Северная корона. Часть 2 - Анна Джейн

- Подожди, - вдруг тихо перебила отца девушка, не замечая, как ее ладонь находится теперь не около губ, а чуть выше груди. Теперь в доме стало совершенно тихо. Так тихо, что хотелось залезть под кровать, как в детстве. У Марты даже нога дернулась в сторону кровати, но девушка заставила себя подняться на ноги, испуганно прислушиваясь к звукам. Звукам, которых теперь не было, если не считать стрекотание кузнечиков за окном.

- Что? - не понял Константин Власович, почувствовав в голосе дочери тревогу.

- Папа, - не заметила, как назвала отца девушка, - подожди, пожалуйста...

- Конечно. Что-то случилось?

Марта ничего не ответила ему - она уже убрала мобильник от уха, положив его на кровать, между подушками, и направилась к выходу из комнаты, гадая, что случилось на первом этаже. Может быть, Саше стало плохо??

Константин, не понимая, что происходит у дочери, полминуты терпеливо ждал, когда она вернется к нему обратно, внимая тишине безлюдной темной комнаты с открытым окном, а после, когда уже подумал, что, может быть, стоит перезвонить ей, вдруг внезапно услышал далекий громкий крик Марты.

Мужчина сразу как-то решил для себя, что с дочерью теперь на смаом деле произошло что-то плохое. Он открыл задвижку и спешно вышел в комнату, натолкнувшись на брата, который уже собирался уезжать, поняв, что с племянницей все ок.

- Артем, - обратился отец Марты к брату, а тот с немалым удивлением понял, что руки у Кости трясутся.

"Неужели до сих пор из-за морга переживает? - промелькнула у полицейского в голове. - Может, ему водки налить 200 грамм?".

- Эй, ты чего, парень?

- Артем, я разговаривал с ней, а она отошла, а потом закричала! И вот, там теперь тишина, - торопливо и невнятно, глотая окончания слов, принялся объяснять Константин и сунул ничего не понимающему родственнику мобильник Эльвиры, по которому еще совсем недавно, минуту назад, разговаривал с дочкой.

- В смысле?

Константин еще раз попытался объяснить ситуацию брату. Тот вроде бы его понял.

Тот с недоумением прижал телефонную трубку к уху и с изумлением, которое тут же переросло в тревогу, понял, что где-то вдалеке кричит женщина и, кажется, просит о помощи.

На шутки или баловство это не походило.

- Так, Костик, бери себя в руки, я сейчас все организую! - рявкнул на брата Артем. - Ты знаешь, где она находиться? Ну, отвечай, знаешь?

- Н-нет. - Константин словно впал в какой-то ступор. Его дочь сейчас была в опасности, а она ничем не мог ей помочь. И если он ничего не сделает, она станет точно такой же, как та девочка в морге, лежащая под простыней.

- Не страшно, по телефону проследить можно, тем более он включен. Да соберись же ты, все в порядке будет! - рыкнул Артем брату, торопливо набирая на своем телефоне чей-то номер.

- Так, Костя, - появилась на пороге встревоженная Эльвира и внимательно посмотрела на бывшего мужа. Она переводила взгляд с него на Артема, который, не желая, чтобы женщина все слышала, просто-напросто покинул комнату. - Что случилось?

Тот молчал, не зная, что лучше сказать ей о том, что произошло. Или еще происходит?

- Что. Случилось. Отвечай. - Повторила женщина, точно уже понимая по лицу Константина, что, пока он разговаривал с Мартой по телефону, произошло что-то нехорошее - сердце Эльвиры буквально кричало об этом.

- Все в порядке, - даже сам себе не поверил Константин. Он не мог заставить себя сказать ей правду, зная, как эмоционально отреагирует бывшая супруга.

- Я поехал! - крикнул Артем из коридора, продолжая свои переговоры с коллегами. Телефон Эльвиры так и был в его руках.

- Я с тобой! - тут же отозвался Константин. - Эля, прости, все будет хорошо, веришь? - он подошел к женщине, двадцать лет назад подарившей ему ребенка, и ласково погладил ее по щеке. - Все будет хорошо. Я позабочусь, чтобы все было хорошо.

- Господи, да что случилось? - буквально простонала Карлова. - Вы куда? Зачем вам мой телефон? Что с Мартой?! Костя, не уезжай, пожалуйста, скажи, что случилось!! Костя! Костя, вернись, - она в изнеможении упала на пуфик, глядя, как за мужчинами закрывается дверь. Почти восемнадцать лет назад, когда Костя покидал ее и Марту ради другой женщины и другой дочери, она не кричала ему, чтобы он вернулся, а теперь готова была умолять об этом. Умолять о том, чтобы он остался и рассказал, что происходит с их дочкой.

Через час или чуть больше после сего случившегося Марта и Саша покидали теплоход "Олимпия" с улыбками на лицах. Правда, их нельзя было назвать очень уж радостными и естественными, и внимательные наблюдатели сразу понимали это, хотя таких на торжестве почти не было - кто-то уже сполна вкусил алкоголь, в разнообразии представленный на банкете, а кто-то в принципе не отличался врожденной умением читать по лицам. К тому же несколько искусственные улыбки молодоженов можно было списать на усталость и желание отдохнуть. Некоторые гости тоже несколько утомились и решили уехать в город на любезно предоставленных автомобилях, но большинство из них захотело остаться и перекочевать с теплохода в один из особняков коттеджного поселка, располагающегося на берегу реки в весьма живописном районе. Серьезные мужчины, сделавшие молодоженам воистину шикарные подарки, а также их суровые свиты, распрощавшись с Дионовым, как с собственным сыном, незаметно от всех уехали в совершено другое, известное им одним место, на "сходку", чтобы обсудить все волнующие их темы. Судя по всему, свадьба Дионова пришлась им по душе.

Наде она тоже очень нравилась, как и ее спутник, правда, после того, как они сошли на берег, на минут пятнадцать Олег куда-то пропал, но затем вновь появился и увел девушку танцевать.

Рика, который впал вдруг в какую-то апатию, совершено обессиленного и безразличного ко всему на свете, судя по глазам, охрана передала с рук на руки подъехавшим к причалу людям его отца, Леона Сергеевича, который контролировал этот процесс по мобильному телефону, обещая приехать буквально завтра утром - так сильно переживал за сына-наркомана, чуть не испортившего свадьбу Дионова. Александр даже в какую-то секунду почувствовал легкий, едва уловимый укол зависти - его собственный отец явно не переживал бы за него, если бы Саша принимал наркотики. Выбросил из дома и не принимал назад, отказавшись от собственного сына, забыв, как того зовут. Вячеслав Сергеевич, и вида не подающий, что как-то ранен, молча сел в одну из машин, вместе с сестрой, матерью и еще несколькими родственниками, и только лишь однажды посмотрел на сына - долгим взглядом, сурово, безрадостно, но случайно уловивший его взгляд Александр осознал, что есть в глазах отца и что-то еще. Если бы он не отвернулся в раздражении, понял бы, что в глазах Вячеслава Сергеевича есть беспокойство, тревога и злость. Злость не только на старшего сына, но и на самого себя. Злость глубоко затаенная и очень болезненная.