Сказания об искусительнице - Whizzer

когда мы спустились в подвал..

— Это.. — криво улыбнулась я.

Монстры кричали, ударяясь телами о решётку, как в тот день, когда я активировала феромоны. Но сейчас-то я не использовала их.

— Что происходит с монстрами? Никогда не видел их такими.

Никогда не видела, чтобы они себя так вели. Они просто сходили с ума, хотя я отчетливо отчётливо чувствовала, что большинство монстров смотрели на меня. Я уже искусила их, поэтому они должны быть под моим контролем, но почему монстры так себя ведут? Так, подождите.. взглянув на кольцо, я заметила, что оно всё ещё лёгкое. Точно, это же последний день месячных. В прошлый раз, когда у меня начались месячные, почти все монстры захотели изнасиловать меня. Но мне повезло, что меня съела слизь. А сейчас, я была в замке, вдалеке от лесов.

К счастью, мои месячные, кажется, не влияют на людей. Может это как-то связано с обонянием? Однако, ясно, что когда у меня начинаются месячные, я становлюсь магнитом для монстров. Если я окажусь за пределами замка, то меня изнасилуют до смерти. Хорошо, что я узнала.

Пока Минь и Рейнхарт удивлённо смотрели на монстров, я высказала теорию насчет моих месячных. Двое задумчиво кивнули, но затем Рейнхарт сказал то, чего я и боялась.

— Прости. Но пока месячные не пройдут, я просто не могу позволить тебе хоть что-либо сделать с этими монстрами.

Минь кивнула, и я обнаружила, что меня снова оттащили от поезда опыта. Осталась неделя до Жатвы, а меня посадили на скамейку запасных.

Том 1 Глава 66

Прошло еще два дня, прежде чем мне разрешили еще раз отправиться к монстрам. К сожалению, я могла находиться в подвале только под наблюдением Минь. И стало не так весело. У меня была возможность только так возбуждаться монстрами. Ещё она не разрешила мне вставить что-нибудь в мою киску. Я ограничилась Дрочкой и Минетом.

К счастью, странная боль, от которой я страдала, полностью рассеялась. О какой бы двойственности ни говорил Рейнхарт, возможно, битва между моей природой, Арией и соблазнительницей, вызывала проблемы. Или, может быть, кольцо не предназначалось для того, чтобы его носили так долго, поэтому, притворяясь Корнелией в течение целого месяца, давало какую-то обратную связь.

Второе предположение, казалось, имело наибольший смысл, особенно потому, что большинство ночных кошмаров сопровождали жестокие ночи под Деновой. Сны, к сожалению, не исчезли, хотя они были немного менее ясными. Я всё ещё чувствовала себя под влиянием Деновы. Он будет трахать меня сильно, смеясь, как он умеет. Он будет кусать меня, щипать, шлепать... иногда боль становится приятной. Фантазии привели меня к оргазму быстрее. И только усилили ужас всего этого. Быть вынужденной чувствовать сексуальное удовлетворение от человека, которого ненавидишь — страшно.

Минь поддерживал меня там, где мог, но этого было мало, и всё, что он мог бы сделать, кроме как держать меня на руках. После всего, мы всегда будем заниматься любовью. Слова помогали поставить любовь над сексом, потому что это те чувства, которые я испытывала, когда была с Минь в эти дни. Я искренне любила его. Я не была готова осесть и жениться на нём, но я любила смотреть Минь в глаза, когда он держал меня. Минь входила и выходила, и его маленькие соски касались моих больших сисек.

Всю ночь мы провели в объятиях, пока он не кончил и стал мягким внутри меня. И почему мне этого не достаточно? Минь, в моем сердце, оставался женщиной тоже. Он думал как женщина, чувствовал как женщина. Мужчина, с которым я могла бы видеть себя, должен быть большим, более мускулистым, более смелым и немного эгоистичным. Минь изменится, если я попрошу его, но мне понравился Мин таким, как он есть. Я не хотела видеть, как он становится грубым, волосатым или эгоистичным.

Это было глупо и сложно. Я любила Минь, но это был не тот человек, за которого я хотела бы выйти замуж и провести вечность. Однако он, казалось, принял меня такой, какая я была, поэтому все, что я могла сделать, это принять его в ответ. Поэтому наши отношения зашли в тупик. Это было не блаженное счастье, но я не думаю, что Минь был недоволен. Мы оба были удовлетворены нашими отношениями.

Что привело меня к нахождению под наблюдением Минь в подземелье с хлыстом. В этот момент я хлестала грудь гоблина. Кнут сделал резкий щелчок, когда ударился о его кожу, и гоблин вскрикнул.

Уровень Кнута увеличен до 2.

Часть меня хотела носить полностью кожаный костюм госпожи, но я была бы слишком похожа на ту дамочку, с которой имела невезение встретиться, и это меня беспокоило. Итак, на мне было надето обычное платье принцессы, что создавало странный контраст, когда я хлестала гоблина. Если бы кто-нибудь, кроме Минь, увидел это, было бы много недопонимающих взглядов.

Почему именно гоблин, к которому я, казалось, придралась? Честно говоря, минотавр меня пугал. Я не хотела бить его. То же самое можно сказать и о орке. Свинолюд был очень шумным, я не хотела слышать как он визжит, как-будто его режут.

Между тем, гоблин был на самом деле наиболее восприимчивым к этим пыткам. Его изогнутый член был твёрдым, и он улыбался, несмотря на ворчание от боли. Как объяснил мне Рейнхарт, гоблины были по природе покорны. Над ними легко издевались другие монстры, и в случаях, когда они были умнее, чем среднестатистические свинолюд или орк, монстры часто нанимали гоблинов в качестве собственного пушечного мяса.

Поскольку он действительно наслаждался издевательствами, это облегчило дело. Мне нужно было увеличить свой опыт использования кнута, и пока что я твердо к этому шла. Теперь я могу хлыстать каждый раз. Два из каждых пяти ударов попадали туда, куда я целилась. Один раз, я отрезала кончик его члена, а другой, ранила ему ногу, но кнут, в основном, приземлялся где-то между его лицом и животом.

Если ты спросишь, почему я сосредоточилась на его передней части, а не на спине, ответ был прост. Я исцелила его, используя кошачье мяуканье, и я не собиралась лизать его задницу. На самом деле это не беспокоило меня на фундаментальном уровне. Работала Ментальная стойкость. Это касалось больше моей гордости. Я чувствовала, что гоблин был подо мной, и вопрос его исцеления целиком зависел от моей доброты душевной.

Сравнение с тем, что Джулиан использовал простолюдинов на своих вечеринках, не верно. Кроме того, что они были монстрами, у меня