Книга 7. Дорога в бесконечность - Юлиана Суренова

- И при этом - такая же, как пять лет назад? - она улыбнулась, таким забавным ей все это показалось. Но уже через мгновение ее лицо стало серьезным, в глаза забрели тени беспокойства. - Курунф заставил меня вспомнить. У драконьего города, ты сказал отцу, когда он спрашивал тебя об опасностях, которые могли мне угрожать, что у меня только один враг. Шамаш, ты имел в виду Лаля?

Он несколько мгновений смотрел на нее с задумчивой грустью, затем, качнув головой, с неохотой, через силу заговорил:

- Пророчества плохи тем, что существуют вне зависимости от нас. Знаем мы их - плохо. Не знаем - ничуть не лучше. Не понимаем - один мир… Лаль считает тебя своим врагом. Он всегда будет ненавидеть тебя и стремиться отомстить. Но при этом - никогда не достигнет цели. Потому что бессилен причинить и одну тысячную той боли, которую ты причиняешь себе сама. И…

Богиня не дала ему договорить. Ее нетерпение было так велико, что просто не помещалось в душе:

- Я так и знала! Нельзя было делить себя на части! Половинки слишком похожи друг на друга, чтобы не враждовать, не ненавидеть, не ревновать… - она умолкла, заметив, что Шамаш качнул головой.

- Дело не в части, а в целом.

- Как это? - она растерялась, не понимая его.

- Разве может богиня враждовать с маленькой смертной? Это смешно. Слишком уж не равны силы и возможности.

- А враждовать с самой собой? Это же безумие!

- Почему же? Очень часто мы ненавидим себя больше, чем на это способен кто-либо другой. За страх, нерешительность, медлительность, невозможность что-то сделать, достичь цели… И судим себя строже, и наказываем безжалостней, и отнимаем у себя все то, чего не посмел бы даже коснуться кто-то другой.

- Да… - она опустила голову на грудь. - Действительно, я такая. И всегда была.

Какое бы обличье ни принимала… Знаешь, я даже завидовала тем, кто может относиться к себе более… снисходительно, что ли. И я пыталась измениться… Во всяком случае, до снов Курунфа. У меня и прежде ничего не получалось, сейчас же - я уже думаю, что и пытаться ни к чему. Слишком уж противна мне та я, которая получилась в результате этой нелепой борьбы с самой собой… Но если я обречена сражаться с самой собой… Что же мне делать? Как справиться с… таким врагом?

- Не жди от меня советов. Их нет. Все, что я могу, это поддержать тебя, когда тебе будет нужна моя помощь, принять твое решение, даже если оно будет казаться мне ошибочным, и попытаться помирить с самой собой, когда тебе будет хотеться выцарапать собственные глаза и вырвать волосы…

Эти его слова заставили Айю фыркнуть, рассмеявшись. Беспокойство начало постепенно покидать ее душу. Шамаш же продолжал:

- А все остальное… С самой собой сможешь справиться только ты сама.

- Это будет нелегко. Я-то себя знаю! - она была готова перевести все в шутку, однако в будущем было кое-что еще, не позволявшее ей взглянуть в его глаза с улыбкой. - Нам придется вернуться в мир богов?

- Ты не хочешь? - он давно понял это, просто ждал, что она преодолеет свой страх и передумает, но этого не случилось.

- Только не сейчас! - Мати испуганно виновато взглянула на повелителя небес. - Я не могу! Не так сразу! Я не готова…!

В какое-то мгновение она представила себе, что правда открылась, все узнали, что на самом деле она - богиня, и стали ей поклоняться… Стоило ей представить отца, дядю Евсея, Лиса с Линой, этого гордеца Ри и подругу Сати на коленях, как Айя чуть было не рассмеялась, таким невероятно забавным ей показалось это зрелище.

Но очень скоро веселье сменилась грустью - она не хотела этого! Ни за что! Ей нужно было, чтобы эти люди видели в ней беззащитную девочку, питая ее молодость и даруя новые, неведомые силы своей искренней любовью.

- Ведь моя земная жизнь еще не завершилась, - робко глядя на Шамаша, продолжала она. - А в ней Атен - мой отец. Мое людское тело, в которое я продолжаю облачаться - плоть от плоти этого караванщика. Он - человек, вырастивший меня, любящий и заботящийся обо мне, как никто другой. А, главное, я хочу, чтобы он считал меня своей маленькой дочкой! И, вообще… Помнишь, когда-то, видя твое нежелание быть богом этого мира, Лигрен говорил: "Ты тот, кем хочешь быть." Я ведь тоже могу быть той, кем хочу, правда? А я хочу быть человеком! Во всяком случае, пока не пойму, что такое быть богиней!

- Но однажды нам придется уйти.

- Конечно, я знаю! И… Шамаш, я всего лишь хочу подготовиться к этому шагу, прежде чем совершу его!

- Что ж… - он не собирался спорить с ней, хотя, если бы захотел, смог бы ее переубедить.

- Я знаю, - она взглянула на него с нескрываемой грустью, - что очень о многом тебя прошу. И дело даже не в той боли, что постоянно испытывает твое людское тело, которое тебе придется сохранить, чтобы и дальше быть рядом со мной… Ну, если я останусь в караване… Несмотря ни на что, это будет обман. Мне придется обманывать смертных, да и не только их… А тебе - меня покрывать…

- Твоя тайна принадлежит только тебе. Истина и ложь не имеют к ней никакого отношения.

- И, все же… - эта мысль продолжала мучить ее, не давая покоя. - Я не хочу от тебя таких жертв!

- Отдавать что-то любимому легко.

- Куда легче, чем брать, - она не просто поняла это, но прочувствовала всеми фибрами своей души. И мотнула головой: - Ладно, оставим… Это была глупая идея… - она нервно бросала слова, словно ветер пригоршни снега, а в ее глазах таяли льдинки слез. - Не надо ничего… Все равно не получится… Ладно… Может быть, все как-нибудь само образуется, - она вся как-то напряглась, чувствуя, что в любой миг готова разрыдаться от собственной беспомощности.

Прикосновение огненно-горячих и, одновременно, жгуче-ледяных пальцев бога солнца к ее, казалось, онемевшей ладони, заставило Айю вздрогнуть.

- Не отказывайся от себя, - Шамаш глядел ей в глаза, пронзая взглядом насквозь, до самой души. - Нет ничего хуже, чем потеряться в тот миг, когда пытаешься себя найти.

- Я знаю… - всхлипывая, пролепетала девушка. - Но… - в ее глазах было отчаяние. И, в тот же миг - решимость. Она была готова на все, лишь бы из-за нее Шамашу не пришлось отказываться от себя.

- И не отталкивай меня, - словно прочтя ее мысли, продолжал тот. - Поверь: мне нужно помогать другим куда больше, чем им - моя помощь. Потому что это - то единственное, почему, ради чего я существую, не просто цель жизни, но она сама.

Айя хотела что-то сказать, возразить… Но не стала. Кем бы она ни была, маленькой смертной или могущественной богиней, ей не хотелось становиться огромным деревом, защищавшим всю землю от бед и снегопадов. Куда лучше она чувствовала себя в образе маленького куста, которому было так легко и беззаботно под густой кроной своего защитника.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});