Личности в истории - Сборник статей

Людвиг словно предчувствовал близкую смерть – он переписал изречение из храма египетской богини Нейт: «Я – то, что есть. Я – все, что было, что есть и что будет. Ни один смертный не поднимал моего покрова. – Он один происходит от самого себя, и этому единственному обязано бытием все существующее» – и любил перечитывать его.

В декабре 1826 года Бетховен поехал по делам своего племянника Карла к брату Иоганну. Эта поездка оказалась для него роковой: давнишнее заболевание печени осложнилось водянкой. Три месяца болезнь тяжко мучила его, а он говорил о новых произведениях: «Я хочу еще много написать, я хотел бы сочинить Десятую симфонию… музыку к „Фаусту“… Да, и школу фортепианной игры. Я мыслю ее себе совсем по-иному, чем это теперь принято.» Он до последней минуты не терял чувства юмора и сочинил канон «Доктор, закройте ворота, чтобы не пришла смерть». Преодолевая неимоверную боль, нашел в себе силы утешить старого друга, композитора Гуммеля, который разрыдался, видя его страдания. Когда Бетховена оперировали в четвертый раз и при прокалывании из его живота хлынула вода, он воскликнул со смехом, что доктор представляется ему Моисеем, ударившим жезлом в скалу, и тут же, в утешение себе, прибавил: «Лучше вода из живота, чем из-под пера».

26 марта 1827 года часы в виде пирамиды, стоявшие на рабочем столе Бетховена, внезапно остановились, это всегда предвещало грозу. В пять часов дня разразилась настоящая буря с ливнем и градом. Яркая молния осветила комнату, раздался страшный удар грома – и все было кончено. Весенним утром 29 марта проводить маэстро пришли 20 000 человек. Как жаль, что люди часто забывают о тех, кто рядом, пока они живы, и вспоминают и восхищаются ими только после их смерти.

Все проходит. Солнца тоже умирают. Но тысячелетиями продолжают нести свой свет среди мрака. И тысячелетиями мы получаем свет этих угасших солнц. Спасибо вам, великий маэстро, за пример достойных побед, за того, что показали, как можно учиться слышать голос сердца и следовать за ним. Каждый человек стремится найти счастье, каждый преодолевает трудности и жаждет понять смысл своих усилий и побед. И может быть, ваша жизнь, то, как вы искали и преодолевали, поможет обрести надежду ищущим и страдающим. И в их сердце загорится огонек веры в то, что они не одиноки, что все беды можно преодолеть, если ты не отчаиваешься и отдаешь все самое лучшее, что в тебе есть. Может, подобно вам, кто-то выберет служение и помощь другим. И, подобно вам, обретет в этом счастье, даже если путь к нему будет вести через страдания и слезы.

Волшебный гений Моцарта

Елена Косолобова

Когда я слышу музыку Моцарта, мне очень хочется спросить: «Маэстро, как Вы создаете Музыку? какое божество тихонько напевает ее Вам на ухо или, завладев Вашим слухом, Вашими руками, Вашими чувствами, превращает гармонию небесных сфер в рассыпанные по бумаге ноты, которые, обретя звучание, задевают человеческую душу и напоминают ей о том, что помимо спокойной, обыденной, привычной жизни существует другой мир? ценой скольких мучений души и тела рождается на свет эта светлая музыка?»

К гениальному человеку очень трудно подходить с общечеловеческими мерками. В течение долгих лет исследователи пытались отнести Моцарта к романтическим композиторам, хотели видеть его светлым и беззаботным юношей, легким росчерком пера создававшим столь же светлые и беззаботные вещи. Потом стало принято рассматривать Моцарта как человека с тяжелой и трагической судьбой, а в его музыке стали находить трагические нотки. Сейчас пытаются объединить оба этих взгляда…

Барбара Крафт. Вольфганг Амадей Моцарт. 1819

Все эти попытки напоминают эволюцию научных теорий: когда-то Солнце считали светильником, прикрепленным к небесной тверди, сейчас – колоссальным плазменным шаром, через десять лет возникнет еще какая-нибудь теория, но что есть Солнце на самом деле, не знает никто. Такая же судьба уготована и гению: разные поколения людей будут пытаться втиснуть его личность в свои рамки, но не смогут постичь загадку его души.

Ради чего приходят на землю эти люди? Какое послание они хотят передать нам через прекрасные произведения искусства, научные открытия и новые мировоззрения? Мы восхищаемся ими издали, вдохновляемся оставленными ими следами, сами оставаясь все теми же, обыкновенными и непримечательными. Быть может, есть еще что-то, кроме вдохновения, чему творчество, судьба, путь великого человека могут нас научить?

В одной древней индийской легенде говорится о том, что каждый человек подобен горящему светильнику: все мы несем в глубине души божественный огонь, бессмертное начало, великое вдохновение. Но практически никто из нас не осознает в себе этого огня и не способен им пользоваться; мы живем, поглощенные серостью будней и собственной посредственностью. Бывают моменты, когда испытываешь какую-то смутную ностальгию по чему-то неведомому и хочется понять, ради чего ты живешь, есть ли у тебя свое предназначение в этом мире, талантлив ли ты в чем-то? Но эти мгновения проходят, и остается лишь печально вздохнуть и вернуться к своим повседневным обязанностям.

Наверное, образы героев и гениев так привлекают нас потому, что эти люди подобны маякам среди обыденной жизни; они показывают, что есть те, кто не подчиняется законам материального мира с его преходящими модами и мерками, что рядом с нами, обыкновенно ничем внешне не примечательные и не замечаемые окружающими, жили и живут люди, несущие в себе этот божественный огонь. А мы узнаем их гораздо позже – по бессмертным следам, которые отмечают их путь и становятся ориентирами для наших душ. Нас удивляет их сумасшедшая работоспособность, умение отдавать все силы ради дела, непрестанно творить, постоянно рождать новое. Это и есть Предназначение творца: сознательно нести свой внутренний огонь, который ведет по жизни, не давая спокойно жить, не позволяя останавливаться, заставляя сражаться за свой гений. И это умение жить с Миссией, осознавать и осуществлять ее – то, что на Востоке называется выполнять свою дхарму, свой Закон, – лишь немногое из того, чему мы можем учиться у этих великих людей.

Практически вся жизнь Моцарта была примером следования своему Предназначению. Родился он в 1756 году в австрийском городе Зальцбурге. Это был маленький, сонный, тихий городок, населенный такими же маленькими и тихими людьми. Австрия того времени была раздроблена на отдельные графства, и в каждом из них как царь и бог правил вельможа, от которого полностью зависели судьбы подвластных ему людей: если владыка был добрым и образованным человеком, в его землях процветали науки и искусства, а если недалеким и деспотичным – он железной рукой подчинял себе всех талантливых людей и подавлял неугодных. В музыке царила мода на все итальянское: итальянские оперы, итальянских певцов, итальянских музыкантов, – в то время как свои композиторы и исполнители не пользовались успехом и были очень зависимыми людьми, чье положение можно сравнить лишь с положением домашних слуг.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});