Король-Провидец - Кристофер Банч

Чушка попала ему в затылок, и я услышал, как треснула черепная кость. Каллианец упал и лежал неподвижно, не подавая признаков жизни. Я дохромал до него и перевернул тело носком здоровой ноги. Его лицо казалось белым пятном, в широко раскрытых глазах застыло выражение безумного ужаса. Проверив пульс, я не обнаружил признаков жизни.

Третий раз и в самом деле оказался удачным — для меня.

Я побежал к железной двери так быстро, как только мог, и поднял засов. Дверь распахнулась, и Свальбард чуть не сбил меня с ног. Йонга не было.

— Он пошел искать другой путь, — прошептал сержант. Его взгляд остановился на теле Малебранша. — Здесь есть другие?

Я покачал головой. В следующее мгновение хиллмен подбежал к нам. Он увидел открытую дверь, нас обоих, и ему больше не потребовалось объяснений. Мы оторвали полоски ткани от моей туники, наложив временные повязки на раненое бедро и руку. Я пока что не чувствовал ни боли, ни онемения, наслаждаясь смертью врага и жестокой радостью битвы. Мы оттащили труп Малебранша в темный угол, прошли по очередному коридору и наконец приблизились к нашей цели.

Внутренний двор замка имел форму пятиугольника. Я вспомнил рассказы о жрецах и их черной магии и подумал, не здесь ли они проводили свои кровавые церемонии. Вокруг никого не было. Сама атмосфера этого места пробирала тело ледяной дрожью и вызывала ощущение какого-то чуждого присутствия. На мгновение я задался вопросом, как Чардин Шер и его чародеи могли выносить этот зловещий дух, но отложил его в сторону. Возможно, они вообще не ощущали ее, а я ощущал, поскольку являлся врагом Каллио. Так или иначе, у меня не было времени для праздных размышлений.

Я вынул из заплечного мешка пузырек с эликсиром и рисовальную палочку и торопливо направился в центр двора. Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, я начал тщательно рисовать фигуру, как меня учил Тенедос.

Через полминуты я закончил работу.

Открыв пузырек, я перевернул его над центральной частью изображенного мною символа и поперхнулся: от эликсира пахло хуже, чем можно было вообразить. От него несло вонью сгоревших трупов, смрадом разложения, тошнотворным запахом свежепролитой крови.

Наконец пузырек опустел.

Тенедос говорил, что после того как заклинание войдет в силу, я должен бежать как можно быстрее. Он добавил, что почувствует, как оно начинает действовать, и сотворит собственные чары, оставаясь снаружи, но мы должны убраться из крепости как можно быстрее, иначе разделим участь, уготованную Чардин Шеру и его приспешникам.

Мы побежали обратно по коридорам, производя гораздо больше шума, чем раньше. Открылась дверь, какая-то женщина выглянула наружу. Увидев нас, она захлопнула дверь и заложила ее на засов, однако криков я не слышал.

Мы вернулись по своим следам и нашли лестницу, ведущую на внутреннюю стену. Карьян в обличье каллианского часового по-прежнему стоял в дозоре на вершине бастиона, мерно расхаживая взад-вперед.

Он с радостью снял с себя шлем и плащ, отбросил копье и присоединился к нам. Мы привязали веревку к одному из зубцов башни и спустились в резервуар по склону стены.

Ледяная вода обожгла мои раны, и я понял, что шок продлится еще совсем недолго. Потом наступит настоящая боль.

Веревка, которую мы оставили, свисала в воду. Подтягиваясь на ней, мы полезли наверх. Сейчас я был очень рад тому, что перед спуском не поленился завязать на ней узлы через равные интервалы.

Наверху мы отвязали веревку, добежали до трещины в стене, закрепили скользящий узел вокруг зубца и по одному спустились к верхнему концу расщелины. Карьян подергал конец веревки, пока она не упала к нам, и тоже заполз в расщелину.

Мы уже собирались спускаться вниз обычным манером, когда раздался рев. Сперва я подумал, что снова началась гроза, но потом осознал, что звук исходит отовсюду, как снаружи, так и изнутри. Нам пришлось пойти на огромный риск, вбив в стену три железных клина и закрепив веревки. Клинья вроде бы держались крепко, и мы воспользовались веревкой, чтобы идти по стене спиной вперед, отталкиваясь ногами. Если бы клинья расшатались и вылетели из своих гнезд, то мы полетели бы вниз, навстречу своей смерти. Мою ногу от щиколотки до бедра простреливало мучительной болью, но я собрался не обращать на это внимания.

Мы упрямо спускались вниз, а грохот все усиливался, и мы чувствовали, как стена вибрирует под нашими ногами. Один раз Карьян сорвался и едва не упал, но успел ухватиться за каменный выступ и продолжил спуск.

Посмотрев вниз, я, к своему изумлению, увидел, что земля находится не более чем в тридцати футах под нами. Еще одна длина веревки... Я шарил в поясном мешочке, стараясь найти запасные клинья. Стена между тем тряслась все сильнее. Нам все-таки не хватило времени.

— Прыгайте! — крикнул я, и мы бросились в темноту. Мы падали и падали. Я внутренне сжался, приготовившись услышать треск собственных костей.

Однако я приземлился в жидкую грязь на склоне, заскользил и покатился прочь от стены, вымазавшись с головы до ног. Кое-как поднявшись, я из последних сил побежал за своими товарищами. Карьян вернулся, закинул мою руку себе на плечо, и мы побежали вместе.

Я боялся остановиться, боялся оглянуться назад. Перед нами вырастали деревья; я увидел нашу линию укреплений, и часовой громким шепотом окликнул нас. Карьян выкрикнул пароль, но думаю, это не имело значения, поскольку часовой уже смотрел на крепость, разинув рот от изумления.

Теперь я позволил себе перевести дух и посмотреть туда, откуда мы бежали.

Земля содрогалась, как при землетрясении, и грохот стоял оглушительный. Я увидел, как над крепостью вырастают языки пламени, словно сам камень загорелся, охваченный жутким багровым сиянием.

Земля снова содрогнулась. Я потерял равновесие и упал, а в следующее мгновение ночь огласилась чудовищным ревом.

Из пламени поднялась гигантская фигура. Она растягивалась, вырастая на глазах, и я увидел распахнутую пасть невообразимых размеров, с блестящими кривыми клыками. Потом я увидел четыре руки, каждая из которых заканчивалась клешней, и клянусь, даже с такого расстояния я мог заметить, что в них были зажаты десятки людей, чьи крики заглушались ревом и грохотом. Демон из глубин возносил торжествующий клич к небесам, наконец вырвавшись на свободу. Он купался в молниях, непрестанно бивших из клубящихся туч.

Услышав поблизости странный звук, я взглянул на Карьяна. Мой ординарец стоял на коленях, склонив голову, и молился. Я понимал, что в этом нет ничего постыдного. Но боги вряд ли стали бы внимать нашим молитвам этой ночью.

Монстр повернулся, оглядываясь по сторонам. Его руки колотили по каменным стенам, повергая их в прах. Рушились бастионы, и буря эхом повторяла дикие завывания торжествующей стихии тьмы.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});