Собрание сочинений в 10 томах. Том 8 - Генри Райдер Хаггард

Настала очередь Джонни, который с любопытством наблюдал за всем происходящим. Так как он не умел татуировать, повторили тот же прием, что с мистером Мизоном. Затем Билл Джонс подписал свое имя как второй свидетель завещания. Начало светать, и документ был готов. Забыли только написать число. Августа встала с камня, на котором сидела, вынося эту пытку, шатаясь, прошла в хижину и упала на пол, чувствуя смертельную слабость. Только благодаря огромному усилию воли она преодолела боль и вытерпела операцию до конца.

Она ощущала страшную боль в шее и тогда, когда очнулась и открыла глаза; вокруг царила полная темнота. Ее усталость была так велика, что, ощупав рукой Дика и убедившись, что он крепко спит, девушка опять закрыла глаза и заснула.

Когда Августа снова проснулась, свет проникал в сырую лачугу. В дальнем конце ее лежал мистер Мизон. Она встала, чувствуя слабость, разбудила ребенка, повела к ручью и умыла.

Стало холодно, так холодно, что Дик начал плакать. Тяжелые дождевые тучи висели над землей. Августа поспешила укрыться в лачуге и позавтракала вместе с Диком бисквитами и яйцами пингвинов. Вероятно, она ослабела от недостатка пищи, потому что долго ничего не ела, а поев немного, почувствовала себя бодрее.

Затем она занялась мистером Мизоном. Очевидно, они хорошо сделали, что поспешили написать завещание, так как он был очень плох. Лицо его осунулось, зубы стучали, язык начал изменять ему. Августа пыталась дать ему поесть, но он не мог проглотить ничего, кроме воды. Сделав все, что возможно, для больного, Августа пошла посмотреть, что делают матросы, и встретила их на дороге. Было ясно, что они опять хватили рому, так как Билл шатался, а Джонни еле волочил ноги. Молодая девушка укоризненно посмотрела на них и попросила набрать птичьих яиц. Джонни наотрез отказался собирать их; если мисс нужны яйца пингвинов, она может сама набрать их!

Билл взглянул на нее блуждающими глазами, ушел и через час вернулся, неся шесть или семь дюжин свежих, еще теплых яиц.

Августа с ребенком на руках сидела в жалкой хижине около больного. Снаружи лил дождь и проникал через крышу лачуги. Она всеми силами старалась спасти от дождя умирающего человека, но это было невозможно. Пока она всячески оберегала его от дождя, который капал через крышу, сырость пронизывала больного с полу, все его платье и одеяло были мокрыми.

Сознание вернулось к умирающему вместе с ужасом смерти и угрызениями совести за прошлую жизнь…

Увы! Все его миллионы не могли теперь помочь ему!

— Я умираю! — простонал мистер Мизон. — Умираю! Я был дрянным человеком, всю свою жизнь я был главой издательской фирмы «Мизон и К°»!

Августа мягко заметила ему, что издательская деятельность — дело почтенное и полезное.

Он печально покачал головой.

— Да, да, — простонал он, — но вы не знаете Мизона… Вы не знаете обычаев фирмы «Мизон и К°»!

Августа подумала, что знает эти обычаи больше, чем желала бы знать.

— Слушайте, — начал мистер Мизон, делая над собой отчаянное усилие и садясь, — я скажу вам… я должен сказать вам…

* * *

Августа с ужасом выслушала исповедь и невольно подумала, что участь исповедников очень тяжела.

— Довольно, прошу вас! — произнесла она. — Я не могу слышать этого… не в силах.

— А! — сказал мистер Мизон, устало откидываясь назад. — Я думал, что, когда вы узнаете наши правила и обычаи, вы поймете, каково мне теперь. Подумай, девушка, подумай, как я страдаю, имея такое прошлое, лицом к лицу с неизвестным будущим!

Наступило молчание.

— Прочь! Прогоните его прочь! — внезапно закричал мистер Мизон, дико вращая глазами.

— Кто? Кого?

— Прочь! Прочь! Высокий худой человек с книгой! Я знаю его. Это Номер двадцать пятый, он умер несколько лет тому назад. Слушайте! Он говорит! Разве вы не слышите? О Небо! Смотрите! Они все бегут сюда, из всех углов! Они хотят убить меня! Держите! Держите их!

Он ловил руками воздух и стонал.

Пораженная этим зрелищем, Августа встала на колени и пыталась успокоить его, но напрасно.

Он ловил воздух, хватал кого-то невидимого, наконец упал и умер.

Такова была смерть богача Мизона. На что ему теперь — все его издания, его деньги, дворцы, из-за которых он наделал столько зла…

— Я рада, что все кончено, — прошептала Августа, — надеюсь, что мне никогда не придется больше быть свидетельницей смерти какого-нибудь директора издательской фирмы. Это ужасно!

— Тетя! Тетя! — бросился к ней Дик. — Отчего этот джентльмен так кричал?

Августа взяла за руку испуганного ребенка и, несмотря на дождь, пошла в другую хижину, чтобы сказать матросам о том, что произошло.

У хижины не было двери, и Августа остановилась у входа. Слабый свет едва проникал в лачугу. Сначала она ничего не могла разглядеть. Когда глаза ее привыкли к темноте, она увидела матросов, сидевших на полу около бочонка с ромом. В руке Билла был черепок, который он наполнял ромом и пил.

— Моя очередь! Проклятье! Моя очередь! — кричал Джонни. — Ты выпил семь раз, а я только шесть!

— Пусть тебя повесят! — ответил Билл, глотая ром. — Так-то лучше! Теперь я тебе налью, дружище!

Он снова наполнил черепок.

— Мистер Мизон умер, — сказала Августа, собирая все свое мужество, чтобы прервать оргию.

Оба помолчали, пьяные и отупелые.

— Где он теперь, мисс? — произнес Джонни, икая. — Где он? Я сомневаюсь, чтобы он попал в лучшее место, чем здесь, и выпью за его благоденствие, потому что раньше не мог сделать этого. Ну, за здоровье умершего!

Он выпил залпом весь черепок.

— Я разделяю твои чувства! — проговорил Билл. — Джонни, налей мне, и я выпью за здоровье дорогого покойника!

Августа отошла от хижины с тяжелым сердцем. Придя к себе, она накрыла труп, чем только могла, и сказала маленькому Дику, что мистер Мизон лег бай-бай. Затем она села в стороне, подальше от мертвого тела. Это было очень тяжело, но Августа утешалась мыслью, что мистер Мизон мертвый не так дурен, как живой.

Наступила ночь. Августа помолилась и легла спать, обнимая Дика.

Ее разбудили громкие, дикие крики, пьяное пение, брань. Вероятно, матросы сильно напились и вышли подышать ночным воздухом.

Крики и проклятия долго звучали в ушах Августы, потом раздался ужасный вопль — и все стихло.

«Что там случилось?» — подумала Августа и снова заснула.

XI. Спасены!

Августа проснулась на рассвете. Она встала, когда Дик еще спал, и, вспомнив ночной шум, побежала в хижину матросов. Там было пусто. Она повернулась и огляделась. На полу, недалеко от того места, где она стояла, валялся черепок, из которого пьяницы пили ром. Августа подняла его. От черепка шел отвратительный спиртной запах.