Младший сын. История зимы, что окрасила снег алым - Марина Лаврук

вверх с ощутимым любопытством спросила Мира

— Пятнадцатого числа месяца цветения, — мягко ответил Ясуо.

— И сколько вам исполнится?

Вопрос кольнул Ясуо в самое сердце, ведь их разница в возрасте была первой причиной его ненависти к себе. Хотя относительно большинства браков она была абсолютно незначительной, но собственное влечение к столь молодой девушке Ясуо воспринимал крайне болезненно:

— 26, — сквозь полузамкнутые зубы процедил он.

— Так и думала, — ухмыльнувшись опустила голову Мира продолжая идти молча.

Что-то в ее поведении крайне беспокоило Ясуо, но сейчас не время устраивать допрос, поэтому он решил взять на себя инициативу в разговоре:

— Почему вы не празднуете сегодня? Я видел главный зал он доверху завален подарками от представителей кланов, да и думаю Ую и сестрицы явно были бы рады разделить с вами этот день.

— Все эти люди поздравляют дочь императора.

— Верно, — этой короткой фразы Ясуо было достаточно.

Дети именитых родителей часто страдают от подобной славы родителей, оставаясь вечно в тени и нося титулы наследников. Никому нет дела кто такая Ясудо Мира, какой у нее характер, чего она боится и что любит. Всех интересовала лишь возможность сближения с императорской семьей. Подарки, которые успел увидеть учитель можно было описать одним словом «роскошные» но мало кто знал, что Мира всей душой ненавидела струнные, которые среди подарков встречались еще чаще, чем кисти для рисования, которое не вызывало в ней никакого интереса.

— А вы любите праздновать свой день рождения?

— Я? Я никогда не праздновал ранее, быть честным я периодически даже забываю о нем.

— Это совсем не дело, в этом году я устрою вам праздник, обещаю, — одарив учителя яркой улыбкой произнесла Мира, но глаза по-прежнему были лениво прикрыты.

Они вышли на улицы города, где во всю шли гуляния в честь первого дня зимы и дня рождения молодой госпожи.

На большой базарной площади было шумно словно они попали в пчелиный рой, лавки пестрили красками, воздух наполнен ароматом уличной еды с преобладающим количеством специй.

Мира из стороны в сторону мотала головой и периодически поднималась на носочки, словно ища что-то в толпе.

Они по-прежнему оставались невидимыми для окружающих, поэтому люди проходя мимо частенько врезались в незримое препятствие:

— Что происходит? — схватившись за лоб разразился бранью толстоватый мужичек с оборота врезавшись в крепкую спину Ясуо.

Перспектива самому быть избитым прохожими Ясуо никак не смущала, но, чтобы кто-то затоптал откровенно хрупкую девушку рядом с ним, он допустить не мог. Поэтому протянул руку и притянул Миру к себе, встав аккуратно за ее спиной:

— Что вы ищите?

— Вы слышите музыку? Вы же там на высоте птичьего полета, вам должно быть видно где играют?

Ясуо меньше всего любил шутки над собственным ростом. Демонстративно сложив локти на голову Мире, он начал выглядывать по сторонам.

Мира полузакрыв веки источала ярость.

— У вас удивительный слух, раз в этом шуме вы смогли различить музыку, — действительно за 3 рядом палаток виднелась группа танцоров и маленькая музыкальная трупа.

Мира, будто наконец проснулась, схватила учителя за ладонь и потянула сквозь толпу по направлению к мелодии.

Танцоры были одеты в красные традиционные костюмы, вышитые серебром. Рукава словно крылья журавля были широкими и развивались при каждом движении танцовщиц. Волосы у дам были собраны в тугие пучки и обильно украшены золотыми заколками. Звенящие пояса придавали их движениям цветочной легкости. Они словно лепестки роз, разлетевшиеся на ветру, кружили между рядами танцоров, наряд которых также пестрился ярко красным, но выглядел значительно строже и выдержанней.

Среди танцоров виднелись и обычные горожане, наряды которых были скромнее и преобладали коричневые и белые оттенки.

Перед Мирой и Ясуо исполняли так называемый танец гадание. Его суть была достаточно простой. Юноши и девушки кружились под достаточно быструю мелодию, замирая в момент, когда мелодия меняла свой лад, далее девушки продолжали движение по кругу, переходя от одного молодого человека к другому и кланяясь. Мелодия подходила к своему финалу и девушки с юношей напротив начинали крутиться вокруг своей оси, в любом направлении и с желаемой быстротой. Музыка заканчивалась и результат гадания был достаточно понятен: любит ли пара друг друга определялось по тому, вернулась ли девушка к своему юноше пока играла вторая часть мелодии; пойдут ли они одной дорогой или же их пути разойдутся определялось по положению, в котором они застыли, когда прекратилась мелодия.

Самыми счастливыми в конце гадания всегда были пары, которые оказались лицом к друг другу, заливаясь смехом и падая друг к другу в объятия они покидали круг. Остальные же продолжали практически пока не добьются желаемого результата, многие покидали круг ссылаясь на то, что все это глупости.

Мира смотрела на танцующих людей не отрываясь, Ясуо знал, что девушка не равнодушна к танцам, он не соврет если скажет, что в танцах в императорском дворце ей нет равных, в танце девушка словно жила и растворялась, его всегда приводила в восторг та отдача с которой она окуналась в любое дело.

Круг гадания начался заново и Мира демонстративно вышла вперед, оказавшись ровно в круге девушек, невидимой для окружающих и центром внимания для Ясуо.

— Я говорил вам ранее, я не танцую.

Мира наклонила голову в сторону, словно и не собиралась слушать, чтобы он не сказал.

— Значит сегодня со мной станцует кто-то другой, может я встречу здесь свою судьбу, — язвительно ответила девушка, отведя взгляд и встав в позу для начала танца.

— Я буду только рад, — поклонился Ясуо собираясь выйти из круга мужчин, но не успел он и сделать шаг назад, как круг начал движение вправо и рядом стоящий танцор чуть не врезался в него, чтобы предотвратить столкновение Ясуо был вынужден сделать несколько быстрых шагов в право, а уже через мгновенье его руки были захвачены двумя маленькими и холодными ладонями.

Мира подняла правую руку учителя легко прокрутившись под ней, осторожно переставив правую ногу за левую и развернувшись в полный оборот он вновь взяла руки учителя.

Девушка улыбалась и продолжала повторять движения танца, учитель же лишь контролировал, чтобы в них никто не врезался и старался не выдавать на лице всей той неловкости, что он ощущает.

Музыка прекратилась, и учитель выдохнул, но вспомнив в чем суть танца замер на месте и взглянул на ученицу, которая уже приготовилась к новому этапу.

Учитель понимал, что подобное действие не представляет собой ничего более чуши, но в момент, когда посмотрел на Миру, которая стояла в ожидании новой партии, он почувствовал кислый вкус во рту, а гортань словно сжали эти