AntiBoyarЪ. Трилогия (СИ) - Соколов Сергей Александрович

После сухих данных последовала запись мыслей Якова, где он в подробностях описал утро, когда пришёл довольный Стефан и вручил ему газету. Далее в журнале, на половину страницы шло словоблудие, где в культурной форме объяснялось, что старейшина «Сынов Гавриила» полное мудило, но с этим Яков ничего сделать не может. Шары у дедули побольше, и потяжелее будут, о чём он непрозрачно намекнул иеромонаху, пообещав выставить его лысым скверхом пред Епархией, обвинив в ереси и потворстве колдунам. В результате, мотая сопли на кулак, Яков работает под прикрытием у нас, ища доказательства, что мама Эва ведьма.

Представлялось подобное с трудом, а если бы своими глазами не видел ту вакханалию в образах, что Эвелина устроила возле конюшни, то никогда бы не поверил. Если бы не педантичность Якова, который описывал каждый тип колдунов на который охотился, то вопрос так и остался бы нераскрытым, а у меня зародились бы сомнения в своей компетентности. Ну не может она потрошить магов, как окушков на берегу Невского.

Мой мозг отказывался принимать тот факт, что мама Эва тайком занимается свежеванием магов, и оказался прав. Родительница Стаса принадлежала к очень редкому и сильному типу колдунов, которых церковники обозвали «стреганами» – повелители природы. Сложность с этим типом была в том, что на них не работал главный метод выявления колдунов – эфирный ладан, секрет изготовления которого был известен лишь «Сынам Гавриила». Метод определения был простецким, как младший сын в семье огнов. Дым от сгорания этой приблуды тянулся к поглощённому эфиру распада, как молоденькая графиня к смазливому княжичу. Причиной тому было поле притяжения, образующиеся из‑за разности потенциала эфирного тела колдуна с чужеродным ему эфиром распада от убитого мага. Колдуны стреганы представляли собой некий гибрид между магом и колдуном, который мог генерировать эфир распада самостоятельно, без жертвоприношений. Этот тип ведьм единственные, кто мог поглощать эфир из окружающего мира. Правда, делали они это очень медленно и непроизвольно. При таком несознательном поглощение, эфир не накапливался в эфирном теле, а шёл на его развитие. Вот тут был самый главный нюанс недомагов и недоколдунов. Их эфирное тело было атрофировано и имело постоянную форму. Тут как кидаться липухами грязи в иллюминатор крейсера с отталкивающим покрытием – подержится пока не высохнет, и отвалится, не оставив и следа. Тоже самое происходило и с эфиром у стреган. Он временно соединялся с атрофированным телом и отваливался, превращаясь в эфир распада, который даже я не могу увидеть своим окулусом. Для ладана инквизиторов наступал так же облом. Если стреган имел только свой эфир распада, то не образовывалось поле притяжения из‑за разных потенциалов эфирного тела и магической силы в нём.

Яков уже умудрился каким‑то образом протестировать маму Эву на предмет потрошения магов. Проверка ничего не показала, а у меня на душе перестали скрести косами жнецы. Сам иеромонах склонялся к тому, что всех без исключения колдунов, чьи руки не пачкались в крови магов – убивать было неправильным, особенно стреган. Тут я с ним согласен, но не с позиции человеколюбия и прочих розовых соплей.

– «Зондеркоманда из колдунов! Да круче этого только горы и горб скверха‑теурга, который не разгибаясь стоит согнутый, что шахматный конь над жертвенным столом…»

Страшно представить, каких дел смогут натворить эти ребята, если их кинуть в гущу мясорубки, где дохнут маги. Неправильная политика… Нужно отбирать, культивировать, приручать, вскармливать «императорской грудью» таланты, заставляя их работать на пользу империи, а не пускать под инквизиторский нож. Единственным сильным противником для колдуна может быть лишь охотник вроде Якова или отца Стефана, и то при соблюдение определённых условий.

Эфирный ладан не только средство обнаружения ведьм. Та магическая курильница, что я видел в саквояже иеромонаха – это основное оружие инквизиторов против колдунов. Как я понял, при активации этой приблуды выделяется большой объём эфирного дыма, которым может управлять инквизитор. Стоя в таком облаке, колдуну становиться сложно, толи вообще невозможно магичить. Возможно какая‑то информация по этому поводу была в книгах Якова, но с ночёвкой оставаться у него, как‑то желания не было. В любом случае, задумка, как избавиться от инквизиторов, раз и навсегда, у меня уже готова. Про Якова пока не могу сказать, по обстоятельствам посмотрим, а вот от Стефана я избавлюсь вне сомнений. Как президент клуба «Любителей красивых женщин» и единственный его член, не могу пройти мимо подобного вопиющего произвола. Ещё и маму Эву с Анной укокошить решил в начале следующей недели, скверх плешивый. Жаль, что я не на Фагрисе. Уже сегодняшней ночью по его жопу сходил бы в «Пилигрим», отправив к атминтису, но придётся потерпеть. Ещё не все приготовления завершены. Исполнить отца Стефана это одно, а избежать последствий – совсем другое. Его убийство разворошит осиный улей «Сынов Гавриила», а все факты укажут на мой род. Просто так он сам не уйдёт. Если не найдёт доказательств, то сам их организует. Случай с девчонками прямое тому подтверждение. Вариант с тем, что он отправится восвояси, я изначально не рассматривал, ведь этот скверх обломал мне свидание с Настей, которое планировалось на этих выходных. Уж больно хотелось посмотреть на боевую девчушку в платье и на каблучках, вместо боксёрок, а теперь облом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Обкатывая в мыслях все шероховатости своего плана даже не заметил, как добежал до трассы и развернувшись на месте, закинув в обруч следующие связки кона «Геморандж» для духовного тела, понёсся обратно, поддерживая высокий скоростной темп. Целью было без использования контура вуали не снижая скорости добежать до заграждения вольера конюшни.

Получалось уже лучше, чем когда начинал, но чуть больше сотни метров я всё же недотянул. Переводя дыхание, сетуя на отсутствие меридиан к лёгким и сердцу, что превратят мою требуху в пламенный мотор, бодрым шагом добрался до конца дистанции.

Ловко перепрыгнув заграждение, чтобы не обходить вольер, решил зайти внутрь, поздороваться с Матвеичем и Таней, которые явно были здесь, судя по торчащему носу фольксвагена из‑за конюшни. Пройдя через всё здание, поздоровавшись со всеми лошадьми, как делал это Стас, пообещав фыркнувшему Водолазу, что вскоре доберусь до него, вошёл в бытовое помещение для конюших, испугав Таню, которая только потянула руку к электрочайнику.

– Утречко! – Поздоровался я с удивлённой моим визитом девушкой. Растерянность фигуристой стройной красотки продлилась считанные секунды, сменившись интересом и довольством.

– Привки! Испугал, Стас… – Беззлобно сказала Таня, улыбнувшись, быстро поправляя причёску. – Смотрю приключения тебе на пользу идут, потеряшка.

– Неужели я такой страшный? – Спросил я, полюбопытствовав. – И почему «потеряшка»?

– Не страшный, очень даже ничего. – Понизила голос Татьяна, и засуетилась над чайником, чтобы скрыть смущение. – Кофе будешь?

– Да. Мне только без сахара… – Сказал я, за пару шагов приблизившись к девушке, которая решила повернуться для уточнения, вспомнив видимо, что княжич без сахара кофе не пил.

Было бы глупо с моей стороны не воспользоваться отсутствием Матвеича, по этому особо не наглея, я чмокнул Таню в щёчку, слегка приобнимая одной рукой.

– Сладенькое я уже получил только что. – Подмигнув девушке, в глазах которой заплясали озорные бесенята, я уселся на свободный стул возле небольшого столика, что стоял в бытовке. – А где твой начальник? В конюшне я его не видел….

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Буду за двоих сегодня. – Пожала плечами девушка, шумно выдохнув, показывая всю скорбь. – Приболел дед.

– Что‑то серьёзное? – Поспешил справиться я о масштабах трагедии.

– Неее… – Махнула рукой Татьяна. – Простудился немного. На работу рвался, но бабуля быстро его приструнила.

– Он точно в порядке? – Переспросил я, зная из памяти Стаса склонность его подруги детства приуменьшать серьёзность происходящего.

– Да точно! – Сразу поняла в чём дело девушка, притопнув ножкой, уперев руки в бока. – Знаешь же деда, его лопатой не убьёшь.