История православия - Леонид Кукушкин

Кроме очевидного религиозного аспекта основание монастырей выполняло важную хозяйственную задачу. Насельники активно осваивали окрестные земли – расчищали лес, сушили болота, пахали, косили, разводили огороды. Вблизи монастырей возникали села и города, миссионеры обращали нехристианское население. Часто монастыри в отдаленных местах севера возникали в расчете на дальнейшую миссионерскую деятельность. Основание монастырей в рассматриваемый период становится для постриженников своего рода модой: каждый инок мечтает удалиться в пустыню и основать там келью и часовню или церковь – зерно будущего монастыря. Однако основание наиболее знаменитых монастырей, таких как Троице-Сергиевский, Кириллов, Ферапонтов, Волоколамский, Соловецкий, Валаамский, не имело в виду веяние моды – их основатели ставили перед собой и иноками единственную цель – воспитание личного благочестия, залога спасения и жизни вечной. Конечно, эта цель, как всякий идеал, при реализации размывалась социальными и иными проблемами, помешать этому были призваны новые уставы, строго соблюдавшиеся в большинстве обителей. Идеологией уставов, их стержнем является независимость монашества от мира. Однако, как указывает Федотов, «обычная суровость и смирение монастырских подвижников не мешает им выступать обличителями, когда грешником является кто-нибудь из сильных мира сего… Впрочем, эти столкновения с миром, как и всякий выход в мир, редки и исключительны. Северный подвижник жаждет прежде всего безмолвия… Тем не менее мистическое самоуглубление, бегство в пустыню не мешает северным подвижникам постоянно прославлять любовь как «главизну добродетелей» и излучать ее при всяком соприкосновении с людьми. И контекст, и разъяснения книжных документов не оставляют сомнений в том, что эта любовь направлена не только к Богу, но и к человеку».

Упомянутые уставы общежития, позволявшие поддерживать строгую дисциплину в нелегкой монашеской жизни, все сходны между собой в основных пунктах. До нашего времени дошло пять уставов, написанных в рассматриваемый период. Самым ранним является составленный в середине XV в. преп. Ефросином Псковским для основанной им обители. О характере документа дает представление следующий отрывок из устава: «Вот я, грешный инок Фросин пишу вам, братия мои: со времени построения нашей церкви да будет у вас монастырь общий. Монахи не должны иметь ничего своего, но все свое должны отдать во власть монастыря. Не должно ни есть, ни пить как только в трапезе, кроме случаев тяжелой болезни. В игумена изберите себе человека благоразумного, духовного, который бы желал служить единственно Богу и святой Церкви, а не заботился иметь что-либо лишнее против братии. Игумен пусть будет не только учителем, но и образцом для своего стада по святости жизни. Игумену предавайтесь и покоряйте свою волю: послушание есть вторая лестница на небо и выше поста и пустынного подвига; ни в чем не ленитесь. Женщины да не входят никогда в нашу обитель. Равно не принимайте в обитель и детей под предлогом учить их книгам или иметь своими прислужниками, а трудитесь сами. Бани вовсе не должно быть в обители, чтобы никто из иноков, кроме болезни и нужды, не обнажал своего тела. Если кто начнет противоречить игумену и воздвигать свары, такого запереть в темницу, пока не покается. А непокорливого мниха изгонять вон из обители и не отдавать ему ничего, что было внесено в обитель… О прочем же, – заключал устав Фросин, – смотрите в уставах Василия Великого – равностоятеля апостолов, Афанасия святого – Божия жилища, Григория Богослова – непобедимого воина Христова и в преданиях многих других благостных отцов нашему иноческому чину».

Другой общежительный устав написан преп. Иосифом Волоколамским и назван им «Духовною грамотою». Это – обширное сочинение, содержащее 14 глав, состоит из трех отдельных уставов: первый – общий для всей братии, второй – только для настоятеля и, наконец, третий – соборные наставления старейшим братиям, старцам, которые в отсутствие игумена могут управлять монастырем. Преп. Нил Сорский написал устав для скитского типа монашеской жизни, издавна практиковавшейся на Афоне. В скиту инок живет с двумя или тремя монахами; у них общая пища, одежда и труд. Это в широком смысле – средний путь между общежительным и строгим отшельничеством, его св. Нил назвал царским путем и реализовал с помощью своего устава. В первых четырех из одиннадцати глав устава преп. Нил говорит о сущности внутреннего подвижничества – об «умном делании» и о священнобезмолвии. В пятой главе он показывает, как внутренней борьбой победить восемь основных греховных помыслов и страстей, из которых рождаются все прочие. В остальных шести главах подробно описаны средства духовной борьбы. Большая часть устава содержит пространные выписки из творений св. Отцов, касающиеся методов аскетики. Св. Нил не отвергал внешнее делание, которое считал весьма важным, однако его основная мысль заключалась в утверждении, что ограничиваться внешним деланием нельзя, одно оно не может служить залогом личного спасения, более того, в этом процессе главным является подвиг делания внутреннего. «Кто молится только устами, – записано в уставе, – а об уме небрежет, тот молится воздуху; Бог уму внимает». Уставы св. Нила широко использовались также во многих общежительных монастырях с идеологией «нестяжания».

Тихвинская икона Божьей Матери. Обретена в 1382 г.

Кроме монастырей мужских и монастырей женских имелись смешанные, а также женские, которыми управляли игумены-мужчины. Правда, собор 1503 г. по этому поводу постановил: «Впредь чернецам и черницам в одних монастырях не жить; если в каком монастыре начнут жить черницы, там служить игумену, а черницам в том монастыре не жить; если же в каком монастыре начнут жить чернецы, там служить попам-бельцам, а чернецам в том монастыре не жить». Стоглавый собор 1555 г. еще раз подтвердил решение собора 1503 г., однако в 1583 г. еще существовали смешанные монастыри; известны два – в Новгородской и Обонежской епархиях.

Кроме монастырей, подчинявшихся непосредственно митрополиту, издавна существовали обители под патронажем князей и богатых боярских родов. Сами патроны и их семьи обладали рядом прав и обязанностей по отношению к своим монастырям: так, например, на службах монахи должны были поминать родителей своих «инвесторов», «доколе монастырь стоит»; патроны участвовали в выборе руководства своей обители и т. п., но в свою очередь были обязаны оказывать помощь в монастырских строительных работах, оплачивали покупку церковной утвари, поставляли продукты питания для иноков.

Монастырское движение распространялось не только на север и восток от Москвы, но и на юг и запад, хотя менее интенсивно. Кроме различий в географии здесь, начиная со второй половины XV в., существовали различия идеологического характера – заволжский северо-восток был в основном связан с течением «нестяжателей», в то время как юго-запад – с «осифлянами», но об этом подробнее будет рассказано далее.

3. В основе идеи нестяжания лежит древняя традиция восточного христианства, традиция византийская, афонская. В России первым серьезным продолжателем этой идеи был св. Нил Сорский. В некотором роде противоположной была деятельность вождя осифлян св. Иосифа Волоцкого, который пытался в рамках Православия решать проблемы государственные, социальные. Как уже говорилось, противоположность этих подходов в значительной степени видимая. Это – две правды, несколько гипертрофированные в каждом из течений. Их реализация содержит оба упомянутых аспекта: нестяжатели не пренебрегают решением социальных проблем, а осифлене не чужды аскетическим подвигам. Тем не менее, борьба между течениями была очень острой. И победу в ней одержали осифляне отчасти благодаря бойцовскому характеру Иосифа, но главной причиной такого результата была привычность для русского народа и его правительства тех ценностей, которые защищались осифлянами. Не лишне здесь отметить, что пик этой борьбы совпал по времени с рядом важных мировых событий разного рода: 1) религиозным брожением в Западной Европе перед появлением Реформации; 2) сменой креста на куполе храма Св. Софии в Константинополе полумесяцем Ислама; 3) открытием Колумбом Америки.

Преподобный Нил Сорский родился в 1433 г., он происходил из дворянского рода Майковых. Свою иноческую жизнь начал в Кирилло-Белозерском монастыре под руководством известного старца Паисия Ярославова. Оттуда Нил со своим учеником Иннокентием отправился на Афон, где провел несколько лет, изучив греческий язык и прочитав в подлиннике творения св. Отцов и другие произведения духовной литературы. Вернувшись в Россию, он основал вблизи Кириллова монастыря небольшую обитель, скит, на р. Соре, где вместе с немногими учениками придерживался строгого отшельничества. «Мир, – говорил он им, – ласкает нас сладкими вещами, после которых бывает горько. Блага мира только кажутся благами, а внутри исполнены зла. Те, которые искали мирских наслаждений, все потеряли: богатство, славу, честь – все минет, все опадет, как цвет. Лишь того Бог возлюбил, кого изъял из мира». Но он считал, что бегство от мира не поможет тому, кто не занят постоянно внутренним «преображением во Христе»: «Напрасно думают, что доброе дело выполняет тот, кто соблюдает пост, бдения, воображая, что все это угодно Богу. Чтение молитв и всякое прилежное богослужение не ведет само по себе к спасению без внутреннего желания. Тот может стяжать благодать, кто оставит всякие псалмопения, каноны и тропари и все свое внимание обращает на умную молитву». Из сказанного ясно, что св. Нил привез с Афона семена исихазма и усердно распространял их в России. Преподобный требовал от своих учеников постоянного обращения к Священному Писанию и к творениям Отцов Церкви. «Ничего не твори без свидетельства Писания, – говорил он князю Вассиану Патрикееву, любимому своему последователю и другу, – так и я, когда хочу что делать, то прежде прочту в божественных писаниях, и если не найду согласия моему разуму в начинаемом деле, то облачаю его до тех пор, пока найду, а когда найду, то с благодатью Божиею смею приступать к делу; сам собою я ничего не смею творить – я невежда и поселянин». Однако строгое отшельничество могли выдержать немногие, большинство русских монастырей были общественными, и это часто приводило к таким злоупотреблениям, с которыми Нил смириться не мог и смело обличал, вызывая злобу большинства монахов. Отрицание им всякой роскоши было таким категоричным, что, согласно преданию, он отказался от дара царя на постройку в его пустыне каменной церкви, а взял лишь на скромную деревянную. Неудивительна поэтому его вражда со сторонниками Иосифа Волоцкого, осифлянами, стремившимся к умножению церковных и монастырских богатств. В 1503 г. преп. Нил предложил отобрать у монастырей все недвижимое имущество, и по этому поводу был созван собор. Оппонентом выступил Иосиф, который в вину Нилу поставил также его мягкое отношение к разросшейся тогда ереси жидовствующих. Как уже говорилось, победу на соборе одержал сильный в спорах Иосиф, тем более что его поддержал Иван III и подавляющее большинство иерархов Церкви.