В самое сердце - Алекс Джиллиан

в его жизни больше не было постоянных отношений – это факт.

– Никаких больше смертей, ты меня понял? – резко спросил Майкл. – Позаботься о каждом пленнике этого дома. Но без огласки.

– Я же сказал, что все решу. Майкл, нам не в первой, – пожал плечами начальник охраны. Он казался спокойным и невозмутимым. Тело его бывшего шефа еще не остыло, а он уже готов служить новому. Никаких эмоций.

Майкл отвернулся и быстро вышел из комнаты, а потом из дома. Прочь.

Уже в машине, он связался с Тедом Рональдом. Конечно, тот согласился помочь, что навело на мысль и твердую уверенность в том, что Тед тоже любил носить маски. Дело сфабриковали под ограбление. Алана Гетти застрелили в собственном доме, спящего, и ограбили. Вора не нашли. Точка.

После похорон, Майкл дал себе словно, что никогда не вспомнит ни место, ни обстоятельства смерти Алана Гетти. Тот визит в логово разврата останется страшным сном из прошлого. Во имя всего хорошего, что Алан сделал для него. Он был отцом, другом и наставником. И Майкл не имел права судить его. И просто продолжил жить так, словно Алан Гетти действительно был убит неизвестным вором в своей спальне. И никогда не поинтересовался у Брэда Сомерса, что же стало с теми людьми, служившими Алану живыми игрушками. И ему никогда даже в голову не приходило, что Лили могла быть одной из них.

* * *

2014

А теперь я был уверен в том, что она была там. Алан обманул его, когда сказал, что Лили получила деньги и вернулась домой, в Россию. Он просто забрал ее в свой притон, состряпав ту смс-ку, где Лили написала пару слов на прощание. Я не пытался ее искать, чувствуя себя слишком оскорбленным. Бросила шлюха, которой я не раз предлагал любые деньги и помощь. Теперь я понимаю, почему она отказывалась. Алан запугал ее. Лили боялась его больше, чем доверяла мне.

Как я мог так подставить ее?

Я был настолько слеп и слаб, зациклен на самом себе и своих желаниях. Она не могла не понимать, что я пустое место против Алана Гетти. Так и было. Пока он не погиб. Но даже тогда мне не пришло в голову позаботиться лично о тех, кто остался в том доме. Может быть, в тот день она даже слышала мой голос…

Я банально струсил.

И Лили права. Я заслужил все, что со мной происходит сейчас.

Теперь я не сомневаюсь в мотивах Лили. Но был и еще один человек в этой истории, и его роль мне не совсем понятна.

Роман Смирнов. Мой сокурсник, почти друг детства. Зачем ему желать мне смерти?

Наверно, Лили – единственная, кто знает все ответы на вопросы. И я задам их ей.

А пока мне необходимо привести в порядок собственные дела и здоровье. Заместители ежедневно отчитывались о делах в офисах, но этого было мало, и я ежедневно проводил собрания в скайпе, проверял отчеты, высланные по электронке, созванивался с партнерами и крупными клиентами. Лечащий врач бунтовал, но что он мог сделать? Я все-таки Гетти, а этим все сказано. Полиция меня больше не дергала. Стафф сообщал о новостях по делу Лили. Настоящее имя я все время как-то забывал. Со дня на день ей должны были сделать новые документы, уже легальные, хоть и купленные. Ну, и выпустить на свободу, а она уж сама решит, как этой свободой воспользоваться, но только после встречи со мной. Только вот как убедить ее поговорить со мной? Если она хотела меня убить, то маловероятно, что у меня есть шанс уговорить ее полюбовно. И есть еще пропавший Рома, ее сообщник, как утверждает Стафф. Отпустить Лили – это все равно, что вынести приговор самому себе. Где гарантия, что они не объединятся и не захотят закончить дело?

А умирать я пока не хочу.

До моей выписки оставалась неделя. А Лили должны были выпустить завтра. Пришлось продлить ее пребывание в камере на пару дней. Сурово, но что делать? Стафф занялся поиском тихого уединенного домика, где Лили могла бы пожить с максимумом удобств, до моей выписки. Под охраной, конечно. Я понимал, что, удерживая ее под зорким оком моих телохранителей, не добьюсь положительного сдвига в ее отношении ко мне и даже наоборот, но у меня просто нет другого выбора. Я мог оставить Лили в тюрьме, и ее посадили бы надолго за попытку убийства влиятельного человека. Она должна понимать, что я сделал доброе дело, отмазав ее от внушительного срока. И не стоит забывать, скольких тысяч мне это стоило. И я даже не злюсь. А мне было реально больно. Я мог подохнуть по ее милости, и еще раз по милости ее дружка.

Черт, мне всегда хотелось выглядеть лучше, чем я был. Хотя бы в собственных глазах. Но правда в том, что все мы, так или иначе, являемся жертвами обстоятельств, и порой сами не можем поступать так, как хотелось бы. И на то может быть тысяча причин. Да, найдутся люди, которые плевать хотели на все, пожертвуют всем, что имеют, собой во имя благого дела, ради спасения кого-то. В кино и в книгах так легко быть героем. В жизни – увы. К сожалению, я даже не был честным и порядочным человеком. В моем мире – они тоже герои и редкость. Но я хотел быть лучше, чем я есть. Всегда. Но так и не стал.

Меня выписали на три дня позже, чем обещали. Воспалились, чертовы швы. Я считал минуты, умирая от тоски, раздираемый яростью. Удивительно, ведь в юности предаваться лени было моим любимым занятием. Сейчас же я не мог быть наедине с собой ни минуты. После смерти Алана у меня не было выходных. Я работал, как проклятый, и до сих пор не могу сказать с уверенностью, что знаю все нюансы дела, которым занимаюсь. Но мне удалось расширить бизнес, вывести его на легальный уровень. Я молодец. Но последний раз был в отпуске несколько лет назад. Три дня в Таиланде. Медовый месяц. Дань традициям. Камилла