Путь любви - Бхагаван Раджниш

Взаимосвязь между учителем и студентом не личная. А взаимосвязь между Мастером и учеником глубоко личная. Это любовная связь. Человек должен начать чувствовать, быть в присутствии Мастера, он должен быть наблюдательным. Он должен прекратить оценивать все своим умом, он должен отложить рассудок в сторону, он должен взглянуть непредвзято и чувствовать.

Один Мастер Дзен любил говорить: «Когда я пришел к своему Мастеру, я три года просидел рядом с ним, а он на меня даже не смотрел. По прошествии трех лет он впервые на меня посмотрел, и это принесло несказанную радость. Прошло ещё три года, и он улыбнулся и рассмеялся надо мной, и это столько мне дало. Прошло еще три года, и он погладил меня по голове. Это было невыразимо. Это было что-то невероятное. Прошло еще три года, и однажды он меня обнял. Я исчез и он исчез… осталось только единство».

Найти Мастера — значит найти ближайший из существующих путей к Богу, найти ближайшую дверь, ведущую к Богу. Кого-то, кто достиг… Но как вам в этом разобраться? Вам придется чувствовать; мышление уже не поможет. Мышление заведет вас в тупик; вам придется положиться на свои ощущения, вам придется быть терпеливыми, вам придется просто быть в его присутствии, вам придется его распробовать. Вам придется опьянеть в его присутствии. И так, постепенно, вам все станет ясно, Мастер он или нет — вы это увидите сами. Если да, то вы можете отдаться ему полностью; если нет, вы можете уйти. В любом случае вы придете к какому-либо однозначному заключению. Иногда вы можете прийти к заключение, что он — Мастер, но не для вас; тогда тоже следует уйти — потому что Мастер может помочь, только если он полностью подходит, если вы сливаетесь, если вы становитесь частью друг друга.

Поэтому иногда бывает, что появляются два великих Мастера. Будда и Махавира жили на Земле в одно и то же время. Они были современниками. И ученики, приходя к Будде, были с ним годами. Затем однажды, кто-то уходил. И то же происходило у Махавиры: некоторые ученики приходили, были с ним, а однажды уходили к Будде.

Современные буддисты и джайны столетиями обсуждают, почему так происходило. Джайны говорят, что это было потому, что Махавира был настоящим Мастером; именно поэтому многое люди переходили к нему от Будды. Они забывали упоминать об учениках, которые переходили от Махавиры к Будде. А буддисты говорят только об учениках, которые переходили от Махавиры к Будде, они забывают упоминать о тех, кто уходил от Будды к Махавире.

Ученики переходили, это правда, и с обеих сторон, но не потому, что Махавира или Будда были не настоящими Мастерами. Причиной этому было то, что иногда вам подходит этот Мастер, иногда нет. Ученики, которые оставляли Будду, притрагивались к его стопам, благодарили его — потому что это понимание, того что они не подходят друг другу, также случилось в его присутствии. И они были благодарны Будде всю жизнь. Они шли к Махавире, они реализовывались у Махавиры, но они были благодарны Будде.

На этой стадии, стадии «сада», открывается совершенно иная перспектива. Приходит время, когда вопрос «Кто я?» становится необходимым и когда вы уже не принимаете чужие ответы. Вы уже не можете принять ответы, пришедшие извне. И Мастер не собирается давать вам ответ. Наоборот, он будет разрушать все ваши ответы — именно это я здесь и делаю.

Я разрушаю все ваши ответы: если вы индуист, я сокрушаю индуизм; если вы мусульманин, я сокрушаю ислам; если вы христианин, я сокрушаю христианство. Вот что я делаю: я отбираю у вас все ваши ответы, чтобы вы остались один на один со своим вопросом, оставив только этот вопрос, чистым, девственным.

Когда ваш вопрос остается без ответа, пришедшего извне, вы начинаете погружаться в себя. Этот вопрос, подобно стреле, начинает проникать в самую сердцевину вашей души — и ответ там. И ответ этот не словесный. Это уже не теория, которую вы учили, это уже реализация. Вы исчезаете. Вы просто знаете. Это не знания; это знание. Это опыт, жизненный опыт.

Первый тип — это догматики, сектанты. Второй тип — это философы. Третий тип — это религиозный, живой человек.

А четвертый тип — это «Дом».

Индуисты называют это «Турийя», четвертая ступень. На четвертой стадии вы пришли; вы пришли к самому своему источнику — домой, к просветлению, к самадхи, к сатори, к нирване. Вы приходите к точке, где ученик и Мастер исчезают, где преданный и его Бог исчезают, где исчезают искатель вместе с искомым, где исчезает дуальность. Вы переходите за грань двойственности, вы приходите к единому.

Это то, чего все мы ищем. И красота этого в том, что оно уже здесь. Когда вы придете домой, вы поймете, что вы пришли туда, где были всегда. Оглянувшись назад, вы рассмеетесь. Вы увидите, что джунглей на самом деле не было, это была просто ваша собственная бессознательность. Леса тоже не было; это были ваши собственные сны. Сада не было тоже; это было ваше собственное осознание.

А Дом — это ваше собственное существо, сатчшпананд. Это и есть вы, ваша внутренне — присущая природа, свабхава, Дао, или как бы вы это не назвали. Оно все равно безымянно.

Вот четыре стадии, и я объяснил их так детально, потому что это поможет вам понять эти сутры и другие, которые мы рассмотрим позже.

Теперь сутры:

Нет ничего, кроме простой воды

В источниках святых

И знаю я: они все бесполезны,

Ибо в них я уже омылся.

Кабир говорит о джунглях.

Нет ничего, кроме простой воды

В источниках святых

И знаю я: они все бесполезны.

Ибо в них я уже омылся.

Невозможно очиститься, просто искупавшись в Ганге. Это глупо; глупа сама идея — потому что ваша нечистота — не физическая, ваша нечистота — не пыль на вашем теле. Да, в этом случае Ганг поможет: он может омыть ваше тело, он может дать вам телесную чистоту, свежесть. Но проблема вовсе не в этом, поэтому и решение ее не в этом. Грязь глубже; никакой Ганг не смоет ее.

Кабир говорит: ибо в них я уже омылся. Кабир говорит этим: я уже бывал в джунглях — в джунглях ритуалов, догм, священных писаний, священников, храмов, мечетей, воскресных служб. Я уже побывал там: все это бесполезно.

Все образы безжизненны, они немы; Я знаю, ибо я взывал к ним.

Кабир говорит: я поклонялся образам в храмах — все они безжизненны. Они не могут помочь. Я пытался докричаться до них, но не получил никакого ответа. Все они сотворены людьми, а боги, сотворенные человеком, не помогают. Человек не может создать Бога, он сам создан Богом. Как вы можете создать Бога? Все попытки выразить его в символах опасны, потому что есть все основания ожидать, что вы примете символ за реальность.

Но символ — это не реальность.

Ни один образ не выразит Бога, ни одно слово не выразит правду. Ведь слово «бог» — это не Бог; слово «огонь» — это не сам огонь. Вы не можете стать сытыми, съев меню. Меню — не сама пища.

Помните, что все символы подобны меню, и многие люди питаются меню и от этого страдают, голодают, а затем удивляются, почему они страдают. Образы, священные писания, теоретические разработки — любые символы бесполезны.

Все образы безжизненны, они немы;

Я зною, ибо взывал к ним».

Пураны и Коран — все лишь слова;

Я видел это, приподняв покров.

И даже книги не помогут, Пураны и Коран не помогут. Все святые книги индуистов, мусульман или христиан не помогут. Кабир сказал: Я видел это, приподняв покров. Я приподнял покров слов, определений и философии, и я увидел — истина не имеет никакой связи со словами, истина бессловесна, она выше слов. Истину невозможно выразить теоретически: она безбрежна, а любые теории слишком ограничены. Истина-это Все; как может какая-то теория ее вместить? Теории подобны маленьким коробочкам, тогда как Истина — это все небо. Как могут такие маленькие коробочки ее вместить?

…Я видел это, приподняв покров. Кабир сказал слова живые, Ибо он знал: все остальное — ложь.

Кабир также сказал: не верьте ничему, кроме своих собственных переживаний. Только непосредственное переживание может открыть вам Истину. Красота, удовлетворение, истина — все это нужно испытать, но то, что пережил он, не относится к вам: его опыт — не ваш опыт. Иисус знал, но к вам это не относится, его опыт — это его опыт, и он непередаваем.

Я видел, я познал, и я бы хотел с вами этим поделиться. Я бы хотел это вам передать — но это невозможно. Вы не можете смотреть моими глазами, вы не можете чувствовать моим сердцем. И все, что я буду говорить, станет для вас только символом. И до тех пор, пока мои слова не сделают вас более жаждущими — не слов, а своего собственного опыта — до тех пор, пока вы не начнете сами пытаться пережить что-то, вы никогда не придете домой… а дом не так уж далеко.