Постапокалипсис - Женя Черняк

помочь им.

Треск горящих дров долго не давал уснуть, ведь они не привыкли к подобным ночлежкам на твёрдом покрывале холодного песка, приукрашенного тусклым пейзажем павшего города. Но делать было нечего. Оставалось постараться сомкнуть глаза, превозмогая горечь прошедшего дня, нанёсшего столько безвозвратных потерь.

Соня старалась избегать разговоров с отцом, который теперь казался ей не тем любящим человеком, который воспитывал её на протяжении двенадцати лет. Его хмурый взгляд теперь выглядел скорей пугающим, чем озабоченным, что постепенно отталкивало их друг от друга. Убийство своей жены никак не могло характеризоваться о нём с положительной стороны, тем более в глазах родной дочери, для которой мать была самым родным и близким человеком на земле. Даже теперь, сидя у пылающего огня, девочка старалась держаться ближе к парням, дабы не ощущать присутствие Антона, который, впрочем, не очень-то и старался наладить с ней контакт. Безмолвная печаль в его глазах говорила о нежелании вести беседу, особенно с родной дочерью.

Ближе к полуночи, когда все уже спали, к ним в маленький лагерь явились гости. Никто не пытался их разбудить, только тихое шуршание говорило о том, что в кабине внедорожника кто-то возится. Соня резко открыла глаза, но вида, что проснулась, не подала. Прямо перед её глазами неподвижно стояла пара потрёпанных сапог, владелец которых тщательно разглядывал спящих людей, вертя в правой руке разделочный кухонный нож. В бликах догорающего костра было отчётливо видно его обгоревшее лицо. Захотелось громко закричать, но страх сковал её с ног до головы, не давая сделать лишних движений. Мужчина повернулся к ней спиной, наклонившись над дробовиком её отца, который лежал возле его спящего тела.

— Советую не брать, — услышала она хриплый голос Антона.

Обгоревшее лицо исказилось в зверином оскале, после чего мужчина резко дёрнул рукой, намереваясь пырнуть ножом проснувшегося человека. Но Антон умудрился увернуться, поднимая с земли своё оружие. Выстрел раздался громким эхом, свалив нападавшего навзничь. От грохота дробовика все вскочили на ноги, не понимая, что произошло.

— Сука! — закричал чей-то женский голос.

Вдруг из темноты на Антона напал грозный силуэт, избивая его милицейской дубинкой. Макс, первый очухавшийся от шока, поспешил на помощь, стараясь оттащить истеричного противника, которым оказалась обезумевшая женщина. Он с силой отбросил её прямо на костёр, вызвав при этом ещё большую истерику. В момент её отребья вспыхнули живым факелом, и женщина бросилась подальше от них, не видя ничего перед собой. Антон поднялся на ноги.

— Кирилл, уведи Соню в машину и закройся! — твёрдо скомандовал он тоном, не терпящим возражения.

Тот лихорадочно кивнул, хватая за руку девочку, и бегом направился с ней в салон джипа. Антон передёрнул затвор предохранителя.

— В машине пистолет, — сказал он.

— Нет времени, — отмахнулся Макс, поднимая с земли разделочный нож, лежавший возле окровавленного трупа.

Тем временем крики шли прямо на них. Несколько озлобленных противников показались с той стороны, куда убежала пылающая женщина. Первым показался крупный детина, размахивая пожарным топором. Антон свалил его первым же выстрелом, тут же передёргивая затвор в ожидании следующей жертвы. Далее прибежали сразу трое, крутя длинными цепями и палками с торчащими гвоздями. Макс ринулся вперёд, понимая, что Антон не сможет отбить такую атаку в одиночку. Он действовал на опережение, набросившись на худощавого вояку, не дав ему возможности взмахнуть цепью, нанося при этом судорожные удары острым клинком в его тело, держа левой рукой взмокшее горло. Тот быстро обмяк, но Макс не чувствовал этого, продолжая наносить удары. Антон выстрелил в ещё одного и прикладом вырубил следующего. Но наступление на этом не закончилось. На подходе были ещё несколько.

Макс поднялся с земли с окровавленными руками.

— Надо попытаться уехать, — бросил он в сторону Антона. — Эти безумные с нас шкуру сдерут.

— Не получится. В темноте мы отсюда не выберемся.

В кабине джипа Соня рыдала в истерике, забившись в угол на заднем сиденье, а Кирилл судорожно искал в рюкзаках какое-либо оружие, намереваясь помочь своим товарищам, но ничего кроме консервных банок и одежды найти не мог.

— Куда твой отец положил оружие? — спросил он, но глядя на девочку понял, что спрашивать у неё бесполезно. — Должно же быть хоть что-то. Он говорил, что захватил ещё что-то кроме своего дробовика. Соня, вспомни, пожалуйста.

Но та вела себя абсолютно потерянно, как будто не понимала всего происходящего.

Тогда он перелез на переднее сиденье и открыл бардачок, откуда вывалился заряженный пистолет. Спасибо, возбуждённо выдохнул он.

На этот раз сразиться пришлось ещё с четырьмя противниками, трое из которых были женщины, вопящие как ненормальные. Двое из них напали на Антона, пытаясь вырвать из рук огнестрельное оружие, но тот отчаянно отбивался ногами, переломав при этом одной из них коленный сустав. Вторая была более стойкой, мёртвой хваткой вцепившись в длинный горячий ствол, побороть которую оказалось не так уж легко.

Огромной силы удар кулаком принял на себя Макс. Отлетев на несколько метров назад, он выронил нож. Пока стряхнул голову, над ним уже нависла широкоплечая фигура злосчастного мордоворота, который с лёгкостью поднял его за горло, намереваясь сломать молодую шею. Но отчаянный удар ноги в пах спас его от смерти, повалив опасного противника перед собой. Подобрав с земли потерянный нож, Макс со злостью перерезал врагу горло, выпустив свистящий фонтан крови. Сердце готово было вырваться из груди, но о передышке не могло быть и речи, ведь рядом валялся Антон, пытавшийся побороть натиск взбудораженных злодеек. Как только он направился к нему, перед глазами возникли ещё несколько опасных фигур, прибывшие на помощь остальным поверженным. Макс рухнул на колени, не в силах больше противостоять такому натиску, обрекая себя на неминуемую кончину, но выстрел из-за спины встряхнул его заново.

Сзади торопливо шёл Кирилл, в протянутой руке которого блестел боевой пистолет, нацеленный на непрошеных гостей. Раздался выстрел, и ближайший враг упал навзничь, схватившись за кровоточащую рану в животе. Ещё выстрел, и пуля разнесла половину черепа следующему нападавшему. Тут, наконец, высвободился Антон, также закидывая дробовик на цель. Выстрел, и очередное тело обмякло перед ним.

Соня услышала порядком с десяток таких выстрелов, после чего наступила мёртвая тишина, внушающая некое успокоение после перенесённого шока. Она тихо плакала, не решаясь посмотреть в окно.

— Макс, ты не ранен? — беспокойно заёрзал младший брат.

— Если кто-то объяснит мне кто это только что был, я буду по-настоящему счастлив, — не замечая вопроса, сказал Макс. — На моих руках кровь. Сегодня я стал убийцей. Вот дерьмо!

Антон, слегка похрамывая, подошёл к дрожащему парню, спасшего их от смерти.

— Ты молодец, Кирилл, — сказал он,