Фантастические истории. Сборник рассказов - Ирина Станковская

– Что такое? – испуганно оглядываясь, воскликнула она. – Нас куда-то потащило…

– Ну, ну, не надо негатива. Вы устали после перелёта, а теперь отдохнули и видите всё в другом свете! – серебристо рассмеялся женский голос, показавшийся Евдокии Михайловне знакомым. Она повернула голову. Давешняя горничная-беженка ласково ей улыбнулась. Теперь эта женщина была одета в строгую чёрную форму с кокетливым кружевным фартучком. Василий Фёдорович стоял рядом с ней и с довольным видом поправлял элегантный пиджак. Это был тот самый старый пиджак, в котором его затащило в унитаз, но теперь и пиджак, и брюки, и рубашка мужа выглядели по-особому модно и ново.

– Я пойду, если что-то надо, звоните! – услужливо сказала горничная и удалилась.

Василий Фёдорович указал на стол – там, на серебряном подносе, стояла корзинка с фруктами, маленькая бутылка шампанского и два бокала.

– Это от администрации, – радостно объяснил он, – сейчас выпьем и пойдём гулять.

– По-моему, нам дали другой номер. Как бы доплачивать не пришлось! – ошеломлённо протянула Евдокия Михайловна. – Слушай, а это не сон?

Василий Фёдорович легкомысленно махнул рукой и откупорил бутылку.

По пути к выходу супруги с удивлением обнаружили, что новый у них не только номер. Коридор сиял матовыми светильниками изысканной формы, пол устилала палевая ковровая дорожка с умеренно пышным узором. Они вошли в сияющий зеркалами лифт, который сразу тронулся с места и плавно доставил их в холл.

Тот же портье, но уже вовсе не бледный, больной и угрюмый, а вежливый, улыбчивый и жизнерадостный, с поклоном вручил супругам паспорта и пожелал приятной прогулки.

– Вася, – шёпотом спросила Евдокия Михайловна – ты правда видишь то, что вижу я?

– Знаешь, – ответил на это муж, – я тоже терялся в догадках и мучился разными мыслями, но потом решил, что всё что ни делается, то к лучшему. Если судьба посылает нам подарки, даже такие необычные и невероятные, надо их принимать. А, если это помрачение рассудка, так пусть таким и остаётся. Давай радоваться жизни, мы так давно этого не делали!

– Хорошая мысль, – осторожно произнесла Евдокия Михайловна.

На улице стояла прекрасная погода, сияло солнышко, дул лёгкий тёплый ветерок.

– Вот и весна в Париже! – обрадовался Василий Фёдорович.

– Пардон, месье! – послышался вкрадчивый голос. Смуглый вор с усами, прижимая одну руку к сердцу, другой протягивал Василию Фёдоровичу украденный бумажник.

– Это вы кошелёчек потеряли? – почти промяукал он. – Гости Парижа всегда немного рассеянны. Будьте осторожны!

Василий Фёдорович взял бумажник и хотел поблагодарить, но вор или благородный прохожий уже спешил по своим делам.

Евдокия Михайловна вытянула кожаный кошель из рук мужа и открыла его. Внутри лежала толстая стопка евровых купюр.

Дальнейшая неделя пронеслась как в сказке. Милые французские ресторанчики, замки Луары, Версаль, Музей импрессионистов, Лувр два дня подряд. Почему-то супругов совсем не удивило, что им даже в очередях стоять не пришлось. Каким-то волшебным образом для них открывались все двери, в магазинах находились нужные товары и подарки для друзей и родных. Обсуждать это не имело смысла. Они столкнулись с чудом и понимали это.

В день отъезда они со слезами на глазах прощались с симпатичным портье и приветливой горничной. Провожать гостей вышла сама хозяйка – моложавая седая женщина с видом императрицы. Василий Фёдорович поцеловал ей руку и тепло поблагодарил за прекрасный отдых.

– Иногда человек должен получать то, что заслужил, – лукаво сказала хозяйка, – подержание баланса между хорошим и плохим осуществляется иногда весьма странным образом.

Портье энергично кивнул:

– Места знать надо, где хорошо!

– На том стоим, – добавила горничная.

Хозяйка поправила воротничок шифоновой блузки, блеснуло серебряное кольцо с перламутровой вставкой на среднем пальчике её аристократической руки.

– До свидания, мадам… – попрощались озадаченные непонятными намёками постояльцы.

– Мадам Фортюн к вашим услугам, приезжайте ещё! – доброжелательно улыбнулась хозяйка, и дверь отеля закрылась за ними.

Подъехало такси, но Василий Фёдорович не спешил уезжать. Задрав голову, он изучал вывеску с названием отеля.

– Смотри-ка, в Интернете ошибка и мы тоже почему-то не заметили…

Евдокия Михайловна проследила за его взглядом и ахнула…

– Да, Ру дё Фортюн, – сказал задумчиво муж, – «Колесо Фортуны».

Мать нации

Богиня поднималась медленно и плавно. Сидя на сияющем серебристом троне, инкрустированном разноцветными кристаллами, она возносилась сквозь толщу воды. Её датчики зафиксировали вдруг небольшое изменение, а Богиня придавала значение любой мелочи. В воде увеличилось количество водорослей, и она занесла в сегодняшний план беседы пункт о тщательной очистке озера. В конце концов, оно было единственным надёжным источником питьевой воды. Если бы она могла, она бы недовольно нахмурила брови. Но подобного не было предусмотрено, и черты её красивого лица, нечеловечески правильные и холодные, остались в неподвижности. У границы воды и воздуха Богиня широко раскрыла глаза, чёрные, миндалевидные, пронзительные, внушающие трепет. Вот на глади озера показалась сверкающая корона, вокруг которой плясало золотое сияние, затем обнажилась голова с тщательно уложенными в вечной неподвижности локонами. Прекрасная статуя на троне, установленном на плоту, явилась своим подданным. Вода стекала с неё, оставляя на плечах и в складках плаща обрывки зелёных и бурых водорослей.

Двенадцатилетние дети – миловидная кареглазая Таан и крепкий зеленоглазый Мирах, не по годам важные, одетые в просторные длинные рубахи из неотбеленного полотна, сошли в лодку и поплыли к плоту. Грёб Мирах, а Таан, сидя на узкой скамейке, вынимала из кожаного мешка головки свежесрезанных цветов и бросала их по обе стороны лодки. Народ кохе застыл в неподвижности, благоговейно следя за ритуалом. Только раз в году, в день весеннего равноденствия, из глубоких вод Хрустального озера поднималась Богиня-советчица, великая и мудрая.

Лодка тем временем причалила к плоту. Мирах помог Таан выйти. Дети сделали несколько шагов, поднялись по ступенькам и очутились перед Богиней. Их лица были на уровне груди величественной статуи. Богиня протянула к детям руки (она никогда не вставала с трона) и положила ладони на лбы маленьких посвящённых. Некоторое время все молчали. Затем Богиня убрала руки. Это был сигнал к завершению ритуала. Таан и Мирах спустились к лодке и тем же путём проследовали обратно. Цветы тихо колыхались на светло-бирюзовой глади. Когда дети выбрались на берег, Богиня закрыла глаза. Плот начал медленно погружаться в воду, и вскоре всё исчезло в глубинах Хрустального озера.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});