Заговор Катилины - Бен Джонсон

И если б речь шла только о постели.

Но если я себя в иных делах

Дам паутиной клятв твоих опутать,

Я соглашусь в ней умереть, как муха,

Чтоб мной ты угостилась, паучиха.

Лентул

Ты чересчур суров, Цетег.

Цетег

А ты

Учтив не в меру. Я предпочитаю

Стать жалким изуродованным трупом,

Как дикий Ипполит[107], чем полагаться

На женщин больше, чем на вольный ветер.

Семпрония

Нет, женщины, как вы, мужчины, тайну,

Коль есть она у вас, хранить умеют,

И слово их не менее весомо,

Чем ваше.

Цетег

Где уж, Калипсо[108] моя,

В словах и в весе мне с тобой тягаться!

Входит Лонгин.

Лонгин

Послы пришли.

Цетег

Благодарю, Меркурий[109],

Ты выручил меня.

Входят Вольтурций, Статилий, Габиний и послы аллоброгов.

Лентул

Ну что, Вольтурций?

Вольтурций

Они желают говорить с тобой

Наедине.

Лентул

О, все идет, как было

Предсказано Сивиллой!

Габиний

Да, как будто.

Лентул отводит послов в сторону.

Семпрония

Ну, а со мной им говорить угодно?

Габиний

Нет, но принять участие в беседе

Ты можешь. Я им рассказал, кто ты.

Семпрония

Не нравится мне, что меня обходят.

Цетег

Чем будут нам аллоброги полезны?

Они ведь не похожи на людей,

Вселенную способных ввергнуть в ужас.

Любой из наших тысячи их стоит.

А нам нужны союзники, чей взгляд

Разлил бы бледный страх по лику неба,

Юпитера заставив задрожать

И молнию метнуть в них лишь затем,

Чтобы увидеть их неуязвимость

Иль если, сражены перуном все же,

Они повиснут, словно Капаней[110],

На стенах высочайших вражьих башен,

Второю молнией их сбросить вниз.

Лентул, ты слишком долго говоришь.

За это время можно было б солнце,

Луну и звезды погасить, чтоб мир

Лишь мы огнем пожара озаряли.

Лентул

Вы слышали, каков смельчак? Такими

Людьми род человеческий и крепок.

Такие миром движут.

Семпрония

Как ни грубо

Он говорил со мною, признаю,

Что духом он - прямой и неподдельный

Потомок Марса.

Первый посол

Нет, он истый Марс.

За честь я счел бы с ним побыть подольше.

Лентул

Я вижу, вы спешите, чтобы консул

Не заподозрил вас. Хвалю за это.

Вы требовали писем - вот они.

Идемте. Мы печатями и клятвой

Скрепим их. Вы получите письмо

И к Катилине, чтобы он при встрече

Со всем доверием отнесся к вам.

Наш друг Вольтурций вас к нему проводит,

А вы скажите нашему вождю,

Что в Риме все готово, что уже

Речь Бестием написана, с которой

Он как трибун к народу обратится

И ловко за последствия войны

Ответственность на Цицерона свалит,

Что, как и вы, мы ждем его прихода,

Который всем свободу принесет.

Уходят.

СЦЕНА ШЕСТАЯ

Комната в доме Цицерона.

Входят Цицерон, Флакк и Помтиний.

Цицерон

Я за исход войны не опасаюсь

Ведь наше дело право, и к тому же

Оно в руках надежных. Мой товарищ

Серьезно болен - у него подагра.

Он в бой войска вести не может сам

И сдал Петрею, своему легату,

Над ними власть. Тот опытней его,

Поскольку вот уж скоро тридцать лет,

Как в должностях трибуна[111] иль префекта[112],

Легата[113] или претора отчизне

Так ревностно и так примерно служит,

Что знает всех солдат по именам.

Флакк

С ним смело в бой они пойдут.

Помтиний

А он

Им не уступит в смелости.

Цицерон

Противник

У них такой, с каким быть нужно смелым:

Отчаянье ему дает отвагу.

Но верю я в уменье и в удачу

Петрея. Он - достойный сын отчизны.

А в Галлию смутьянам легионы

Метелла Целера отрежут путь.

Входит Фабий Санга.

Что слышно, Фабий?

Санга

Двинулись послы.

Скорее стражу шли на мост Мульвийский[114],

К которому направились они.

Цицерон

Флакк и Помтиний, вы туда ведите

Своих людей. Схватите все посольство,

Чтобы никто не ускользнул. Сдадутся

Послы беспрекословно. Если ж нет,

Я вам пришлю подмогу.

Флакк и Помтиний уходят.

А покуда

К Статилию, Цепарию, Лентулу,

Цетегу и Габинию и прочим

Я разошлю гонцов и прикажу

Их всех позвать ко мне поодиночке.

Они не возымеют подозрений

Не любит думать о расплате мот

И явятся, а я их арестую.

Санга

Как поступить с Семпронией ты хочешь?

Цицерон

Не станет тратить гордый Рим свой гнев

Ни на умалишенных, ни на женщин...

Не знаю, что во мне сильнее - радость

По случаю раскрытия измены

Иль скорбь при мысли о вражде, которой

Так много знатных и больших людей

Отплатят мне за это. Будь что будет.

Я выполню свой долг и никогда

Не поступлюсь тобою, добродетель.

Пусть навлеку я на себя беду,

Но с совестью на сделку не пойду.

Уходят.

СЦЕНА СЕДЬМАЯ

Мульвийский мост. Входят Флакк и Помтиний со стражей; им навстречу Вольтурций с посольством аллоброгов

Флакк

Стой! Кто такие вы?

Первый посол

Друзья сената,

Послы аллоброгов.

Помтиний

Коль так, сдавайтесь.

От имени сената и народа

Мы, преторы, берем под стражу вас

По обвинению в измене Риму.

Вольтурций

Друзья, умрем, но не сдадимся.

Флакк

Что?

Кто этот дерзкий? Взять их всех!

Первый посол

Сдаемся.

Помтиний

Кто там противится? Убить его.

Вольтурций

Постойте, я сдаюсь, но на условье...

Флакк

С изменниками - никаких условий!

Убить его!

Вольтурций

Меня зовут Вольтурций.

Помтиния я знаю.

Помтиний

Но тебя

Он не желает знать, раз ты изменник.

Вольтурций

Я сдамся, если жизнь мне сохранят.

Помтиний

Не обещаем, если ты виновен.

Вольтурций

По крайней мере, сделайте, что можно.

Я менее преступен, чем другие,

Чьи имена я назову властям,

Коль пощадят меня.

Помтиний

Одно мы можем

Сдать консулу тебя. Схватить его.

Хвала бессмертным - Рим спасен! Идемте.

Уходят.

Появляется хор.

Хор

Ужели слух наш раньше зренья

Как в час ночной,

Нам скажет, кто несет спасенье

Стране родной,

И солнце правды перед нами

Рассеет мрак,

И сможем мы увидеть сами,

Кто друг, кто враг?

Как странен человек! Не знает

Он ничего,

Но все, что ново, нагоняет

Страх на него.

Тех мы возносим, этих губим,

Хоть нам самим

И непонятно, что мы любим,

Чего бежим.

Со злом бороться колебанья

Нам не дают,

И вечно сводит опозданье

На нет наш труд.

Сколь многое нам ясно ныне,

Хоть в день, когда

Пришлось покинуть Катилине

Рим навсегда,

Мы полагали возмущенно,

Что честен он,

Что поступает беззаконно

С ним Цицерон.

Теперь, когда он бунт затеял,

Клянем опять

Мы консула, зачем злодею

Он дал бежать.

Мы судим обо всем предвзято,

И наш язык

Во всех несчастьях магистрата

Винить привык.

Затем ли ставим у кормила

Мы рулевых,

Чтоб легкомысленно чернила

Команда их

И объясняла лишь расчетом

Поступки тех,

Кто посвятил себя заботам

О благе всех?

Пора народу научиться

Заслуги чтить

И вечно помнить, а не тщиться

Их умалить.

Не то он поздно или рано

Придет к тому,

Что станет горд бичом тирана

И рад ярму.

ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ

СЦЕНА ПЕРВАЯ

Этрурия. Местность близ Фезул.

Входит Петрей с войском.

Петрей

О воины, я счастлив, что сегодня

Веду вас в битву, ибо по болезни

Мне сдал начальство наш достойный консул.

Как я горжусь тем делом, за какое

Иду сражаться! Нынче мы должны

Не укрепить, расширить и раздвинуть

Пределы власти Рима и сената,

Но оградить все то, что наши деды

Ценой упорства, крови и труда

В течение веков для нас стяжали.

Сегодня войско римского народа

Выходит в поле не добычи ради,

Не для защиты государств союзных,

Но для того, чтоб отстоять в бою

Республику, богов бессмертных храмы,

Алтарь домашний и очаг семейный,

Жизнь сердцу дорогих детей и жен,

Могилы предков, вольность и законность,

Короче, чтоб отечество спасти

От тех, кто запятнал себя злодейством,