Мой верный рыцарь - Кристина Додд

Мы, сквайры, занимались в тот день учебным боем. Хью был уже почти взрослый и владел оружием не хуже любого рыцаря. Сэр Уолтер им хвастался, и лорды со всей округи съезжались посмотреть, как он дерется, и старались переманить его у леди Элисон. Хью выжидал, зная, что леди Элисон не поскупится, когда придет время.

Эндрю было семнадцать, и в моих глазах он выглядел куда менее важным. А Дженнингсу было всего четырнадцать. Он был немногим старше меня, но никогда не позволял мне {об этом забывать. Хью и Эндрю дрались под неусыпным наблюдением сэра Уолтера, а мы с Дженнингсом рубились деревянными мечами, и мне от него здорово доставалось.

Схватив за руку, сэр Уолтер отчитывал пеня за какую-то глупость, когда один из его деревенских приспешников вбежал с криком, что миледи вернулась. Сэр Уолтер отшвырнул меня.

– Вернулась, вот как? – сказал он. – Давно пора.

Парень, всю дорогу из деревни пробежавший бегом, прислонился к воротам и никак не мог отдышаться, но он все-таки добавил:

– Да, сэр Уолтер, и с ней рыцарь.

Сэр Уолтер, вероятно, ожидал чего-то в этом роде. Схватив холуя за ворот, он потребовал:

– Говори, ну!

– Сэр Дэвид Рэдклифф.

Больше ему не удалось ничего сказать. Сэр Уолтер отшвырнул его еще дальше, чем меня, и с еще большей злобой. Я бы сбежал от одного его взгляда, но я уже и так бежал к воротам замка, чтобы увидеть легенду.

Я вскарабкался на высокий дуб посредине двора. Прямо перед собой я видел подъемный мост и за ним дорогу, ведущую вниз по склону холма к деревне. Так я впервые увидел сэра Дэвида Рэдклиффа.

На расстоянии он казался именно таким, каким одиннадцатилетний мальчишка представляет себе героя. Высокий и широкоплечий, он ехал на белом коне, которого, как мне было известно, звали Луи. Когда он подъехал ближе, мое уважение к нему еще больше возросло, потому что он явно не считался ни с чьим мнением. Он сидел в седле сгорбившись. Щеки его были грязны и покрыты темной щетиной. Он выпятил нижнюю губу, как это делал я, когда миледи велела мне мыться.

Когда сэр Уолтер выступил на середину подъемного моста, поведение моего героя не изменилось.

Я с нетерпением ожидал неминуемого столкновения.

* * *

При виде взбешенного сэра Уолтера Элисон подумала, что ей, пожалуй, следовало предупредить его о своих намерениях. Но, уезжая, она не знала, застанет ли его, когда вернется, и удастся ли ей найти и нанять сэра Дэвида. Если бы она заранее посвятила его в свой замысел, он мог бы уйти еще до ее возвращения, а он был нужен ей, чтобы охранять замок во время ее отсутствия.

Что ж, теперь ей придется расплатиться за свое молчание.

– Сэр Уолтер, – обратилась она к нему, – все ли в порядке в замке?

– Разумеется, – резко отвечал он, не сводя мрачного взгляда с Дэвида. – Я всегда исполняю свои обязанности.

Дэвид, казалось, не замечал его враждебности. Он все еще дулся, а его конь – Элисон еще не встречала такого умного животного – усвоил ту же манеру. Опустив голову и виляя задом, он тяжело ступал по мосту, как старая рабочая лошадь.

Элисон, конечно, хотела знать, не случилось ли еще каких происшествий. Но сэр Уолтер намеренно не желал ее понимать. Спросить его прямо она не решалась. Как она могла это сделать, не посвящая сэра Дэвида в обстоятельства дела? Она знала, что сэр Уолтер считает нападения, которым она подверглась, справедливым наказанием за ее безрассудный поступок, и она не могла рассказать об этом Дэвиду, боясь, что он повернется и уедет, а он был ей нужен. Еще один взгляд, брошенный на сэра Уолтера, подтвердил, что Дэвид был ей необходим и необходим именно теперь.

Когда Элисон представила его, Дэвид ничего не сказал, а сэр Уолтер выпрямился, стараясь казаться еще выше ростом.

– Сэр Дэвид, ваша репутация опередила вас.

– Так всегда бывает. Вы долго собираетесь стоять на дороге или, может быть, пропустите вашу госпожу?

Элисон затаила дыхание. Значит, Дэвид понял немой вызов.

Может быть, он не придал ему значения, не сочтя сэра Уолтера серьезным противником? А может, у него был свой план?

Она снова взглянула на мрачного всадника и понурого коня. Нет, не могло у него быть никакого плана.

Луи двинулся вперед, очевидно, по собственной инициативе. Массивный конь наступал, и сэр Уолтер отступил. Все это было проделано очень быстро, очень спокойно, очень нарочито. Ей ничего не оставалось делать, как последовать за ними.

Во дворе замка ее приветствовали громкими криками. От пруда прибежали вымазанные в грязи дети. Половшие в саду женщины, разогнув усталые спины, махали ей. В дверях сыроварни появились молочницы, а ее сокольничий, высоко подняв руку, показывал вновь прирученного сокола.

Как хорошо дома! До чего отрадно видеть, что люди рады ее благополучному возвращению!

Дэвид уверенно подъехал к сторожке у ворот внутреннего двора. Вместе со своим именем Элисон услышала возгласы:

– Дэвид! Сэр Дэвид Рэдклифф!

Он небрежно поднял руку, приветствуя столпившихся на стене стражников. От окрика сэра Уолтера они разбежались. Дэвида это не смутило. Он подождал, пока Элисон поравнялась с ним, и они вместе въехали во внутренний двор. Сэр Уолтер поспешил вслед за ними. Он был смотрителем замка и правой рукой Элисон, и вдруг в мгновение ока и без единого слова его положение изменилось.

Должно быть, этот человек мог стать легендой еще и потому, что умел сразу понять и оценить ситуацию, думала Элисон.

В центре внутреннего двора возвышалась трехэтажная главная башня замка. Внизу не было видно ни окон, ни дверей, но наверху из узеньких проемов свешивались служанки. Они толпились и на деревянной лестнице, которая вела наверх. На площадке, сложив руки у пояса, стояла ожидавшая свою госпожу Эдлин.

Довольная спокойным достоинством своей воспитанницы, Элисон одобрительно улыбнулась ей, и Эдлин просияла. Из кухни с вилкой в руке, размахивая ощипанным гусем, выглянула кухарка. Элисон кивнула ей, и та широко улыбнулась. Она знала вкусы хозяйки. Пекарь открыл заслонку печи и деревянной лопаткой достал благоухающий свежий хлеб. Опустившись на одно колено, он подал его Элисон, и даже на расстоянии она ощутила любимый ею запах корицы. У себя за спиной Элисон услышала приглушенное восклицание:

– Помилуй Бог, вот это богатство!

Она хотела оставить его без внимания и была твердо намерена так поступить, но вместо этого грациозно обернулась к Дэвиду.

– Вы не первый, кто так считает, – сказала она негромко.

– Я думаю. – Дэвид посмотрел себе на руки. – В Рэдклиффе мы режем гуся, только когда кто-нибудь нездоров или болен сам гусь.