Сквозь бездну - Коваль Ярослав

Я «угостил» существо гардой — ему не понравилось, и, затрепетав всем телом, оно с камня кинулось мне прямо в лицо. Мига мне хватило, чтоб развернуть оружие клинком и полоснуть два раза — снизу и, увернувшись в сторону, сверху. Боец, бросившийся меня спасать, благоразумно увернулся от моего меча.

— Все назад!

— Мага! — гаркнул Аканш, уже успевший вскочить и выдернуть своё оружие. Но не полез. Понимает, что сможет только помешать.

Я закрутил мечом финт «ромашка» — уходя от удара, скат неосторожно развернулся, потерял равновесие и шлёпнулся на камень. Мигом подобрался, но меч был быстрее — одно из крыльев агонически свернулось, отсечённое вдоль. Скат зашипел, как скороварка, кинулся мне в лицо без какой-либо подготовки. Тонкие, словно частокол булавок, зубы появились, как мне показалось, у самых глаз.

Я опрокинулся раньше, чем сообразил, что это необходимо. Увернулся от падающей на меня пасти лишь за мгновение до нашей встречи, ударил назад локтем — какой в этом смысл, не понял и сам. Мне потребовалось меньше секунды, чтоб вновь оказаться на ногах. Скат уже никуда не пытался прыгнуть — он слабо дёргался, придавленный камнем. Боец, уронивший этот камень, — здоровенный широкоплечий десятник с буйной шевелюрой, неряшливо торчащей из-под шлема, но зато без намёка на бороду или усы — тяжело дышал, стоя в шаге от меня. У него до сих пор ещё нервно подрагивали плечи.

— Спасибо.

— Рад стараться, командир!

— Продолжаем движение!

— Слушаю, командир!

— Вот видишь, Аканш, — я заговорил лишь тогда, когда убедился, что сказанное моему заму будет в основном услышано только им. — А ты хотел ребят наказать. Видишь, никто не виноват. Как и в том случае.

— Вижу, командир, — зам втягивал воздух сквозь плотно стиснутые зубы. Поэтому можно было подумать — он в крайней степени ярости. Но выговаривал слова спокойно. — Второй раз подряд.

— На этот раз сильно сомневаюсь, что тварь была разумная. Я такие знаю. Просто животные.

— В этом мире?

— Нет, в другом. Нижний мир, пятая или шестая ступень, мы так и не разобрались тогда.

— Это ни о чём не говорит, командир. В другом мире это может быть другая разновидность, иначе развитая. К тому же твари достаточно быть лишь отчасти разумной. Цель — командующий, отличительные знаки оттиснуты в памяти магическим способом. И большего не надо.

— Ты — цель. Оба раза. Совпадение или нет?

— Только маг-аналитик смог бы ответить. Если существа разумны или же специально натасканы, то в нашем случае их могли ввести в заблуждение мои знаки и отсутствие их у командира. Если уж тварей готовят для атаки, то именно для атаки на командира. В этом случае демоны просто не могут определить, кто из нас кто. И хорошо, что так.

— Кхм… Я бы сказал, что ты намного опытнее меня в командовании, так что ты важнее, чем я.

— Командира надо доставить в целости и сохранности к замку. Для выполнения основной задачи. Вот что по-настоящему важно.

— Мы можем повесить опознавательный знак на кого-нибудь из солдат и проверить.

— Едва ли дозорные ориентируются только на знаки. Но и на то, кто распоряжается.

— Они на это способны?

— Если твари натасканы должным образом, то тут нет ничего невозможного. Не так уж и сложно определить того, кто отдаёт приказы, по эмпатическому оттенку, окружающему его. Такое отличие определяет простейший маго-эмпатический анализатор, в виде артефакта, либо же долгодействующего заклинания. В случае, если мы имеем дело с магически обработанными дозорными, которые так или иначе следят за нами, это вероятнее. Если же имеет место быть совпадение, значит, совпадение, и гадать бессмысленно.

— Но ты всё же считаешь, что следят…

— Либо следят, либо отдельные дозоры, патрулирующие катакомбы просто на всякий случай или по каким-то иным причинам, определяют нас как возможную угрозу. Либо совпадение. Но для нас тут нет разницы.

— Нет разницы?

— Да, командир. Нам разумнее исходить из наихудшего варианта и предпринять максимальные меры предосторожности. Они таковы, что не могут нам подпортить дело и в случае, если нападение на командира было простой случайностью.

— Если исходить из того, что о нашем местонахождении здесь знают и целенаправленно выслеживают, то что нам следует делать?

Аканш задумался.

— В такой ситуации нам первоначально надлежит изменить направление движения, пойти там, где нас ждать не будут. Но в этом случае придётся отказаться от обоза.

— Хм… Даже не знаю. Насколько, ты считаешь, ситуация того требует?

— Мне кажется, пока оснований для этого нет. Если случится ещё одно подобное «совпадение» — что ж, вот тогда придётся поступить именно так.

— В третий раз может оказаться поздно.

— Для подобных опасений, с моей точки зрения, пока нет оснований. Отряд сохранён почти в полном составе, места пустынные, уйти мы сможем. Вражеское подразделение близко не подпустим, врасплох себя застать не дадим. Пока же разумно, как я считаю, продолжать путь в ускоренном темпе. Эрмах выбрал хороший маршрут. Но решать, конечно, командиру.

— Ладно. Ты убедил меня. Так и сделаем. У воды же, как понимаю, наш след могут потерять.

— Могут, верно, командир.

— А знак сейчас передадим кому-нибудь другому, и это тоже проверим.

— Кому передать? — Аканш стащил с плеча бронзовую накладку, нашитую на лоскут красной ткани.

Стащил с таким видом, с каким, наверное, можно разве что самого себя холостить ржавым серпом. Теперь, пожив в Империи, я немного понимал его. Трудным был такой вот жест как бы добровольного отказа от своего положения.

Но в то же время не подчиниться приказу было для местного обитателя столь же немыслимо, как добыть себе звезду с небес.

— Так, значит, отдадим Химеру, пусть он поносит?

— Химер не распоряжается. Так уж можно и на рядового вешать, — Аканша слегка передёрнуло, но я сделал вид, что не видел.

— Ладно, тогда на Миргула. А Миргул свой пусть снимет.

— Да, командир!

Ящеров нельзя было останавливать, их привели в место пошире и повыше, и бойцы не могли задерживаться возле нас. Поэтому все офицеры со мной во главе как-то в одночасье оказались в арьергарде. Штука, допустимая разве что перед началом боя, когда войска уже развернулись фронтом друг к другу, и тыл — самое безопасное место. Временно, конечно.

А здесь такое даже на несколько минут — недопустимо. На лице Аканша отражалось не просто беспокойство — мука. Это тоже можно было понять. Если долгое обучение и вся последующая жизнь говорят, что можно лишь так, и не иначе, то в ситуации, когда правильное поведение практически невозможно, напряжение духа оборачивается чисто физическим дискомфортом. Переносить его с достоинством ещё надо уметь. А зачем подобное умение имперцу? Его жизнь, как набор фишек для игры, всегда занимает определённую позицию и имеет конечное, хоть и большое, число комбинаций.

Впрочем, мои соотечественники тут едва ли сильно отличаются от имперцев. Само собой, строить жизнь по шаблону намного проще, чем протаптывать новую тропку по целине. И — самое главное — велико ли число тех, кому новаторство вообще нужно? Большинство хочет упорядоченности, предсказуемости и покоя.

Потянув за локоть, Аканш буквально вынудил меня перейти с шага на бег. Казалось, ему видится за спиной целая рота демонов, вознамерившихся вынудить сотника провалить задание. Я, восприняв его напряжение, тоже оглянулся пару раз. Пустота за спиной пугала чуть ли не больше, чем рёв, цокот копыт и шорох щупалец по камню. Мало ли на что эти пустота и тишина могут намекать?

Однако и тогда, когда мы всей нашей офицерской группой влились в отряд и сумели быстро, без малого бегом добраться до его центра, до обоза, всё вокруг осталось мирным, словно бы безмятежным.

Только воды и гальки под ногами прибавилось. Ящеры начали пофыркивать, перебирая громоздкими лапами, а один, наступив в сравнительно неглубокий ручей, вообще отказался куда-либо двигаться с места. Его погонщику пришлось сползать вниз и вытаскивать животное насильно, за узду.