Мы умирали по воле режиссёров - Ващилин Николай Николаевич

А. С. Массарский в силу своей занятости давал нам на съёмках много инициативы в придумывании разных сценарных ситуаций. Это будоражило наше воображение и превращало съёмки в забавную игру. В августе 1973 года в Луге на съёмках фильма "Блокада" Александр Массарский предложил нам выпрыгнуть на насыпь из вагонов после того, как они загорятся. Но вагоны вспыхнули, как порох и мы чуть не сгорели в них заживо. Кроме того, страшнее огня удушие от дыма, который профанам казался совсем не опасным явлением.

В сцене повешения декабристов в фильме Владимира Мотыля "Звезда пленительного счастья" привезённые Александром Самойловичем парашютные подвески, одетые не правильно, чуть не задушили нас по настоящему. Когда из под наших ног выдернули помост под ногами братской могилой зазияла пятиметровая яма. Сцена с монологом Олега Янковского тянулась долго и лямки, врезавшись в пах, душили нас насмерть, перекрывая бедренную артерию. Оказалось, что Александр Самуилович не подумал о том, как будет вынимать нас из петли после съёмки и мы тихо покачивались над пропастью. Толя Ходюшин хрипел и терял сознание. Я, нарушив приказ Массарского, висеть тихо и изображать мёртвого, заорал нечеловеческим голосом. Сорвав сцену, я спас жизнь и карьеру А. Массарского и А. Ходюшина, которые впоследствии, сломали мою карьеру в кино. Двое рабочих схватили доску и держа её за концы подвели под пятую точку обвисшего Ходюшина. Он к тому же был плохо подготовленным физически спортсменом, не имевшим никаких спортивных разрядов. Толя отдышался. Вызвали пожарников, которые и спасли нас от публичной казни через повешение.

В абордажном бою на "Легенде о Тиле" многим спортсменам пришлось в первый раз держать в руках абордажные топоры и крючья и грохаться в ледяную воду. На "Короле Лире" Григорий Михайлович Козинцев, сетуя на нашу плохую подготовленность к средневековым схваткам с оружием и щитами, организовал наше обучение фехтованию под руководством профессора ЛГИТМиК Ивана Эдмундовича Коха, чтобы не допустить "липу" в кадре. В процессе этих съёмок, пообщавшись с такими профессиональными людьми я понял, что это очень интересная и трудная профессия — постановщик и исполнитель трюковых сцен в кино.

Осенью 1972 года я начал посещать занятия профессора Ивана Эдмундовича Коха по сценическому фехтованию и поставил себе целью после окончания ЛИАПа поступить на работу в Театральный институт и посвятить себя делу воспитания трюковых актёров /по примеру Григория Козинцева и Ивана Коха/. Способствовало этому ознакомление с историей работы в этой области Г. М. Козинцева в его студии с 1922 по 1924 годов "Фабрика эксцентрического актёра" /ФЭКС/, а потом в Институте сценических искусств. После его выступления на международной конференции по сценическому движению в Венеции в 1972 году на беседе он убедил меня в важности этого предмета. Мало помалу назревала потребность в специалистах не знакомой и не понятной квалификации. Эта квалификация могла не только удовлетворить запросы режиссёров, но и снизить число не обоснованных травм на съёмочной площадке.

Александр Самуилович Массарский подражая образу всемогущего Остапа Ибрагимовича Бендера подтягивал к съёмкам спортсменов разных специализаций, но они не задерживались в группе энтузиастов по той причине, что съёмки происходили редко и ждать у моря погоды терпения хватало не у всех. Если первый раз Массарский снимался в 1949 году, то второй был только в 1957 на фильме "Под стук колёс", а третий — на съёмках драки у эшафота в "Каин XVIII" в 1963 году, но её из за "липы" в фильм не взяли.

"Даурия" 1969–1971 годы Виктора Трегубовича и "Сломанная подкова" 1971 года Семёна Арановича собрала довольно устойчивую компанию относительно свободных и, готовых грохнуться вниз головой, молодых спортсменов. Частое отсутствие на съёмках Александра Массарского /он должен был появляться на основной работе тренера/ заставляло меня проявлять самостоятельность и организовывать съёмки трюковых эпизодов в таких фильмах, как "Сломанная подкова", "Блокада", "Легенда о Тиле", "Стрелы Робин Гуда" и многих других. Пятиборец и прыгун в воду Лёня Орешкин, техник-автомобилист Юра Верёвкин, самбисты, прошедшие службу в армии, Володя Шаварин, Владимир Багиров, Олег Василюк, Николай Сысоев, мастер спорта СССР по конному спорту Витя Романов, получивший опыт военной службы в кавалерии Толя Ходюшин, Александр Филатов, мотогонщик Серёжа Васильев, а позднее, с мая 1976 года Олег Корытин, Вадим Медведев, Петя Самойленко, Валерий Зайцев, Володя Хиенкин, Игорь Лонский, составили костяк первой студии каскадёров, проводивших по воскресеньям по моей инициативе специализированные тренировки в парках города Пушкина и спортивных залах Театрального института /ЛГИТМиК/. Ведь главным для занятий в те годы была легальная спортивная база, а кроме меня такой базы ни у кого не было. Если бы А. С. Массарский позволил бы себе в зале для подготовки спортсменов заниматься посторонней ерундой, его бы уволили на следующий день. Если бы в хозрасчётной школе верховой езды, в которой работал Толя Ходюшин, были замечены посторонние люди, его бы уволили ещё быстрее. Даже у тренера по прыжкам в воду Леонида Орешкина с нашими занятиями в бассейне спортобщества «Спартак» возникали проблемы. И только официальные просьбы о занятиях студентов и вольнослушателей спортклуба ЛГИТМиК помогали решить эту проблему.

К тому времени я уже работал в Театральном институте /ЛГИТМиК/ на курсе В. В. Меркурьева и И. В. Мейерхольд /дочери В. Э. Мейерхольда/ и увлечённо разрабатывал программу подготовки трюковых актёров, проходя обучение в очной аспирантуре Ленинградского научно-исследовательского института физической культуры /ЛНИИФК/. Ребята помогали мне, с энтузиазмом придумывая разные упражнения на основе своего опыта и фантазии. В феврале 1974 года Андрей Кончаловский по совету своих ассистенток Наталии Терпсихоровой и Гали Бабичевой, видевших нашу работу на съёмках "Легенды о Тиле", пригласил меня самостоятельно ставить трюки на его картине "Романс о влюблённых". Работавший там А. С. Массарский придумал сцену во время цунами, в которой чуть не убило падающим бревном артиста Романа Громадского с маленькой девочкой на руках и А. Кончаловский его мгновенно уволил.

Александр Самуилович Массарский, как мудрый педагог, не мешал нам играть в эти детские игры, а увидев первые заметные результаты наших тренировок пригласил журналиста журнала "Советский Союз" Мая Начинкина и организовал первую сногсшибательную статью о советских каскадёрах его школы.

Все комсомольцы, спортсмены, инженеры и официанты, в свободное от основной работы время, любившие рискнуть своей жизнью ради успехов советского кинематографа. Конечно под идейным руководством Александра Массарского, который таким способ отвлекал парней от стакана водки, папирос и драк в подворотне. Рекламный ход был сильный и А. С. Массарский получил контракт на постановку трюков в приключенческом фильме "Стрелы Робин Гуда" режиссёра Сергея Тарасова и рекламу на долгие годы. В съёмках требовалось человек двадцать спортивных ребят, но основную профессиональную работу выполняли мы — члены этой каскадёрской студии. Работать главным тренером ЛОС ДСО "ЗЕНИТ", увлечённо конструировать разные приспособления вроде «бани в чемодане» и участвовать в продолжительных съёмках, задача при советской власти была трудная. И Александр Самуилович часто уезжал со съёмочной площадки, оставляя за себя своих способных учеников. Мы увлечённо разрабатывали сцены, набирались опыта и удовлетворяли свои амбиции в самостоятельном творчестве. Часто к приезду А. С. Массарского всё уже было отрепетировано, принято режиссёром и отснято. В одну из таких отлучек Александра Самуиловича Олег Василюк узнал от бухгалтера кинокартины "Стрелы Робин Гуда" страшную тайну и предложил поднять восстание "рабов". По полученным конфиденциальным сведениям оказалось, что сумма гонорара А. С. Массарского в десятки раз превышает фонд нашей каскадёрской зарплаты. Восторга у А. С. Массарского такая любознательность Олега Василюка не вызвала. К нему присоединился новобранец кино Коля Сысоев, который в "Стрелах Робин Гуда" первый раз сиганул вниз головой с колокольни и чуть не прорвал страховочную сетку, которую мы, растянув руками, держали по указанию Массарского. Сторонниками раздора стали новобранцы Саша Филатов и Игорь Лонский. Я уговорил Толю Ходюшина не встревать в эту разборку и спокойно доработать до конца картины, тем более что предстояла экспедиция в Польшу. Он согласился и мы доделали свою работу.