Золотая Орхидея (СИ) - Трефилова Майя

Когда рыжие волосы расчесали и заплели вновь, Руми повторно представили императору. Теперь рядом с ним стоял князь Дер-Су, который переодеваться не спешил. «Что позволительно мужчине, не позволительно женщине», — читалось в его глазах. Драконья стража привела Ханума и тигров. Купцу было явно неуютно, и держаться гордо он не умел или не хотел. Игнэ и Витэ приходилось проще, ведь какой спрос с животных? Онцидия близко с хищниками общаться не хотела и отошла жевать бамбук.

— Совершенно другое дело. Теперь можно беседовать о серьёзных вещах. Я рад, что твои спутники решили присоединиться.

В голосе по-прежнему слышалась насмешка, и Руми поняла, почему Дер-Су говорит исключительно кратко. По-другому вести дела с императором нельзя, иначе легко навести на себя большую беду.

— Ваш путь лежит в столицу. Почему бы нам не разделить тяготы путешествия, которое у всех нас не задалось? — предложил он.

Ханум скривился, но Руми согласилась. Глупо отказывать правителю. Более того, неизвестно, последнее ли это нападение Аймери. Вместе всё же спокойнее.

— Я вижу, господин Ханум недоволен моим предложением. Что же вызвало такое бурное неприятие? — поинтересовался император.

— Нет, что вы, ваше мудрейшее алмазное величество, всё прекрасно, я до глубины души польщен вашей милостью к нам, недостойным, — ответил купец.

— Чудно. Мои слуги помогут грузить товары. Ваши тигры заслужили отдых. Почему бы вам не подыскать других животных для перевозки скарба? А госпожа Сингардилион разделит трапезу с императорской семьей.

Ханум поклонился и ушёл по поручению. Император и императрица направились к небольшой поляне в полукруге слоистых скал, а следом — Руми и тигры. Там уже ожидал широкий низкий столик с яствами в маленьких расписных тарелочках. Правители драконов опустились на колени среди груды цветных подушек, Руми указали место напротив. Она еле присела в неудобном платье и без конца елозила. Император наблюдал за ней с едва уловимой усмешкой. Служанки разливали ароматный напиток в чашечки из тонкого фарфора. Угощение было скромным, но изысканным. Руми хотелось накинуться на маленькие порции морских деликатесов, но, превозмогая голод, сдерживалась. По драконьему этикету трапезу начинают мужчины, однако и император не спешил прикасаться к еде. Создавалось ощущение, что стол вовсе для красоты.

— Скажи, Руми Сингардилион, что дочь советника царя, Дознавателя, делает в таком месте в столь, скажем так, необычной компании? — спросил император, прикоснувшись к красивой чашечке с напитком, но ничего более не делая.

— Я иду в столицу, ваше величество, — ответила Руми, — на праздник царевича Симериона и царевны Диларам. Остальное, позвольте, оставить при мне.

Император нахмурился. Пальцы его дрогнули на тончайшем фарфоре.

— Ты дерзко разговариваешь, Руми. Тот, кому выпало бремя твоего воспитания, плохо его нес, раз ты связалась с Ханумом.

Она молчала, потупив взор. С повелителем драконов явно не стоило вступать в спор.

— У тебя сильный характер, — продолжал, меж тем, император. — Я ценю это в своих подданных. Однако, в силу своей юности, игру ты ведешь слабую. Кое-что я о тебе знаю. Дважды пережить нападение перводемона не каждый способен!

Руми замерла. Значит, драконам известно, что случилось в храме! Имя царя находится под угрозой, и возможность примирения, пусть даже путем династического брака, таяла, как дым.

— Ханум спас меня. Поэтому я иду с ним, — ответила она, стараясь подавить страх.

— Руми, ведь я тебе не враг. Во всяком случае, пока. Я искренне хочу помочь вашему царству, а ваш правитель старательно его губит. Я давно потерял к нему всякое уважение, и сомневаюсь, что его можно вернуть. Неудивительно, что после всех бедствий, обрушившихся на наши земли, перводемон вновь творит зло, — сказал он уже с нотками угрозы.

Очень сильно Руми хотела возразить, поспорить, но сдерживалась. Император устроил ей пытку самообладания, зная, что рано или поздно она сдастся, но супруга его сочувственно смотрела на Руми.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Ваше алмазное величество, госпожа Сингардилион измотана и ранена. Позвольте дать ей отдохнуть, — сказала она, и сразу опустила взор.

— Ты права, мой свет. Не стоит пока дергать бедную девушку. Твои служанки проводят её в шатер и принесут ей обед. А уродливый Ханум пусть за ней ухаживает. У нас ещё будет возможность поговорить, — император улыбнулся, но улыбка была холоднее горного ветра. — Дитя, за спасение моей супруги я готов вознаградить тебя, как пожелаешь. Подумай, чего бы тебе хотелось, у тебя есть время.

Руми вежливо поблагодарила за оказанные почести и трапезу (к которой так и не притронулась) и, дождавшись служанок-сопроводительниц, направилась в императорский шатёр. Князь Дер-Су, мимо которого она проходила, посмотрел на неё неодобрительно. Видимо, посчитал непочтительным покидать императора драконов, но идти отдыхать в его шатёр. На это Руми не обращала внимание . Драконий правитель давил на неё, скрытно и искусно издевался, пока она слаба. Неужели и царь фениксов терпит подобное? Отец, он бы этого не допустил…

В шатре Руми чувствовала себя неуютно. Воспоминания о прошлой ночи лезли в голову, эхо голосов Скверны продолжало обитать здесь. Как победить Аймери, если драконы, способные превращаться в крылатых гигантских ящеров, обладающие силой огня и земли, с помощью мощнейшего колдовского оружия своей страны едва смогли отбить нападение теней, когда сам перводемон даже не явился? Как вернуть Орхидею?

Руми тихонько плакала от бессилия перед императором, Аймери, судьбой. Так и задремала, а проснулась, когда наступили сумерки. В шатре сидел Ханум, и в свете лампы изучал какие-то свитки. Едва Руми зашевелилась, купец повернулся к ней.

— Ты теперь всё время будешь лежать? — ехидно поинтересовался он.

— Что случилось, пока я спала?

— Драконы решили с завтрашнего утра добираться до столицы по воздуху. Для них это очень нежелательно, но ничего не поделаешь. Животные не хотят помогать, как я их не убеждал. Страх перед Аймери сильнее. А ещё мы вынуждены идти с императорской процессией, так как стража изъяла весь мой товар, и я не до конца уверен, что мне его вернут даже в столице. Ну, хоть тебе дали неплохое место. Всё лучше, чем спать на земле.

— А как же император и императрица? Где они будут ночевать?

— За них не беспокойся, сотворят себе что-нибудь. Эх, связались на свою голову! С императором вообще нельзя иметь дел, запомни это, если ещё не поняла! Он искренне ненавидит всех фениксов. Поверь, даже то, что ты спасла его жену, не очень сильно возвышает тебя в его глазах! Он не откажется загрести когтями всё царство!

Руми замахала руками, чтобы Ханум замолчал, но поздно. В шатер вошел князь Дер-Су. Его меч пока лежал в ножнах, но всем своим видом дракон показывал, что готов извлечь клинок.

— Смелые рассуждения для купца, — сказал Дер-Су. — Не советую злоупотреблять великодушием императорского Величества.

— Простите его, ваша светлость, князь Дайерин! — взмолилась Руми, бросившись наперерез Дер-Су. — Ханум плохо следит за языком, но он больше не будет!

Она запуталась в платье и растянулась прямо перед ногами князя. Он равнодушно смотрел на её потуги подняться, даже не предлагая помощь. Когда она, наконец, встала, произнес:

— Ваш поступок и уважение к вашему отцу позволяют мне поверить вам, если вы ручаетесь за товарища. Я не сообщу императору на первый раз, но советую вам стать мудрее. Друг ваш ядовит не только на речи.

Когда князь Дер-Су вышел, Руми кинулась к Хануму, который сидел чуть живой.

— Что значат его слова? Отвечай! — злобно прошептала она, опасаясь снова привлечь ненужное внимание.

— Неважно. Не думай об этом, — ответил купец, стараясь отодвинуться, но она схватила его за рукав.

— Нет, важно! Долго ты скрывал свои тайны! Теперь отвечай, кто ты и что у тебя за счёты с императором!

Она не узнавала собственный голос. Странный гнев поглотил изнутри и теперь рвался наружу. Руми на миг показалось, что рядом очередной враг, который вьет кругом паутину из недоговорок и лжи. Не он ли наводит на неё зло? Может, надо было дать Дер-Су зарубить этого ядовитого карлика?