К чему снится Император? Часть 2 - Вадим Шведов

рассказал, что случилось и она со слезами бросилась ему на шею. С трудом успокоив дочь, Александр пошёл к жене.

Войдя без стука в спальню, улыбнулся, глядя на удивлённые лица Марии Александровны и фрейлины, и мягко сказал:

— Со мной произошёл несчастный случай…

— Покушение! — воскликнула императрица…

В это же время, в зале Государственного совета проходило большое совещание. За столом председателя сидел великий князь Константин Николаевич. После двух часов работы был объявлен перерыв, и чиновники стали было расходиться, когда вдруг раздался крик: «Всем обратно!» Крик — дело небывалое в этих стенах, и все поспешили обратно. Тут же стала известна шокирующая новость о покушении на государя. В Большой дворцовой церкви был отслужен благодарственный молебен и далее чиновники двинулись к кабинету императора.

Александр вышел невозмутимый. Он сказал:

— Бог меня спас. Ещё послужу Отечеству!

Окружающие перекрестились. Вдруг послышались спешные шаги, в зал вбежали сыновья государя — цесаревич Александр и великие князья Алексей и Владимир. Наследник бросился к отцу, а тот его обнял.

— Сын, такова наша доля. Привыкай!

Чуть позже царственная семья прибыла в Казанский собор и отслужила благодарственный молебен. «Ещё рано умирать!» — эта мысль билась в голове Александра. Он не боялся смерти, но считал незавершённой свою миссию. — Так много нужно успеть сделать!

В тот же день, ближе к вечеру в квартиру известного поэта Майкова вбежал бледный и трясущийся Достоевский.

— В государя стреляли! — громко крикнул, ни с кем не здороваясь.

Все вскочили.

— Убили? — задал вопрос Майков каким-то странным голосом.

— Нет. Спасли…обошлось. Но — стреляли ведь! Стреляли!

Весьма примечательна была и реакция на покушение Герцена, писавшего: «Мы поражены при мысли об ответственности, которую взял на себя этот фанатик…»

Глава 31

Весть о спасении государя быстро разнеслась по Петербургу. Огромная Дворцовая площадь и все близлежащие улицы за считаные часы заполнились народом. Люди никак не хотели расходиться и громко скандировали: «Император! Император! Император!» Александр вышел на балкон, и народ колыхнуло. Там и тут раздавались крики «Ура», а некоторые, словно в каком-то безумии, рыдали…

Поздно вечером ударили в большой колокол у Исаакиевского собора. Люди потянулись в его сторону, — в храме начинался благодарственный молебен…

Тем временем в залах Зимнего дворца собрались возбуждённые придворные, генералы, высшие чиновники. Все ждали выхода императора в Георгиевский зал…Когда распахнулись двери и вышли государь под руку с императрицей, а за ними наследник и великие князья, всё внезапно затихло, но затем раздалось мощное «Ура!»

Государь поднял руку:

— Где тот, кому я обязан жизнью?

Все расступились и словно из ниоткуда появился маленький, худой мужичок в халате мастерового.

— Иди к государю, — шёпотом подсказали ему.

Мгновенно узнали имя, ещё молодого мужчины — Осип Комиссаров. Это он толкнул убийцу в руку и тем спас государя. Вторая новость также заставила взволноваться весь зал: этот мастеровой был выходцем из крестьян, а сам он родом из Костромы! Второй Сусанин! Крестьянин вновь спасает царя!

Император крепко ему пожал руку и громко сказал:

— Жалую тебя грамотой, домом в столице и 100 тысяч рублей.

— Ура-а-а! — закричали все.

Супруга Александра, Мария обняла спасителя мужа и заплакала…

В первые дни после покушения народ практически не отходил от Зимнего дворца: делегации ехали со всех концов Российской империи. Во всех газетах печатались статьи в поддержку государя…

В Мариинском театре играли «Жизнь за царя»…В середине первого акта в одну из средних лож вошёл Комиссаров с женой. Вся публика поднялась с мест и встретила вошедших громкими рукоплесканиями. К зрителям присоединились артисты. Раздался возглас:

— Гимн!

Четыре раза артисты вместе с публикой пропели гимн «Боже, царя храни!» После объявления антракта зрители было потянулись к дверям, как вдруг на сцену вышел поэт Майков и прочитал стихи:

Кто ж он, злодей? Откуда вышел он?

Из шайки ли злодейской,

что революцией зовётся европейской?

Кто б ни был он, он нам чужой,

и нет ему корней ни в современной нам живой,

ни в исторической России!

В Петербурге в это время появился обычай при проезде мимо Летнего сада снимать шапку и креститься. Весьма показательно было отношение простого народа к царю. Однажды приезжий замешкался снять шапку, и извозчик зло хмыкнул. К воротам сада принесли образа, на которые крестились прохожие. Приезжий, спохватившись, тоже перекрестился.

— Молитесь господин, молитесь, — сказал извозчик. — Благодарите Бога, что миловал вас.

— Я благодарю Бога, спасшего императора.

— Да, попал бы он в государя, то не поздоровилось бы вам, господам…

В народе шли упорные слухи, что убийцу подослали бывшие помещики, мстя за освобождение крестьян.

* * *

Тем временем в III Отделении начались допросы Каракозова, продолжавшиеся днём и ночью. Террорист оказался настоящим фанатиком. Несмотря на применявшиеся пытки, Каракозов назвался Алексеем Петровым, 24 лет, родом из помещичьих крестьян. Он сказал, что проживает в Петербурге около года и не имеет постоянного жилья. Работал якобы он в артелях при постройке мостов и мощении улиц. Шувалов не верил ему и сильно злился. Встретился «крепкий орешек», который упорно не кололся, а государь ждал результатов.

Каракозов держался уверенно и заявил шефу III Отделения:

— Если бы у меня было сто жизней, а не одна, и если бы народ потребовал, чтобы я все эти жизни принёс в жертву народному благу, клянусь всем, что есть святого, то я ни минуты не поколебался бы принести такую жертву!

«Преступника допрашивали целый день, не давая ему отдыха, — сообщал докладной запиской Шувалов Александру, — со следующего дня перейдём к пыткам 'утоплением».

Ряд мыслителей пытались понять каковы причины этого преступления. Так, профессор Никитенко высказал свои мысли следующим образом: «Чудовищное покушение на жизнь государя, несомненно, зародилось и созрело в гнезде нигилизма — в среде людей, которые заразившись разрушительным учением исключительного материализма, попрали в себе все нравственные начала, и смотря на человечество как на стадо животных, выбросили из души своей все верования, все возвышенные воззрения».

Ситуация с расследованием всё же продвинулась. Буквально через пару дней хозяин Знаменской гостиницы сообщил полиции, что постоялец из третьего номера исчез. На очной ставке он признал Каракозова. Номер убийцы обыскали и обнаружили конверт с адресом Николая Андреевича Ишутина, проживавшего в Москве. После недолгой слежки жандармы накрыли на конспиративной квартире «генерала», а также собранных им для совещания Ермолова, Юрасова и Загибалова. Террористов доставили в Петербург.

Ишутин в отличие от Каракозова «поплыл» сразу,