Самый первый маг (СИ) - Саидова Виктория

Изо всех мест больше всего на свете Руф любила лес.

Здесь она чувствовала себя в безопасности даже в одиночку. Огромные хищники сюда не совались, им тут было не развернуться среди огромных деревьев.

Здесь маленькая кошка никого не боялась. Слух отменный, когти острые, ноги быстрые. При малейшем шорохе она легко взлетала на самый верх ближайшего дерева, на такие тонкие ветки, что за ней туда не мог последовать никто. А кто мог, те были для неё не опасны.

Здесь она чувствовала себя такой же сильной, быстрой и отважной, как самые могучие взрослые.

Здесь она ощущала себя свободной.

Могла бежать, куда хотела, заниматься, чем хотела.

Нюхала цветы, любовалась яркими чашечками, жевала сладкие лепестки, пила росу. Гонялась за бабочками, похожими на летающие цветы, за быстрыми стрекозами, сверкающими на солнце, как вода мелкого ручья. Кроме того, что это весело, пойманное насекомое можно с удовольствием схрумкать.

Также здорово просто побегать, попрыгать, покувыркаться в мягкой траве. Только вначале надо рассмотреть, нет ли тут листьев с режущими краями. Послушать, не крадётся ли большой лесной кот. И ни в коем случае нельзя бегать в степь, углубляться далеко в чащу, ведь там живут враждебные стаи. Даже самый большой скальный, могучий и ловкий Амр чуть не поплатился жизнью, когда забежал туда недавно…

Руф неслась по лесу вприпрыжку, иногда останавливалась, почёсывалась боком о шершавый ствол неохватного дерева, просто для удовольствия. Пила из ручья, ловила рыбок и ящериц. Смотрела, не щурясь, на солнце. Оно не шпарило, а ласково грело сквозь листву. Кошка дышала тихим ветром, пахнущим терпкой, прошлогодней листвой и хвоей. Слушала голоса птиц, что шуршали высоко в кронах. Слушала тишину.

Птицы вдруг умолкли, тишина зазвенела тревогой. Руф насторожилась, замерла, подняв переднюю лапу.

Безмолвие нарушил странный звук.

– Аыррр…

Из ближних зарослей, где до сих пор никто не шуршал и не шевелился, донеслось рычание. Или стон.

Кошка мгновенно унеслась на вершину дерева и оттуда посмотрела вниз. Из кустов, откуда донёсся звук, никто не показывался. Руф долго сидела на тонких ветках, но, в конце концов, потеряла терпение и слезла. Осторожно, то и дело замирая, подкралась.

А когда окончательно успокоилась, то полезла в гущу колючих ветвей. Кошки очень любопытны. Руф никак не могла просто уйти отсюда, так и не взглянув, что же там такое издаёт странные звуки. Лезть было удобно, кто-то проделал в зарослях широкий ход, переломал ветки.

В конце хода на боку лежал некто странный. Похожий на степного волка, но крупнее. Чешуйчатый, как великан, но без бивней и гораздо меньше. От неподвижного тела шёл сильный жар, распухший язык вывалился из пасти наружу, дыхание было сиплым и слабым. На бедре зияла гнойная рана, в ней копошились личинки.

Кошке стало жаль необычного чешуйчатого волка.

Встретишь существо – не бей его сходу лапой. Возможно, оно тебе пригодится. Так гласит древняя мудрость, и кто её изрёк первым, коты не помнили. Но эти слова нравились многим.

Маленькая кошка училась выбирать лечебные травы у Хума. Она быстро нашла нужные стебли, разжевала, выплюнула в рану. А сначала выгрызла оттуда всех личинок, брезгливо выплюнула и закопала. Рана выглядела так, будто узкий язык огня долго и упорно лизал только одно место.

Однажды во время грозы в лес ударила молния. Занялся пожар. Большие деревья пострадали не сильно, кусты выгорели. К пещерам выскочил лесной кот, весь в ожогах. Его приютили, подлечили, он убежал обратно.

У этого волка огонь проделал странную яму на ноге, и всё, больше ожогов не было. Чешуйка отвалилась, в ране завелись черви. Растущая на теле скорлупа мешает гнуться, волк не смог сам себе очистить рану и, в конце концов, свалился в жару. Если бы Руф не нашла его тут, он бы вскоре умер.

Кошка сбегала к ручью, набрала в рот воды, пролила раненому на язык. И так несколько раз. Волк поначалу не мог глотать, но попозже слизнул воду, стал дышать не так тяжко.

Руф сидела возле него и думала. Ей придётся пробыть тут несколько дней, пока чешуйчатый не выздоровеет. И быть осторожной. Неизвестно, как он поведёт себя, когда очнётся. Может быть, примет её за врага да сходу набросится.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Зато она хорошо знала, как поведут себя скальные, если найдут их обоих. Чешуйчатого волка тут же убьют, не разбираясь, на всякий случай. Потому как давно известно, что все чешуйчатые – враги. И она так и не узнает, кто это такой, что с ним случилось. Ведь интересно же.

И Руф старательно прикрылась.

2.

– Да вот, в пещере всех боится, а по лесам давно в одиночку шастает. Только до сих пор она ни разу от меня не пряталась. Всегда звала на помощь, если залезала так высоко, что не могла сама спуститься. А тут не подаёт никаких признаков жизни. Я не знаю, где её искать.

– И ты молчала?

– А кому говорить? До неё нет дела никому, кроме меня.

Амр был уверен, что легко найдёт маленькую кошку. Ведь между ними установилась почти родственная связь.

Но впервые его семейство видело, как могучий скальный капризничает. Сначала он заявил, что должен отдохнуть. И отдыхал целый день. Единственно, сразу сообщил, что Руф жива.

Затем он долго сидел с закрытыми глазами, сперва в пещере, а после того – на скале. То ли искал мысленно, на расстоянии. То ли просто дремал.

Май заподозрила, что он тянет время, неизвестно зачем. Как котёнок – отца за хвост.

Амр в свою очередь между делом размышлял, зачем большой кошке понадобилось спасать его. То ли она посочувствовала именно ему, то ли вождю. Амр сомневался, что ей так уж нужны поиски. Раньше-то она находила сестру сама. Просто Май захотела спасти брата своего мужчины. Или авторитет вождя.

Май охотилась, притаскивала для семейства лучшую еду. Все были довольны, кроме неё. Братья и сестра странного соплеменника злорадно скалились, отыгрывались на ней. А он сам явно что-то скрывал от неё про сестру. Ладно-ладно. Она не слезет с него живого, пока он не найдёт Руф. Упрямства Май не занимать.

Амр заметил, что большая кошка теряет терпение, заявил, что нащупал след, и неторопливо повёл всех в лес.

Тут снова начались подозрительные странности. Май была уверена, что её нарочно водят кругами, вокруг да около. И кормят байками. Вот здесь Руф ловила бабочек, а здесь почёсывалась о ствол дерева-великана. Пила из ручья. Заметив что-то подозрительное, карабкалась на дерево. Кувыркалась в траве. И так далее, и тому подобное.

Следы все подлинные, придраться не к чему. И всё же Май не оставляло ощущение, что происходит что-то не то.

Амр по-прежнему твердил, что маленькая кошка жива. И… никак не находил её.

Только всё водил и водил по лесу Май вместе со своим семейством.

Искали неделю.

На самом деле Амр давно узнал, где маленькая кошка, почему она задержалась и прикрылась. Но не выдавал её тайну.

3.

Рана у чешуйчатого затянулась за неделю, точно, как на степном волке. Как на коте.

Всё это время Руф охотилась для него, кормила, лечила. Пережёвывала пищу, которую он глотал, пока ещё не приходил в себя.

Когда он в первый раз открыл глаза, она быстро вскочила и отбежала на некоторое расстояние. Стояла, насторожённо подняв переднюю лапу, даже не моргала.

Он приподнял голову, огляделся. Посмотрел на кошку. Кое-как изогнул шею, посмотрел на свою ногу. Снова на кошку. Слабо тявкнул, без всякой злобы. И послал волну тепла. Совсем как сестра, когда Руф ей что-нибудь принесёт, например, съедобные корни.

Он понял, что она для него сделала! И был благодарен. Кошка снова подошла вплотную. Попробовала разговаривать вслух. Он её не понимал. Только слабо тявкал в ответ, как степной волк.

Он и был похож на степного волка, но крупнее. Крупнее даже горных котов. Он чешуйчатый, как великан, но гораздо меньше. И он умнее и добрее тех и других, вместе взятых. Всё понимает, только не говорит. Но мысли, как оказалось, передаёт внятно.