Бездонные пещеры - Кейт Форсит

Изолт дождалась, когда все солдаты прошли мимо нее и скрылись из виду, потом пересекла долину и положила огромный букет роз, уже слегка увядших, на нижнюю ступень. Она преклонила колени и сказала: Благодарю вас, Круг Семи.

Где-то в глубине ее разума, так глубоко, что, казалось, эти слова эхом отдавались в ее сердце и желудке, а не в мозгу, она услышала ответ королевы драконов. Не за что.

Счастье переполнило ее, такое острое, что глаза защипало от слез. Она сглотнула, кивнула головой и поднялась на ноги, быстро зашагав через долину вслед за своими людьми.

ДРАКОНИЙ ГЛАЗ

Изабо медленно шла по лесу, внимательно глядя вокруг. Ей нужно было найти самое лучшее место. Она узнает его, когда увидит, она была уверена в этом. Это должно быть место силы, место, где энергии воздуха, воды, земли и огня могут сойтись, место, которое затронет какую-то важную внутреннюю струну ее души.

Лучше всего было бы, если бы все произошло в каком-то месте, которое уже имело для нее значение, например, на скалистом уступе на краю водопада в укромной долине Мегэн, где она прошла свои Ученические Испытания. Но армия Ри ехала на войну, и Изабо путешествовала вместе с ней. Она не была вольна сама выбирать место и время ее Испытания Колдуньи, как молодые ведьмы в былые времена. Повезло еще, что Лахлан решил провести несколько дней в Дан-Идене, с банприоннса Блессема, празднуя Купальскую Ночь, прежде чем продолжить путь в Эрран, а оттуда в Тирсолер, чтобы встретиться с их флотом. До сих пор Серые Плащи ни в одном месте не останавливались дольше чем на ночь. Изабо же должна была сидеть в молчании, приобщаясь к силам природы, три дня и три ночи, прежде чем могла приступить к Испытанию Колдуньи. Такое испытание было невозможным в шуме и суете армейского лагеря.

Карликовая сова Буба перелетала с ветки на ветку, озадаченно ухая. Зачем-ух мы-ух здесь-ух? Почему-ух не спим-ух?

Я-ух только что-ух пообедала-ух, с улыбкой ухнула ей в ответ Изабо.

Днем-ух надо-ух спать-ух, ухнула Буба.

Это-ух тебе-ух, отозвалась Изабо. Я-ух не сова-ух.

Пока-ух не сова-ух, грустно согласилась Буба. Она так и не смирилась с нежеланием Изабо принимать другой облик после последнего ужасного приступа колдовской болезни, и всегда пыталась уговорить Изабо снова полетать вместе с ней.

Земля под ногами Изабо начала медленно понижаться. Она повисла на крепком суку и подтянулась, чувствуя грызущее беспокойство. Этот небольшой лесок был единственным невозделанным местом на много миль окрест, поскольку Блессем был краем лугов и зеленых изгородей. Если она не найдет какое-нибудь местечко, где можно высидеть все Испытание, могут пройти еще долгие месяцы, прежде чем ей представится следующая возможность.

Она услышала журчание бегущей воды и воспрянула духом. Она пошла на звук, выйдя через тенистую дубовую рощицу на небольшую поляну, залитую солнечным светом. Изабо поняла, что она нашла свое место.

Из расселины в западном склоне утеса бил родник кристально чистой воды, каскадом сбегая по холму и собираясь в небольшую заводь в центре рощицы. На ее поверхности плавали кувшинки, белые, малиновые и голубые, а по обеим сторонам, прямые, точно копья, торчали камыши. За ней простирался небольшой луг, где над зарослями диких трав и цветов порхали стаи пестрых бабочек. Боярышник в полном цвету стоял в кругу опавших белых лепестков, а в дальнем конце древнее тисовое дерево пьяно склонилось на одну сторону. Корни кривого тиса образовывали широкое сиденье на краю утеса, с которого длинными бледными кистями срывался поток. Обрамленная склоняющимися ветвями дубов, оттуда открывалась панорама на лежащую внизу долину, где над голубовато поблескивавшим озером к небу взмывали стены и башни Дан-Идена.

Внезапно она заметила никси, сидящую на листе лилии и глядящую на нее любопытными блестящими глазами. Крошечное существо немедленно нырнуло обратно в заводь, но у Изабо радостно екнуло сердце. Она встала на солнце, с улыбкой подняв руки к небу.

Здесь-ух? — спросила Буба.

Здесь-ух, согласилась Изабо.

Солнце еще только поднималось из-за леса, когда Изабо на следующее утро вернулась в дубовую рощу. Она была одна. Буба, пусть и очень неохотно, но все же согласилась дожидаться ее в окружавшем рощу лесу, чтобы Изабо смогла высидеть Испытание в одиночестве, как полагалось.

Было очень тихо, трава на лугу клонилась под тяжестью росы, и единственным звуком были птичьи трели. Изабо принесла с собой большую охапку дров и тяжелую сумку, которую разобрала в душистой тени боярышника. Там оказались пять высоких свечей цвета заката, небольшой мешочек с солью и другой такой же с сушеной драконьей кровью, пучок сухих трав и цветов, несколько оловянных мисок, небольшая бутылочка с драгоценным маслом, тонкая книга в голубой обложке, буханка хлеба, бутыль с терновым вином, мешочек с небольшими красными яблоками и головка сыра, который Изабо сделала своими руками, чтобы быть уверенной, что в него добавлен сок цветов репейника, а не с пищеварительные соки ягнят.

Аккуратно разложив все под боярышником, она села в уютных объятиях тисовых корней и поела в последний раз за следующие три дня, запив еду водой из родника. Вода была холодной и пахла землей и темнотой, и у Изабо свело горло.

Пока Изабо ела, ее взгляд постоянно возвращался к голубой книжечке, которую она положила на землю. Мегэн дала ее Изабо накануне, крепко обняв ее и поцеловав между бровей.

— Это твоя книга ученицы, Бо, — сказала она. — Теперь ты готова прочитать ее.

Изабо не была так в этом уверена. Как-то раз Мегэн уже позволила ей прочитать несколько страниц, и Изабо пришлось пережить несколько неприятных минут. На страницах книги были скрупулезные записи о росте и успехах Изабо, а она знала, что была своенравным и непослушным ребенком, которому было куда интереснее лазать по деревьям, плавать с выдрами и играть с белками и донбегами, чем заниматься математикой, астрономией и историей.

На книге лежало кольцо, вспыхивавшее горячим желтым огнем. Это был очень редкий камень, драконий глаз, который находили лишь в далеких горах, где жили драконы и где Изабо выросла. Внутри на кольце было выгравировано ее имя. Это был дар, который в день ее появления на свет преподнесли ей сами драконы.

Камень был вставлен между двумя изящными однолепестковыми розами, а по ободку кольца был выгравирован узор в виде изогнутых стеблей, покрытых острыми шипами. Тот же узор повторялся и на броши, которой был сколот ее мягкий белый плед. Это была эмблема клана Мак-Фэйгенов, потомков Фудхэгана Рыжего, который летал с драконами и построил многие из великих башен ведьм, включая свои собственные, Башни Роз и Шипов, где и умер от руки своей сестры-близнеца, Сорхи Убийцы.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});