Вычисление Бога - Роберт Сойер

— Так ты говоришь, кто-то намеренно выбрал эти величины?

— Именно.

— Но откуда вам знать, что это не единственно возможные величины для констант? — спросил я. — Может, они таковы как раз потому, что не могут быть иными?

Инопланетянин качнул сферическим телом.

— Интересное предположение. Но наши физики доказали, что другие величины теоретически вполне возможны. И шансы на то, что эти константы получились такими случайно — единица, делённая на шесть с таким количеством нулей после себя, что если написать ноль на каждом протоне и нейтроне во Вселенной, их всё равно не хватит.

Я кивнул: вариации на эту тему мне доводилось слышать и раньше. Настало время вытащить главный козырь.

— Может быть, все возможные величины для этих констант действительно существуют, — сказал я, — но в других вселенных. Может быть, имеется бесконечное число параллельных вселенных, и ни в одной из них нет жизни, потому что физические параметры не позволяют ей зародиться. В этом случае нет ничего особенного в том, что мы находимся в нашей Вселенной, ведь это единственная из всех возможных, в которой мы могли бы появиться.

— Ага, — ответил Холлус. — Понимаю...

Я довольно сложил руки на груди.

— Я понимаю причину твоего недопонимания. В прошлом учёные моей планеты были по большей части атеистами или агностиками. Мы давно знали о явной согласованности величин разных сил, управляющих нашей Вселенной. У меня сложилось впечатление, что и ты кое-что об этом знал. И именно этот аргумент — что, быть может, существует бесконечное число различных вселенных, имеющих всевозможные величины фундаментальных констант — так вот, именно он давал прежним поколениям форхильнорских учёных возможность отбрасывать идею о Создателе. Как ты сам говоришь, если где-то существуют все возможные наборы величин, нет ничего особенного в существовании одной Вселенной, которой управляют силы с конкретными относительными величинами, позволяющими возникнуть жизни.

Он сделал еле заметную паузу и продолжил:

— Но оказалось, что не существует параллельных вселенных, существующих одновременно с нашей; их не может существовать. Наши физики разработали теорию, которую, должно быть, пытаются разработать ваши: Теорию Великого объединения — Теорию Всего. По вашим теле- и радиопередачам мне мало что попадалось на тему текущих представлений о космологии, но раз ты придерживаешься таких взглядов, ваши космологи, скорее всего, считают наиболее вероятной версию горячей инфляционной модели Большого взрыва, в котором родилась Вселенная. Это так?

— Да, — ответил я.

Холлус качнул телом.

— Форхильнорские физики лелеяли то же самое представление — на нём держалось множество научных репутаций — до открытия пятого типа взаимодействий, пятой фундаментальной силы. Открытие это имело отношение к прорыву в энергетике, после которого стало возможным ускорять космические корабли до скоростей, вплотную приближенным к скорости света — несмотря на одно из положений теории относительности, которое гласит, что при приближении к этому пределу масса неимоверно возрастает.

Пришелец переступил шестью ногами, после чего продолжил:

— Горячая инфляционная модель Большого взрыва требует плоской вселенной — той, которая не является ни открытой, ни закрытой. В сущности, такая вселенная может существовать бесконечное время; она, однако, дозволяет существование параллельных вселенных. Но включение в эту теорию пятого типа взаимодействий потребовало изменений, необходимых с точки зрения симметрии; из этих изменений выросла элегантная, согласованная Теория Великого объединения — квантовая теория, включающая все типы взаимодействия, даже гравитацию. Эта теория предсказала три важных следствия.

Во-первых, она предсказала, что наша Вселенная отнюдь не плоская, она закрытая: она действительно родилась в Большом взрыве и будет расширяться ещё миллиарды лет — но в конечном счёте всё равно сожмётся в сингулярность. Будет Большое схлопывание.

Во-вторых, текущий цикл следует не более чем за восьмью предыдущими осцилляциями Большой взрыв/Большое схлопывание. Мы живём не просто в одной вселенной из бесконечного ряда — наша Вселенная одна из очень немногих, когда-либо существовавших.

— Неужели это правда? — удивился я.

Я свыкся с тем, что космология оперирует цифрами, которые либо бесконечны, либо в точности равны единице. В этом плане восьмёрка кажется необычным числом, о чём я не преминул сказать.

Холлус немного расслабил ноги в верхних сочленениях, и ответил:

— Ты познакомил меня с человеком по имени Чен — вашим астрономом. Поговори с ним; скорее всего, он ответит, что даже горячая инфляционная модель Большого взрыва, которая требует плоской вселенной, допускает очень ограниченный ряд предыдущих осцилляций — если они вообще происходили. Подозреваю, он сочтёт разумным, что текущий цикл реальности — одна из очень немногих вселенных, которые когда-либо существовали.

Форхильнорец немного помолчал и продолжил:

— Ну а третье предсказание Теории Великого объединения заключается в следующем: не существует других параллельных вселенных одновременно с нашей — и не существовало одновременно с предыдущими, и не будет существовать одновременно с последующими. Она описала единственное исключение — виртуальные вселенные, идентичные нашей, в точности с тем же набором физических констант, которые на кратчайший миг отделяются от нашей, чтобы тут же слиться обратно; это позволяет объяснить некоторые квантовые явления.

Математика, которая за всем этим стоит, просто жуткая. Но что интересно, вриды интуитивно пришли к идентичной модели. Причём Теория Всего дала множество количественных предсказаний, которые подтвердились экспериментально; она выдержала все проверки, которым её подвергали. И когда стало ясно, что нельзя уйти от аргумента об ограниченном числе вселенных, идея разумного Сотворения стала на Форхильноре господствующей. Раз наша Вселенная — одна из максимум девяти, когда-либо существовавших, и раз она имеет чрезвычайно маловероятное сочетание фундаментальных параметров, отсюда вывод — она действительно создана разумом.

— Но даже если четыре, прошу прощения, пять фундаментальных взаимодействий имеют столь маловероятные относительные величины, — сказал я, — это лишь пять отдельных совпадений. Признаю, это крайне маловероятно, — но ведь пять совпадений действительно могут выпасть из девяти попыток.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});