Ночные тени - Александр Валерьевич Горский

оконченной с вечера работы. Как оказалось, камер по пути следования погибшего Апраксина было установлено довольно много. Часть из них были муниципальные, некоторые принадлежали управляющим компаниям, еще несколько находились в ведении департамента транспортной безопасности. Чтобы получить все записи требовалось изрядное количество времени и терпения. Несколько облегчала положение помощь сразу двух, привлеченных к работе, участковых. Несмотря на явное недовольство свалившимися на их головы хлопотами, участковые прекрасно знали и месторасположение офисов управляющих компаний, и телефоны руководителей. Ближе к полудню, распрощавшись со своими помощниками, оперативники направились к входу в кофейню, расположенную на первом этаже вытянувшейся вдоль Профсоюзной улицы многоэтажки и имевшую несколько странное по мнению Малютина, а, на взгляд Панина, весьма подозрительное название «ЭфиОпий».

Войдя в помещение первым, Малютин одобрительно кивнул. Такие интерьеры, современные, наполненные контрастным сочетанием цветов, ему нравились. Три из четырех стен зала были белого цвета, на каждой из них ярко выделялись черные кустистые силуэты. Должно быть, кофейное дерево, догадался майор. Четвертая стена, в противоположность остальным была полностью выкрашена в черный. Ее украшала огромная, выполненная на стекле картина, скорее всего, фотопанно, на котором все то же кофейное дерево представало во всей красе, с яркими, сочно-зелеными листьями и гроздьями розово-красных, местами бардовых ягод. В такой же стилистике была выдержана и вся заполнявшая зал мебель. Черные деревянные столы, такого же цвета стулья и скамьи с сиденьями, накрытыми цветастыми циновками.

– Вишня, что ли? – присмотрелся к изображению на стене вошедший следом Панин. – Небось, сакура какая-нибудь. Пойдем, второй зал глянем, чего там интересного разукрасили.

– Добрый день! Хотите у нас отдохнуть? – устремилась навстречу посетителям официантка с внушительной копной огненно-рыжих волос, яростно выпирающих из-под тугого обруча на голове.

– Два кофе и управляющего, – буркнул Панин и, увидев в глазах девушки недоумение, помахал перед ее лицом раскрытым удостоверением, – желательно и то, и то побыстрее, чтоб не остыло.

– Чтоб не остыл, – поправила его официантка, пряча блокнот в накладной карман передника. – Он не остыл.

– Кто он? – майор непонимающе нахмурился. – Управляющий?

– Кофе, – глядя ему в глаза, отозвалась рыжая. – Кофе – он, мужского рода. Сейчас, конечно, сделали послабление, можно употреблять и в среднем роде, но в приличном обществе это моветон.

– О, как, – усмехнулся оперативник, – я думал, моветон – это когда гостей мордой в свой интеллект тычут.

– У кого что есть, – улыбка на лице официантки сделалась еще доброжелательнее, – у кого интеллект, у кого удостоверение. А управляющую я вам сейчас позову, кстати, она у нас женского рода.

Одарив напоследок улыбкой еще и Малютина, рыжеволосая красавица упорхнула из зала, оставив после себя лишь легкий перезвон покачивающихся на выходе бамбуковых занавесок.

– Ты это видел? – Панин недовольно обернулся к напарнику. – Закрыть бы эту пигалицу в отделе на пару суток, может, язык у нее бы и укоротился малость.

– Ага, и самому с ней закрыться, – беззаботно отозвался Денис, – тогда можно и на все пятнадцать.

Проворчав в ответ что-то невразумительное, Панин перешел во второй зал. Малютин последовал за ним.

В отличие от оформленного в довольно минималистичной манере первого зала, второй был в какой-то степени перегружен предметами интерьера. Стены, выкрашенные наполовину в кофейный, наполовину в кремовый цвет, были почти не видны из-за многочисленных полок и шкафов, до отказа заполненных самыми разнообразными атрибутами заядлого курильщика. Большую часть выставочной площади занимали кальяны самых разнообразных форм, цветов и размеров, включая стоящий на каменном постаменте гигантский экземпляр, высотой порядка двух метров. Одну из стен почти полностью занимала коллекция курительных трубок, некоторых из которых имели весьма замысловатую форму или же отличались необыкновенно длинным чубуком. Оставшееся пространство было отдано более скромной по числу представленных экземпляров, но не менее интересной по содержанию коллекции зажигалок.

– Ну ты глянь, один в один мой «Макаров», – Панин остановился возле одного из экспонатов своеобразной выставки. – Надо бы проверить, это точно зажигалка, а то, может, на ней пара висяков числятся.

– Все экспонаты в рабочем состоянии, – послышался у него за спиной уже знакомый голос, – если желаете, могу дать вам прикурить от этого. Вы ведь курите?

Оперативники обернулись. Перед ними стояла все та ж рыжая девица, с которой они разговаривали несколько минут назад в соседнем зале. Только теперь передника на ней не было, белый обруч с головы тоже куда-то исчез, подарив огненной копне волос долгожданную свободу. Панин нахмурился, в противоположность ему Малютин расплылся в добродушной улыбке.

– Что-то не так? – энергично хлопая чрезвычайно длинными и густыми ресницами, поинтересовалась девушка. – Кажется, все ваши желания исполнены.

– Помнится, речь шла о кофе и управляющей, – буркнул в ответ Панин. – Не наблюдаю пока ни первого, ни второго.

– У вас необычайно развита ненаблюдательность, – нагло заявила рыжая. Если вы чуть сильнее вдохнете, то почувствуете запах кофе. Я подала в соседний зал, там за столом общаться удобнее, чем здесь на пуфиках. Что касается управляющей этого заведения, то, как уже догадался ваш более сообразительный напарник, она перед вами. Каменева Марина Александровна.

Еще пытавшийся до этого сдерживаться Малютин не выдержал и захохотал. Панин хмуро взглянул на напарника.

– О, це дюже смешно! – отчего-то майор перешел на некое подобие украинской мовы. – Могу по спине шарахнуть, чтоб из тебя хохотунчик выпрыгнул. Пошли! – рявкнул Михаил Григорьевич, видя, что его коллега развеселился еще больше. – Попьем кофе, пока не остыло!

– Не остыл, – поправил его, вытирая выступившие на глазах слезы, Малютин. – Кофе – это он. Мужского рода.

– Мы его все равно выпьем, – отозвался уже немного успокоившийся Панин, – вне зависимости от половой принадлежности.

Несколько секунд спустя все трое уже сидели за одним из столов в первом зале.

– Что, Марина Александровна, с выручкой совсем туго? – Панин решил нанести ответный удар рыжеволосой нахалке. – Одной за всех управляться приходится? Сперва, поди, полы моешь, потом грязными руками кофе варишь?

– Вынуждена вас разочаровать, – управляющая подарила оперативнику очередную улыбку, – у нас все не так плохо. Есть деньги на мыло. Так что, помыв полы, я мою руки с мылом и только потом варю кофе. Но это дома. А здесь кофе варит один специально обученный человек, а полы моет другой.

– А чего ж тогда в фартуке бегаешь? – недоверчиво уточнил майор. – Или у вас еще одного человека обучить, чтоб чашки разносила, сил не хватило?

– Еще один человек у нас неожиданно приболел. Вы ведь про официантку сейчас говорите? А подменить с утра никто не смог, только к обеду подойти обещали.

– Да уж, не везет вам последнее время с персоналом, – подув на чашку, Панин сделал глоток и зажмурился от удовольствия.

– Вы сейчас о Косте? – улыбка исчезла с лица рыжеволосой