Уроки стихотворной магии (СИ) - Каренина Лина

Наконец-то мужчина задышал ровно. Я убрала руку и вытерла пот со лба. Сложное заклятье отняло ощутимо много сил… Как бы на ногах устоять ещё.

— Спасибо, — вновь проговорил пленник хриплым послуслышимым голосом.

— Ни слова этим громилам о нас, — я внимательно смотрела ему в глаза. — А теперь отвечай на мои вопросы. Понял?

Мужчина слабо кивнул.

— Ты работаешь на Элнора? — уточнила я и, дождавшись ещё одного кивка, продолжила расспрос: — Зачем ты здесь и что ищешь? Отвечай.

— Я всего лишь торговец, госпожа, — пленный смотрел куда-то в сторону, не на меня, что наталкивало на мысли о его вранье. — Я должен был везти товар для господина Элнора… Но на обоз напали эти разбойники.

— Зачем они пытают тебя? — я всматривалась в его лицо. Мужчина снова взглянул на меня:

— Я не знаю, госпожа. Вы поможете мне? Если освободите меня, я Вас отблагодарю…

Я задумалась. Если следовать пути хорошего человека, то несчастного пленника совершенно точно нужно спасти. Но вот только это может навлечь на нас гнев Барыги, и его громилы совершенно точно будут нас искать. Уйти сейчас… означает следовать изначальному плану. Мы тихонько покинем Расколье и спокойно продолжим свой путь. Но меня загрызёт совесть.

Тем более, я не могу утверждать, что этот пленник не лжёт. Если он говорит правду, то его помощь действительно однажды может нам пригодиться. Если же он врёт… Если это подстава? Если он и впрямь ищет меня? Получается, я освобожу своего врага. Но ведь по сути он не знает, что я — та, на кого он охотится. А я его знаю в лицо и буду остерегаться. Глядя в эти глаза, смотрящие на меня так жалобно, на ссадины, синяки и прочие следы жестокого избиения, на туго связанные кисти рук я не могла заставить себя подняться и отвернуться. Хотя очень этого хотела.

— Эй, долго ты ещё там будешь возиться? — за спиной послышался шумный шёпот Зевлара. — Я всё забрал. Мы можем уходить?

Глава 21. Вновь на дорогу

— Уходим? — повторил свой вопрос Зевлар. Я обернулась. В руках он держал целый мешок с добром и нервно оглядывался на спящих громил, будто боясь, что они вот-вот очнутся.

— Да, уходим, — я решительно вздохнула. — Только ещё кое-что…

Осторожно коснулась связанных рук пленника и потянула узел, расслабив верёвку. Захочет — освободится сам.

Заметив его благодарный взгляд, кивнула, рывком поднялась и последовала за моим проводником в мир криминала. Мы выбрались из дома и подозвали Дарину.

— Ну как? Получилось? — она взволнованно оглядела нас. В ответ довольный Зевлар потряс перед ней огромным мешком, размером с жирного такого поросёнка:

— Пора нам отсюда сваливать. А где-нибудь на дороге уже покажу вам, барышни, что же я добыл.

— Мы добыли, — поправила нахала я.

— Конечно, мы, — Арвигго сиятельно улыбнулся, и мы направились прочь. Уже будучи на приличном расстоянии, я в последний раз оглянулась на тот злосчастный дом: на мгновение показалось, будто у его дверей мелькнул тёмный силуэт. Ох, надеюсь, я сделала правильный выбор и не пожалею о нём…

От Расколья мы отошли на приличное расстояние. Городок отсюда казался совсем крошечным, дорогу окружили берёзки, растущие по бокам, и поля за ними, а скоро должен был начаться лес.

— Устроим привал в лесу, — предложил Зевлар, — а то здесь мы как на ладони.

— Точно. Главное, чтобы какие-нибудь звери или разбойники на нас не набрели, — высказалась я.

— Даже если и набредут, с вами великий воин, способный защитить девушек… Ну и по совместительству великий менестрель, способный их зачаровать своим пением, — Арвигго хихикнул.

— О да, волкам наверняка понравятся твои песни, — Дарина усмехнулась.

Мы шли втроём примерно в одной линии, но вскоре дорога начала сужаться и вытеснила меня назад. Теперь наша компания напоминала сладкую парочку и третьего лишнего… И как всегда, третьим лишним оказалась я. Прелестно.

Не-ет, вы что, мне ведь совсе-ем не нужно внимание красивого мужчины — а Зевлара трудно было назвать некрасивым. Да в общем-то, этого внимания мне никогда и не доставалось. Но пусть я и кажусь равнодушной, в душе мне всё же было обидно. Деревенским девчонкам мальчики дарили полевые цветы, ради них дрались и петушились. А я… А что я? Одарить меня могли разве что презрительным взглядом. А когда мы подросли, пары для будущих семей уже сформировались. Я думала, что так и умру в одиночестве, без любви. Но тут появился Зевлар, который хоть какое-то внимание ко мне проявил, и я… Похоже, я теперь ревную его к Дарине. Господи, Энара, в какое же дерьмо ты вляпалась?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Девичий смех отвлёк меня от мыслей. Дарина смеялась, а Зевлар с увлечённым видом что-то рассказывал. Ну вот… То она истории его хочет слушать, то холодно относится и язвит, то опять над шутками его смеётся… Наверное, это метод "кнута и пряника" для того, чтобы привязать его к себе. А в общем, какое мне дело? Зевлар не глупый баран, которого можно легко повести за собой. Пусть сам решает, надо ему это или нет. А мне пора перестать испытывать эти глупые чувства. У меня важная миссия, и ничто не должно от неё отвлекать.

Пройдя немного вглубь леса, мы сошли с дороги и нашли небольшую опушку для привала. Зевлар отправился на поиски хвороста, а мы с Дариной должны были расчистить место для костра и ночлега.

— Вижу, вы снова мило воркуете, — заметила я, когда Арвигго отдалился на приличное расстояние.

— Воркуем? — переспросила дочь дьякона. — Мы всего лишь общаемся, чтобы скоротать дорогу.

— Понятно, — я вздохнула. И лишь спустя некоторое время спросила:

— Он ведь нравится тебе, так?

— Я же говорила, не нравится, — девушка посмотрела на меня, и взгляд её показался мне недобрым. — Зачем ты это спрашиваешь?

— Мне непонятно твоё поведение, — я пожала плечами. — Ты то добра к нему, то холодна. Это как-то… нелогично. В чём причина?

— Люди, Энара, не всегда следуют логике в своих поступках, — тон Дарины сочетал поучительные и злые интонации. — Все, даже ты. Так что хватит расспрашивать меня об этом. Лучше подумай о своих проблемах, чем о наших отношениях.

— О чём спорим, девчонки?

Это вернулся Зевлар. Отвечать Дарине я не стала и весь вечер старалась на неё не смотреть. Не по себе как-то стало от её слов…

После того, как Зевлар развёл костёр с помощью кремня, найденного в украденном мешке, мы уселись разглядывать, что же ещё он стащил.

— Это мой плащ, — Арвигго вытянул из мешка большой кусок тёмно-зелёной ткани, скреплённый брошью-полумесяцем. — Так, кошель. Вроде полный, — вслед за плащом на свет показался мешочек, в котором приятно звякнули монетки. — Оружие, гады, оставили самое плохое, — мужчина достал кинжал в ножнах, следом — короткий меч, ремень, к которому они и должны крепиться, затем конструкцию из тонких ремешков и штук пять маленьких ромбовидных лезвий — по всей видимости, это были метательные ножи.

В мешке ещё оказались какие-то бумаги, которые Зевлар отказался комментировать, пара серебряных колец и цепь с медальоном, которые мужчина нацепил на себя, несколько помятых дорожных хлебцов, почти пустой бурдюк для воды ну и какая-то книга.

— Замечательно. Теперь у нас есть оружие, — заметив печальное выражение на лице Зевлара, такое, как будто в мешке не оказалось того, чего бы он хотел там увидеть, я решила поддержать его.

— А ещё у нас есть лютня, которую отдал трактирщик, — заметила Дарина и, вытащив её из наших сумок, протянула спутнику: — Может, сыграешь что-нибудь?

В глазах мужчины вновь зажёгся огонёк. Похоже, игра и песня действительно были важны для него, раз могли развеселить в такой ситуации. Арвигго взял лютню, и зазвучал его задорный голос:

— Я спою вам, милые барышни, романтическую легенду о принцессе Любаве, любовь и чистота которой смогли спасти рыцаря Ронуэлда, её возлюбленного, от страшного оборотнического проклятия…

Костёр давно потух. Зевлар и Дарина спали, спали недалеко друг от друга. А я лежала на земле, завернувшись в свой дорожный плащ, и думала о том, как Господь в своём небесном дворце смотрит на нас и распоряжается нашими судьбами. Наделяет нас силой, мужеством, верой и магией, сводит наши дороги, заставляет делать мучительный выбор, любить и страдать. Лишает и даёт. Чтобы выполнить великий свой план. Всё это — ради великого плана… И что бы мы ни выбрали, мы всегда будем следовать Его замыслу.