Смерть содержанки - Рекс Тодхантер Стаут

его имени там нет.

Я взглянул на часы. Осталось шесть минут.

— Теперь главный вопрос. Сколько людей знало про вас с ней?

— Никто не знал.

— Ерунда! Откуда ты можешь быть уверен?

— Насколько мне известно, никто не знал. Сам знаешь, Арчи, я иногда не прочь прихвастнуть, но ты хотя бы раз слышал от меня ее имя? Она меня довольно быстро напугала. Женщины ко мне привязывались и раньше, но эта пристала как банный лист. Верно, она мне нравилась, с ней было приятно, но она просто на мне помешалась. Мы никогда никуда не ходили. Она сама хотела, чтобы мы встречались только у нее дома, и меня это вполне устраивало. К сожалению, я недооценил ее. Я рассказал ей о том, что познакомился с Джилл — ничего особенного, просто встретил стюардессу. И потом как последний болван решил приучить ее к мысли, что поскольку я у нее не единственный, то и она не может рассчитывать на то, чтобы быть единственной у меня. И вскоре после этого я влюбился по-настоящему, впервые в жизни. В Джилл. А Изабель… Я говорил тебе, как она отнеслась к этому. Она всерьез вознамерилась выйти за меня сама. Я сказал, что зарабатываю едва ли половину того, что ее приятель тратит на ее квартиру и тряпки. Изабель же заверяла, что комнаты и ванны ей будет достаточно даже после того, как родится ребенок. Совсем свихнулась баба. Я ни на секунду не поверил, что она ждет ребенка. А потом — чей бы это был ребенок? Я отвечаю на твой вопрос. Я никому про нее не говорил и сомневаюсь, чтобы она кому-то рассказала про меня.

— Но она же рассказывала тебе о других, верно?

— Кое о ком, да.

— Кто из них убил ее? У кого были хоть какие-то основания?

— Я и сам ломал над этим голову, — кивнул Орри. — Если она упоминала хоть что-то, достойное внимания, то вспомнить я не могу. Я прекрасно понимаю, что только так вы можете меня выручить, но ничем не могу помочь. Конечно, она рассказывала про разных людей, в том числе про мужчин, которые с ней заигрывали, про женщин, которые ей нравились или которых она на дух не выносила, но я уже всех перебирал в уме и зашел в тупик. Я понимаю, что с кого-то все равно начать надо, поэтому хочу назвать тебе ее лучшую подругу, певицу из ночного клуба Джулию Джекетт. Ее настоящее имя — Эми Джексон. На позапрошлой неделе она еще работала в клубе «Десять маленьких индейцев». Лучше никого не сыскать. А ты уже добыл что-нибудь? Хоть какую-то зацепку?

— Нет. А ты когда-нибудь видел ее сестру Стеллу Флеминг?

— Нет. Изабель рассказывала про нее. Говорила, что когда мы с ней поженимся, то не только она будет счастлива, но и ее сестра. Предполагалось, что я буду на седьмом небе от радости из-за того, что сделаю сразу двух женщин счастливыми.

— Правильно. А она упоминала когда-нибудь…

Я осекся, потому что надзиратель оторвался от стены и приближался к нам. Он прикоснулся к плечу Орри, что было совсем ни к чему, и сказал, что наше время истекло. Я возвысил голос:

— Как вас зовут?

Он тупо посмотрел на меня:

— Как меня зовут?

— Да, лично вас.

— Меня зовут Уильям Флэнаган.

— Понятно, еще один Уильям. — Я поднялся. — Я доложу о вашем жестоком обращении. Мистер Кэтер задержан только как важный свидетель, а вы грубо схватили его за плечо. — Я повернулся и двинулся к двери.

Уильям Флэнаган не прервал нас ни на чем особенно важном. Я собирался только спросить, не упоминала ли когда-нибудь Изабель доктора Гамма.

В такси по дороге домой я размышлял. Я надеялся, что беседа с Орри прольет хоть какой-то свет на эту историю, однако, когда такси заворачивало на Тридцать пятую улицу, я поймал себя на мысли о том, что обдумываю, какое выражение было у Орри в ту или иную минуту либо что он сказал. Откровенная глупость, поскольку мы вычеркнули Орри из числа подозреваемых. Правда, беда в том, что, для того чтобы кого-то напрочь вычеркнуть, нужно заполучить другого подозреваемого. Мысль о том, что Орри ухлопал Изабель Керр, мелькнула в моем мозгу в тот самый миг, когда я разглядывал вмятину в ее черепе и увидел валявшуюся рядом пепельницу. Чтобы теперь забыть об Орри, я должен был сперва подставить взамен некоего Икс или Игрек, а время шло, и никакого Икс или Игрек у меня так и не было.

Войдя в кабинет, я не выдвинул верхний левый ящик своего стола, чтобы достать блокнот, в который заношу дневные расходы для еженедельного финансового отчета. Счет за поездку в такси на три доллара семьдесят пять центов я решил оплатить сам. Вулф сказал нам, что это его дело, но, пока мы не принесем ему что-нибудь, он ничего не сможет предпринять, а у него было сильно развито чувство собственного достоинства.

Часы показывали три минуты двенадцатого, Вулф только что спустился из оранжереи и сидел, разбирая почту. Не обнаружив в ней ни чеков, ни писем от коллекционеров орхидей, то есть ничего интересного, Вулф со вздохом отодвинул кипу конвертов в сторону и произнес:

— Доброе утро.

Я ответил, что утро вовсе не доброе, и в доказательство дословно воспроизвел беседу с Орри Кэтером. Закончил я пожеланием, чтобы следующую встречу Вулф провел сам, поскольку я ни с Джилл Харди, ни с Флемингами ровным счетом ничего не добился.

— Тем более что он мужчина, — присовокупил я. — Я понимаю, что нельзя просить от вас слишком многого и встречаться с Джулией Джекетт, но она подождет, пока вы не прощупаете Эйвери Баллу.

Вулф насупился:

— А доктор Гамм?

Я нахмурился в ответ:

— Нельзя же вечно откладывать Баллу. Я прекрасно понимаю вас и полностью согласен, что мы не беремся за дела о разводах. Уж слишком противно выяснять, кто с кем спал или спит. Баллу, безусловно, оплачивал квартиру не для того, чтобы читать Изабель стихи, но для нас секс в этом деле не главное, и можно от него абстрагироваться. В конце концов, можно убедить себя, что Баллу ухлопал ее за то, что она хихикнула, когда он, декламируя оду, сделал неправильное ударение.

Губы Вулфа превратились в тонкую ниточку. Он трижды глубоко вдохнул, потом процедил:

— Хорошо. Приведи его.

— Ладно, — кивнул я, — но только не могу сказать когда. Я наводил о нем справки вчера вечером. Он не только президент «Федерал холдинг корпорейшн», но и директор еще девяти крупных