Душа Ужаса. Мозаика осколков души - Алия Якубова

Фуар должен был вызваться сам, должен. Братьям и так тяжело. Но не смог. Дождался, пока Ласнар сказал:

— Я понимаю, как все это нелегко, но настали такие времена. Брат мой, Фуар, прошу принять это мое решение. Тебя с младых ногтей готовили не в наследники, а в тайные воины. Да, твое обучение лишь в самом начале, но выбора у нас нет. Ты должен стать нашим залогом мира, отправиться с Деймосом.

— Понимаю и повинуюсь, — не без труда выдавил принц.

— Тебе будет сложно, возможно, очень сложно. Но вспомни о пророчестве. Постарайся приблизиться к этому варварскому царю, войти в доверие. И тогда, возможно, у тебя получится то, что не вышло у многих ранее.

— Ты хочешь, чтобы я убил Деймоса?

— Это стало бы настоящим избавлением. Но все должно быть тщательно обдумано. Повторного шанса не представится, а провал сулит немыслимые бедствия всем нам. Во всяком случае, нам придется отказаться от тебя, и ты должен будешь признать, что действовал лишь по собственной инициативе.

— Я… понимаю, что мне придется действовать на собственный страх и риск.

— Вот именно. А пока… ступай брат, собирайся в дальнюю дорогу. Времени очень мало. Придворный алхимик выдаст тебе некоторые… средства вместе с инструкцией. Не забудь к нему зайти.

— Хорошо.

— Тогда ступай.

За поспешными сборами и суматошными мыслями следующий день наступил как-то уж очень быстро. Фуар и поспать-то толком не успел.

А днем Ласнар принес Деймосу клятву верности при всем дворе, а также сообщил, что с ним в качестве залога отправляется Фуар.

— Отлично, — заключил царь варваров, окинув младшего принца пристальным взглядом, как породистого скакуна на базаре, потом обратился к своим людям: — В таком случае мы завтра же выступаем домой. Гелла, проследи за этим.

Последние слова предназначались той самой воительнице, которую Фуар приметил во время пира. А Деймос вновь обратился к Ласнару:

— К завтрашнему дню подготовьте первую дань.

Из-за этого распоряжения последняя ночь в отчем доме прошла не менее суетно, чем предыдущая. Фуар честно пытался настроиться на дальнюю дорогу, понимая необходимость этого, но не мог. Слишком много будоражащих мыслей, плюс многочисленные наставления братьев.

Возможно, эту последнюю ночь следовало провести как-то по особенному, с любимой девушкой, например. Но по младости лет Фуар не успел обзавестись оной. В конце концов, ему лишь недавно исполнилось семнадцать, а отец придерживался довольно строгих взглядов на воспитание в этом вопросе, не желая, чтобы потом на признание приносили бастардов.

Еще можно было попрощаться с дорогими людьми, но это лишь братья, да могилы. Верный друг и оруженосец погиб весной. Вот и все. Поэтому прощанье вышло коротким. Да и Деймос не желал задерживаться.

Уезжая, Фуар несколько раз оглянулся, стараясь получше запомнить очертания родного города, так что даже поотстал. Царь этого не стерпел, взял под уздцы коня принца, уводя за собой, и велел:

— Держись рядом, а то пойдешь пешком.

Парень быстро кивнул и более уже не оглядывался, стараясь не упустить из виду того, кому теперь принадлежала его жизнь.

В своем наряде, простом дорожном в его царстве, среди варваров Фуар казался диковинной птицей, сразу бросаясь в глаза. Почти все воины Деймоса предпочитали выделанные шкуры вместо плащей. Тканые шерстяные встречались редко. Кожаные штаны, куртки, сапоги. Ткань вообще не очень приветствовалась, тем более такая белая, как нижняя рубашка принца. Да и его оружие явно не вызывало уважения: меч слишком тонок, как и кинжал. Поэтому, видимо, его и не пытались разоружить.

Рядом с Деймосом установилась своеобразная зона молчания. Говорили практически только по делу, но стоило чуть поотстать, как Фуар слышал язвительные комментарии в свой адрес, из которых «неженка» было самым безобидным. Трудно ожидать от суровых воинов высокопарных выражений.

Сцепив зубы, Фуар сделал вид, что ничего не понимает и не замечает. Вряд ли он выйдет живым из потасовки, а если и выйдет, то за такое его по головке не поглядят. Его статус заложника очень сомнителен. И хотя Деймос поклялся сохранить ему жизнь, многочисленных «несчастных случаев» никто не отменял. Фуар вообще пока не понял, чего можно ожидать от царя варваров. Невероятно закрытый человек, и лицо словно каменное — даже не догадаешься, что у него на уме.

Во время пути Деймос, кажется, совсем не обращал внимания на свое «приобретение», больше занятый своими людьми.

Огромное войско, к тому же нагруженное добычей, растянулось очень сильно, но от начала в конец и обратно постоянно бегали гонцы, передавая волю царя или с докладом, как обстоят дела.

Хоть войско и растянулось, но вовсе не было разрозненным. Соблюдался строгий порядок. Своеобразный караван был поделен на сотни, а каждая сотня на десятки, и в случае опасности они могли в считанные минуты и без суеты сплотиться и дать отпор.

Фуар не ожидал, что варвары окажутся настолько дисциплинированным войском. Становилось понятнее, почему оно столь опасно и как покорило почти всех соседей.

Этими мыслями принц развлекал себя в дороге, пока даже это не стало казаться невмоготу. Он считал себя хорошим наездником, но за целый день почти беспрерывной дороги болело уже почти все. Осталась лишь одна мысль и одно желанье: вылезти из седла.

А царь казался абсолютно неутомим. Лишь глубокой ночью он сказал одному из своих приближенных:

— Мы доехали до горного перевала. Объяви всем о привале. Переход начнем утром, чтобы к вечеру все успели его миновать.

— Да, мой царь.

Тотчас затрубили в рог, и войско остановилось, как огромный живой организм.

Фуар лишь смог подумать: «Наконец-то!», и почти выпал из седла, точнее позорно выполз. В царящем сумраке ночи он с трудом различил, что местом их стоянки стало внушительное плато. Даже доносилось журчанье ручья.

Как он ни устал, но все же обратился к Деймосу с едва ли не первой просьбой:

— Можно я напою коня?

— Сейчас? — удивленно приподнял бровь варвар, окидывая взглядом уставшее животное и не менее уставшего хозяина.

— Ну да, — неуверенно протянул Фуар.

— Совсем дурной! — фыркнул Деймос, почти замахнувшись для затрещины, но вместо этого позвал: — Рест!

— Да, мой царь, — тут же появился пожилой мужчина с бесчисленными шрамами на руках и лице.

— Позаботься о лошадях, и вот о его коне тоже, пока он не загубил животное своими попытками.

— Хорошо, мой царь.

— А ты ступай за ним и учись. Здесь нянек нет, — велел, как отрезал, Деймос принцу.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});