Невеста по вызову: тропами откровений (СИ) - Ветрова Варвара

— Не ошиблась, - эхом откликулась я.

Остаток пути мы проделали молча и, когда на горизонте показались уже знакомые голубые крыши, я не испытала облегчения. И сон на мягкой кровати, и теплый душ показались мне настолько не стоящими внимания, что я даже не отреагировала, когда кобылка Несс, а затем и Гори плавно остановились перед небольшим двухэтажным домом с синими занавесками на окраине.

— Располагайся, — кивнула на невысокое крыльцо хранительница, — уж не знаю, чем ты так Нейе понравилась, что она ключ дала.

— А что с Гори? — дернулась было я.

— Здесь оставь, — кивнула женщина на низкий тын, — его отсюда быстро в общее стадо отведут. Перед свадьбой всех туда отправляют.

— Да, хорошо, — я рассеянно оглядела небольшой огород, заросший сорняками. Здесь явно никто не жил, предпочитая бывать наездами. Хотя, раз гостевой...

Тем временем хранительница сочла свою миссию выполненной и, кивнув мне, двинулась дальше по утоптанной дорожке.

Гори оставлять я не стала и с четверть часа мы честно ждали помощника, коим оказался белобрысый мальчик-русал. Обменяв четвероногого друга на горячую клятву о том, что с ним все будет в порядке, я по скрипучим ступенькам поднялась на крыльцо. Ключ поворачивался туго, но я справилась. Зашла в небольшую уютную кухню и захлопнула дверь, привалившись к ней спиной.

Я все таки не ошиблась - Рейграну нужен был ритуал. Ради этого он женился на Орнессе, ради этого влез в храмовое хранилище. Ради этого вез меня через весь Валигур с заездом в Подмирье.

Хороший человек, честный. Прозрачный, словно капля росы.

Хотя, чего я ожидала… от архимага?

Глава 6. Туман тайн

Мысли в голове роились, будто пчелы. Создавшееся напряжение требовало выхода и я даже не удивилась, когда обнаружила себя упоенно начищающей картошку у круглой медной раковины. Миска, стоящая рядом, уже была наполовину заполнена очищенными кругляшами.

Да, у тетушки Нейи явно начали появляться последователи.

Здраво рассудив, что хочу я того или нет, а голод не тётка, я всё-таки достала с ледника синеватую тощую курицу, явно отдавшую концы не в самый лучший период своей жизни. Поставив тушку вариться на бульон, я вооружилась морковью и наконец поняла, что в состоянии думать логично. И сейчас, методично нарезая корнеплод колечками, старательно вспоминала все странности путешествия в надежде зацепиться хоть за что-то.

Первой, на удивление, пришла мысль о том, что Рейгран работает без травника-зельевара. Это несоответствие не давало мне покоя ещё давно, но почему-то я не обратила на него внимания. А зря. Хотя… Элькар тоже в Подмирье без зельевара обретается.

“Но у Эла хотя бы он есть” - резонно подсказал здравый смысл.

Я даже имя зельевара вспомнила - Жером. А вот Майлс мало того, что изволил работать в одиночку, но и мастерски уходил от обсуждения темы своего напарника, что наводило на определенные размышления.

А не здесь ли собака зарыта?..

Вода в кастрюле закипела и курица печально всплыла. Добавив в воду луковицу и пару веточек петрушки для полноты картины, я закрыла варево крышкой и продолжила думать.

Из Подмирья определенно надо валить. Уж не знаю, здесь Рейгран собирается провернуть ритуал или в Валигуре, добром для меня это однозначно не кончится. И чем дальше я окажусь от места и времени проведения ритуала, тем лучше.

Стоп. А какого ритуала?

Мысль об этом оказалась настолько внезапной, что я застыла, сжимая в одной руке нож, а в другой - останки моркови. Я ведь ничего не знаю о подробностях…

Можно, конечно, поговорить с моим нечаянным муженьком о его планах. Вот только - и я была в этом более чем уверена - правды я не дождусь. Уж если он не удосужился просветить меня за все это время путешествия, зачем бы ему делать это сейчас? А вот вероятность, что Майлс изволит рискнуть форсировать события, от моего любопытства только возрастет.

Отложив в сторону нож, я присела на край лавки. Хрупкое доверие к мужчине, которое успело зародиться за эти неполные пару недель, сейчас крошилось, точно первый лед в луже. А ведь, по сути, сама виновата - не стоило привязываться или даже допускать такую возможность. Да и вообще - почему именно сейчас? Почему именно он?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Вздохнув, я провела рукой по волосам и поморщилась, осознав, что морковь я так и не помыла. Ну и ладно, всё равно голову мыть. Да и вещи в порядок привести не мешает.

Суп вышел вкусным и, навернув две тарелки, я почувствовала, что настроение постепенно начало улучшаться. В конце тоннеля безысходности белым светом забрезжил оптимизм. Поэтому жаркое я уже готовила с энтузиазмом (зря, что ли, столько картошки начистила?), а посуду и вовсе мыла, фальшиво напевая какую-то мелодию.

И чего в панику впала? До вечера время есть, мозги в голове - тоже. Шансы придумать, как выпутаться из этой ситуации очень неплохи. Тем более, и не из таких превратностей судьбы невредимой выходила, чего уж тут нарушать стабильность?

Присыпав жаркое нарезанным укропом, я оставила передник на краю стола и решительно направилась наверх: хоть комнату посмотрю.

Сумки были небрежно свалены у зеленой двери. Проведя пальцам по потрескавшейся краске, я решительно потянула ручку, абсолютно не догадываясь, что увижу внутри.

Комната была небольшой, с окном, выходящим на задний двор. Вдалеке темнел лес, выгодно оттеняя одну из дорожек, присыпанных речным песком. На дорожке наблюдалось оживление - столпотворение из жителей Кьева угадывалось невооруженным взглядом, а шум, доносящийся даже сквозь плотно закрытые ставни, наводил на мысль о конфликте. Периодически над столпотворением взлетали рыбьи тушки. Странные у них брачные игры, конечно…

Отойдя от окна, я обозрела комнату. Широкая кровать, стол, стул, узкий шкаф у входа, дверь, ведущая в святая святых. А вот дивана или кресла в комнате не наблюдалось. Ну да ладно, внизу софа стоит - поспит пару ночей там, ничего с ним не сделается.

Ванная комната тоже порадовала. Бадьи здесь не было, её с успехом заменяла душевая лейка, приделанная к стене над небольшим каменным поддоном. Медные трубы,проложенные вдоль стены, были теплыми, а на открытой полке под зеркалом обнаружилась несколько пушистых полотенец.

Отмывалась я долго. То ли кожу планировала с себя снять, то ли выполоскать изнутри въевшиеся паршивые воспоминания о топях. Но в итоге кожа осталась при мне, а вот мысли померкли и уступили место приятной усталости. Завернувшись в полотенце, я заглянула в шкаф и просияла, обнаружив там пару книг и синий пушистый халат. Одеяние явно принадлежало Рейграну, о чем свидетельствовал легкий запах ландышей. Без малейших угрызений совести укутавшись в мягкое одеяние, я прихватила один из томиков и, забравшись на кровать, отогнула мягкую обложку.

На зубрилу мой супруг не походил. Видать, именно поэтому здесь, в этой комнате, сокрытые от посторонних взглядом дверцей шкафа и находились спертые из библиотеки Академии (о чем наглядно сообщала печать) учебники.

“Нечистеведение. Расширенный самоучитель”.

Я с интересом перевернула пару страниц, сразу наткнувшись на кельпи. После шли русалки, черти, деревянники (я с особым интересом ознакомилась с пунктом про бобров), лешие… лепреконы.

Изображенный на картинке пухленький человечек лишь отдаленно походил на Гройвуса. Общего в них был лишь залихватско-разноцветный наряд и крошечная шапочка, смещенная вбок. Зато информация совпадала полностью и, устроившись поудобнее, я погрузилась в чтение.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Любовь к контрабанде не была единственным увлечением лепреконов. Листая страницы, я даже подверглась легкому приступу зависти. Если верить самоучителю, лепреконы не только могли достать нужную вещь по запросу, но и помочь в поиске кладов, наладить связи с интересующим видом нечисти с целью торга или личного общения и ещё много чего другого.

А ещё во времена марилонского конфликта их использовали в качестве проводников - оказывается, они единственные были способны провести отряд тайными тропами на любую необходимую точку. Именно поэтому почти все лепреконы были истреблены десять лет назад, а те, кто остался, до сих пор не могут отойти от марилонской жестокости.