Непокорная. Жена по договору - Ольга Герр

в этот раз для разнообразия она была на моей стороне.

   — Не смей впредь приближаться к моей внучке, — произнесла она голосом, способным превратить воду в лед. — Она предназначена другому.

  Я открыла рот, чтобы поблагодарить ее, но тут же его закрыла. Что значит «другому»? Чего еще я не знаю?

  Бросив «Мальвину» валяться на полу, он меня больше не волновал, я взбежала вверх по лестнице и прицепилась с этим вопросом к леди Маливе:

  — Кому это я предназначена?

   В памяти всплыли черные пронизывающие насквозь глаза. Все внутри меня натянулось струной и задрожало от предвкушения. Неужели ему?

  Рита, прекрати! – дала себе мысленный подзатыльник. Почему я вообще о нем думаю? Я ведь даже не уверена, что он реален.

  — Узнаешь в свое время, — бросила леди Малива на ходу. — Однажды ты скажешь мне «спасибо» за все, что я для тебя делаю. 

  — Очень в этом сомневаюсь, — пробормотала я.

  — Я возвеличу тебя! — пафосно выдохнула она.

  «А заодно со мной и себя» – добавила я мысленно. Спасибо, я не нуждаюсь в величии. Мне бы спокойно пожить.

  — Твоя спальня, — леди Малива остановилась напротив двери. — Не выходи из нее по ночам. Это небезопасно.

    Я юркнула за дверь. Скорее прочь с бабушкиных глаз. Проходя мимо зеркала, бросила в него короткий взгляд. Волосы все еще черные. Интересно, какими они будут, когда спадет печать с магии? Я блондинка или, может, рыжая? Ох, только не рыжая! Не люблю этот цвет. Одно точно – я не брюнетка, иначе никто бы не говорил, что это не мой естественный цвет.

   Приключение с «Мальвиной» меня взбодрило, спать совершенно не хотелось. В крови все еще играл адреналин, да и спина побаливала после падения. А еще я никак не могла выбросить из головы слова леди Маливы о том, что я кому-то предназначена. Хотела бы я знать, кто он… Но куда сильнее я хотела знать – реален мужчина с черными глазами или он – плод моего воображения.

   С этой мыслью я повернулась к Картине. В памяти всплыла сказка о серебряном блюдце и наливном яблочке. Они показывали, что попросишь. В том числе людей. Картина, конечно, не блюдечко, но она тоже магическая. А вдруг? Не попробую – не узнаю. 

  — Скажи, а ты можешь показать конкретного человека, и чем он сейчас занимается? — спросила я и застыла в ожидании ответа.

  Вот только его не последовало. У нас наметились проблемы с коммуникацией. Картина не умела писать, она не знала букв и не могла изобразить слово «да».

  — Давай так, — предложила я, — если ответ «да», то ты рисуешь поднятый вверх палец. Если «нет», то две крест-накрест пересекающиеся красные черты. Договорились?

   Едва я умолкла, как на полотне появился поднятый вверх палец. Ура! Картина меня поняла, и теперь мы сможем худо-бедно общаться.

  — Так ты покажешь мне, что делает человек, о котором я думаю?

    Изображение поднятого вверх пальца осталось. Значит, снова «да». Как бы теперь объяснить Картине, кого я хочу увидеть. Я не знаю его имени. Я не уверена, что он вообще существует. У меня есть только его внешность.

  Я шагнула ближе, прижала ладони к раме, закрыла глаза и во всех подробностях представила обладателя черных глаз. Поразительно, до чего хорошо я его запомнила.

  — Пожалуйста, покажи мне того, о ком я думаю, — попросила я и тихо добавила: — Если он не плод моего воображения, что он делает сейчас.

  И замерла, не дыша, в ожидании, что будет.

Глава 5. О том, как я сменила имидж

   Говорят, любопытство не порок. Но оно точно не менее опасно для здоровья, чем любовь к экстремальным видам спорта. А я в каком-то смысле тоже экстремалка, раз вечно лезу, куда не просят.

    Вот и фокус с Картиной закончился плачевно. Хотя начиналось все безобидно. Постояв минуту-другую с закрытыми глазами и полностью сосредоточившись на мужском образе, я рискнула приподнять веки. А дальше снова застыла, но уже с открытыми глазами, а заодно и ртом от удивления.  

    Это был ступор. Во-первых, я не до конца верила, что эксперимент будет удачным. Но оказывается, Картина и так может! Это же сколько перспектив передо мной открывается. Например, можно подглядывать за леди Маливой.

   Во-вторых, мужчина с прожигающим насквозь взглядом реально существует. Я не сошла с ума! Он есть!

   Наконец, в-третьих, мое сердце исполнило чечетку при виде его. Уж не знаю, почему он так на меня действует, но я определенно обрадовалась встрече. Пусть она снова далека от нормальности. 

  В столь поздний час мужчина еще не спал, а только готовился ко сну. Картина показала спальню. Внимание привлекла широкая двуспальная кровать с изголовьем в виде головы дракона, а в изножье – его туловище с крыльями. И то, и то было вырезано из черного дерева.

  Впечатляюще, но меня больше интересовало, есть ли кто-то еще на кровати. Присмотревшись, поняла, что нет. По крайней мере, сегодня мужчина спит один.

   Я посмотрела на него и задохнулась. Подглядывать было максимально неловко, но до чего захватывающе!

   В интернате не только мальчишки подсматривали за девчонками в раздевалке, но и мы порой за ними. Из чисто научного интереса! Должны же мы были постичь разницу полов.

   Так что мужская анатомия не была для меня чем-то шокирующим. Казалось бы, чего я там не видела. Но внезапно выяснилось, что многого. Например, я точно никогда не видела столь эталонный образец красивого мужского тела.

     Мужчина уже снял рубашку. Мой взгляд скользнул по широким плечам, гладкой коже, вниз на поджарые мышцы живота, и я оценила все шесть кубиков пресса. Спасибо домашним штанам с низкой посадкой, что были на мужчине. Благодаря им я в полной мере насладилась видом.

   Усилием воли я вернула взгляд к лицу мужчины. Тут тоже было на что посмотреть. Без Стаса в качестве маскировки, он показался еще интереснее. Выразительные тонкие губы, аристократический