Веселая стройка - Денис Егоров

– Лопух! – ухмылялся Славик. – Фома неверующий! Я тебе говорю – в ту сторону от этого кола нужно мерить. А трава высоченная и мешает. Нужно её очистить…

– Нужно! – подскакивал Дима, кивая в другую сторону. – Только там! А не где ты показываешь! Это я, значит, как дурак буду траву дёргать, а потом Дэн приедет, и окажется не там. Знаю я тебя! А ты ухмыляться будешь да отговариваться. Мол, Дима не так понял. Не волнуйся, Дима всё понял уже!

– Просто ты траву не хочешь убирать. Так и скажи.

– И скажу. Не надейся снова меня провести.

– Нелепый ты чудак какой-то. Ты что же теперь, наоборот будешь всё делать?

Заметив Дэна, спорщики притихли. Тот достал чертёж и рассудил:

– Прав Славик. Дима, в чём дело?

Дима покраснел и смешался:

– Ты ж сам говорил… когда ещё депутату рубашку брали… не верить шуткам этого… – он мотнул головой в сторону Славика и вздохнул: – Запутали вы меня совсем!

– Запутался сам в трёх берёзах, – ухмылялся Славик и примирительно обнял Диму за плечи. – Ты, главное, не гоняй и не волнуйся слишком-то. Верить надо людям! А волноваться не надо, все ошибаются… Я вот помню, был у меня на флоте друг один, Мишка. Точнее – это я на флоте, а он в морской пехоте был. Порт они охраняли, ну и вообще… Голос у него мощный был, звонкий такой. Ну прямо Эдуард Хиль! Прознал о том его командир роты и обрадовался – парад на Девятое мая приближался, и нужен был в роте запевала. Чтобы, значица, на параде рота шла и пела чётко и красиво. Это тогда, при совдепии, первое дело было – петь на парадах… Вот и стали готовиться, каждый день по часу маршируют и песню учат. Что-то там такое было про коней и красное знамя, не помню… Понаехало на парад всяких генералов да адмиралов. Наша команда, по счастью, в том параде не участвовала. Только лучшие из лучших, не такие, как мы-пираты, – Славик скорчил рожу и продолжал: – Ну, выходит та рота морской пехоты. Идут красиво, просто загляденье. Мишка, значит, в первом ряду и на фланге, пора бы и запевать. А он разволновался, когда генералов-адмиралов заметил, да не ту песню и начал. Учили одну всей ротой, а он кааак запел другую совсем. И что самое скверное – никто текста её, по ходу, не знает… Ну, рота марширует перед трибуной, а он один поёт-старается. А что делать? Раз уж начал… Самое смешное, что генералы-адмиралы решили, будто бы всё так и было задумано. Потом один громко высказывался: мол, я такого не ожидал, странная затея… Хорошо ещё, что их лейтенант ответил на это: мол, голос хороший у парня, и решили дать ему спеть самому, без помех… Вроде прокатило объяснение. Но я эту историю на всю жизнь запомню. Идёт рота парадным шагом. Только сапоги гремят да Мишка поёт-надрывается соло… Вот это я понимаю – ошибся человек. Попал. А ты тут с травой кипишуешь!

История всех позабавила, и утренняя ссора была забыта. Тем временем на дороге остановился рейсовый автобус, и из него вылез Боря. Он, как всегда, опоздал. Проходя мимо ворот хутора, он остановился и внимательно посмотрел на них. Потом подошёл к остальным, поздоровался и снова мрачно глянул на хутор.

– Не туда смотришь, – напустился на него Славик. – Силки проверил?

Боря охнул и виновато припустил к лесу. Славик поглядел ему вслед и довольно заметил:

– Эксперимент продолжается. Вот увидите – он ещё нас всех будет убеждать потом, что ворота красные! Эгеее, – он уставился на дорогу, – Валентина повязали!

К полю свернул знакомый экскаватор, а за ним медленно ехала полицейская машина. Дэн заволновался и поспешил навстречу, остальные двинулись следом.

Экскаватор остановился у края тропинки, и Валентин тяжело спрыгнул на траву. Он невозмутимо открыл капот и принялся ковырять в моторе. Полицейские вышли из машины и, сурово поглядывая на Валентина, двинулись к Дэну.

– Вам знаком этот человек? – указал один из них пальцем на Валентина.

– Да. Это наш экскаваторщик. А что случилось?

– Ваш экскаваторщик пьян! – полицейский деловито открыл блокнот и принялся что-то писать. – Мы задержали его на дороге и отконвоировали сюда. Не бросать же технику на обочине! Безусловно, работать он сегодня не будет, и права его мы забрали. Пусть едет домой или куда ещё… не знаю. Что вы можете нам сказать? Часто он у вас в таком состоянии копает?

– Как же он поедет без прав? Вы бы… – начал Славик.

– Никогда не видел пьяным его на работе! – быстро перебил его Дэн. – Безобразие просто! Мы без него сегодня как без рук. Но, конечно же, если выпил, то не может работать.

Валентин повесил голову и покорно двинулся в сторону автобусной остановки на дороге. Там он застыл и старался делать вид, что ждёт автобуса – вытягивал шею и смотрел на часы.

Полицейские удовлетворённо проследили за ним взглядом, дали Дэну подписать протокол и быстро уехали. Через несколько минут Валентин уже стоял у трактора.

– Такие вот дела, – сообщил он и достал из кабины початую бутылку. Дэн разозлился:

– Мало принял на сегодня? Кто нам теперь копать будет?

– Я, конечно, – не смутился Валентин и жадно глотнул с горла: – Подумаешь, делов – права забрали? Будто я без прав копать не могу… Уехали, шакалы, и ладно. И я как бы тоже домой уехал… Но как вас бросить тут одних? Никак. Сейчас покурю и всё вам в лучшем виде… – он опять забулькал.

Дэн подумал и согласился. Тем более, что Коротков грозился приехать и срыв графика мог обернуться скандалом. Из леса вернулся с пустыми руками Боря и отрапортовал:

– Зайца нет пока!

Он снова посмотрел на ворота и придвинулся к Валентину:

– Слушай, Валентин, я тебя спрошу. Только подумай сначала. Ворота эти какого цвета?

Валентин бережно положил бутылку в кабину и покосился на ворота:

– Что тут думать? Красные! – вдруг сказал он.

– Красные… – ужаснулся Боря и отошёл.

Славик расхохотался и негромко пояснил остальным:

– Я специально такой цвет выбрал, который первый в голову всем лезет. Валентина не успели предупредить, но он этак удачно ответил… Крррасота!

– Красота, – согласился Валентин и вытащил из кармана огурец.

Ворота отворились, и вышел Тынис. «Кого-то красит галстук, а кого-то – его отсутствие», – пришло на ум Дэну. Благожелательно улыбаясь, Тынис поздоровался:

– Я шелаю счасттья фам… счасттья ф эттом мире польшом…

– Юморист! – хрустел огурцом Валентин. – Компанейский ты наш эстонец! Самогонки нет?

– Что? – возмутился Дэн.

– Да ладно… это я так спросил… – огорчился Валентин и хотел лезть в кабину, но его задержал весёлый Славик.

– Слышь, Валентин, – начал он, потирая руки, – тут у Тыниса есть пара эстонок знакомых. Невесты на выданье. Не интересуешься?

– Да я, вообще-то, женат давно, – опешил Валентин. – Но если они симпатичные… и если, может, компанию им составить нужно иногда… мужское плечо в трудный момент… возможно, я и…

– Хорошо! – Славик выпучил глаза и облизнулся. – Слушай и выбирай. Одна с меня ростом… ну, может, чуть повыше… и килограмм сорок пять весит!

Высокий Славик был почти на голову выше Валентина, и росту в нём было почти метр девяносто. Валентин поднял брови и открыл рот.

– А вторая – ещё лучше даже, – продолжал соблазнять Славик. – Ростом около полтора метра и сто сорок три килограмма! Какую выбираешь?

– Та. Каккую? – с интересом спросил Тынис. Он уже привык к шуткам Славика и не растерялся.

– Что за женщины такие у вас? – изумился Валентин. – Одна как рельса, а другая – бочка! Ущербные какие-то. Наверное, потому и мужьёв ещё ищут. Нет! – решительно отказался он и полез в кабину. – Мне таких не надо. Пусть и дальше тоскуют!

– Жестокий ты человек, – укорял Славик. – Не видишь душу за телом!

– Мне о своей душе думать надо! – отрезал Валентин и посмотрел на Дэна: – Ну что? Копать будем?

– Ты уверен, что ты в порядке?

– Могу копать с закрытыми глазами. И одной рукой, – хвастался Валентин. – Покажи, где, и всё сам увидишь!

Дэн быстро разметил на поле, и работа началась. Валентин яростно вгрызался в землю, ковш мелькал в воздухе. Дэн с остальными отошли подальше на всякий случай.

– Каккие рапотты у фас тут путутт? – полюбопытствовал Тынис.

– Сейчас выкопаем и потом бетонить будем фундамент. На нём стенку построим из камня…

– Стенкку? Карашо, – Тынис щёлкнул пальцами. – Каменнь путетт мноко?

– Мноко! – передразнил его Дэн. – Что? Камень ната?

– Ната! – согласился Тынис. – И растфорр тоше. Мошетт, стелаю покреп нофый.

– Плантатор! – рявкнул Славик. – В старом уже места нет от продуктов? Будешь нас каждый день кормить-поить, и рассмотрим твоё ходатайство!

– Нетт мне поккоя – отно расоренье… смертть лишь покаситт таккое мутшенье… – сокрушался Тынис, прикидывая в уме, стоит ли погреб таких расходов.

Валентин, чью душу растревожил Славик, пел протяжным басом: