Северус Снейп и Отвратное зелье - Елена Клещенко

В Дурмштранге все вышло наоборот. Один подонок, которому показалось, что я слишком воображаю, подлил мне сексуального приворота — сами понимаете, на него, ненаглядного. Хорошо, что он был еще и дураком. Зелье сварганил ломовое, простейшего состава, дозы взял убойные, а я уже кое-что соображала. Никаких романтических колебаний и сомнений у меня не возникло ни на секунду. Сразу приняла антидот, а когда он подействовал… ну… немножко прикололась над этим гадом. Как мне подсказала моя богатая фантазия. При строгом английском профессоре-легилименте про такие вещи вспоминать не надо. Грубовато вышло. Но народу понравилось.

Нет, не то чтобы я не встречала симпатичных мужчин и ребят, то есть таких, какие мне были симпатичны. Встречала. И среди колдунов, и среди нормальных людей. И не то чтобы боялась или как-то особенно брезговала. Не в этом дело. «Настасья, когда полюбишь, как я полюбила деда, силы у тебя прибудет вдвое. Но если сдуру возьмешь себе кого-нибудь — из любопытства, или за компанию, с тоски, от нетерпения, от нечего делать — половину потеряешь того, что имела». Сильный аргумент, как считаете?

С нормальными девчонками я об этом вообще никогда не говорила, им такие вещи без надобности. Пусть гордятся, что у них есть мальчики, а у меня нет — какая-никакая, а радость. Подружки в Дурмштранге надо мной посмеивались, говорили, что бабка все это выдумала из воспитательных соображений или что это пережитки дикой православной псевдомагии. Ага, как же! Я знала, что это правда. Откуда знала? Да вот, глядя на них, и узнала. Ну разве что Лорка, на курс старше нас, когда влюбилась в своего Карла, летала без помела и трансфигурацию сдала сразу на медаль. Сила из нее прямо хлестала. Но так редко бывает. По своему хотению этого не сделаешь.

И вот — Снейп. Привлекательный — ну, то есть не красавец в нормальном понимании, но женщины нашего рода всегда отличались оригинальными взглядами на мужскую красоту. Умный, языкатый, не очень-то счастливый (для русских девушек и это плюс), вдобавок ко всему гениальный зельевар и профессор Хогвартса. И я люблю его. По крайней мере, мне хочется проорать это во весь голос. Кажется, что тогда полегчает. Но… глупо же — чтобы это случилось из-за отравления! Глупо. Фактически производственная травма. Да если бы не это зелье…

Мои размышления прервал хлопок аппарации.

— Я уже идет, мастер Снейп! Я идет, Энестэзи Хитрых!

Зрелище было не для слабонервных. Крылоухий эльф росточком чуть выше моего колена, задрапированный в чистую салфетку с бахромой, верещал не переставая и при этом левитировал над собой огромную сковороду, корзинку с хлебом, чайник, чашки, тарелки, стайку приборов… Пока я гадала, задавит его сковородой или нет, Снейп молча махнул в сторону столика. Ужин красиво зашел на посадку. Кухонный работник квакнул еще что-то вежливое и сгинул.

За яичницей мы потянулись оба. И оба отдернули руки.

Я тоже думала, что это мой заказ! Хотя для меня шесть яиц и многовато. Справа глазки разбиты, слева целы. Справа сосиски покрошены, слева поджарены половинками. Тертым сыром посыпано все сплошь.

Профессор хмыкнул и взялся за нож. На мою тарелку сбросил правую часть, себе забрал левую. Все правильно.

— А где горшок с овсянкой? — спросила я.

Зельевар пожал плечами.

— А где эти, как их?… — он соединил большие и указательные пальцы в форме пирожка.

— Ну, вообще-то я их не часто пеку. К яичнице я больше привыкла. Когда одна жила в Москве и сама готовила.

— И я тоже. Когда летом уезжаю из Хогвартса. Беру в лавке две дюжины яиц, на неделю хватает.

Все с вами ясно, профессор Снейп. Многие зельевары умеют и любят готовить, но, похоже, перед нами не тот случай. Хотя не мне бы говорить.

Яичница дезаппарировала почти с той же скоростью, что и домовый эльф. Я сегодня забыла пообедать, да и после мандрагоры, знаю, так хочется есть… что практически жрать.

Снова заговорил он только за чаем.

— Что вы будете делать в Лондоне, мисс Хитрых? У вас еще три дня до отъезда.

Ай, да знаю я, знаю! Уехать из Хогвартса мне надо как можно скорее. В идеале завтра утром. И все. И никаких «но». Он прав, лучше сосредоточиться на том, что я буду делать в Лондоне.

— Ну, если мне разрешат улететь на ступе, то сначала в Хогсмид. Куплю всем сувениров, у нас не принято возвращаться из-за границы без подарков. Потом, конечно, в Лондон, вы совершенно правы, сэр. Зайду во «Флориш и Блоттс», посмотрю книжечки…

Профессор скептически покачал головой.

— Уверены, что найдете там что-нибудь стоящее? Это простенький магазин, для студентов и лаборантов. Я напишу вам хороший адрес, зайдите туда. Не пожалеете.

— Спасибо, сэр…Потом погуляю, посмотрю Лондон, магический, маггловский, — принялась я излагать свои незамысловатые туристские планы. — В «Диагонали», говорят, послезавтра поют «Виэд Систерз», может, прорвусь. Если получится, в Москве все умрут от зависти, у нас их никто вживую не слышал. Бабушке куплю кофту с шерстью грифона, а если еще деньги останутся, то себе настоящую английскую мантию! Лиловую, от Меривезы. Но вам это, наверное, неинтересно?

— Вы живете с бабушкой?

— Да, сэр.

— Простите за личный вопрос, мисс Хитрых: а что случилось с вашими родителями?

— Ничего, насколько я знаю. Мать живет в Москве, она, как у вас говорят, маггл.

Да, пожалуй, английское слово здесь больше подходит. На «нормального человека» моя мама похожа не больше, чем здешняя профессорша прорицания. И по тем же причинам. Маманя — шарлатанка. Лечебная магия, ясновидение, возврат любимого с гарантией. Я очень надеялась, что на этом личные вопросы закончатся, но фиг-то.

— А ваш отец — волшебник?

— Понятия не имею, сэр. Никогда его не видела. Но по теории вероятности — вряд ли. В российской популяции колдунов не так много.

Ну, теперь жди следующего вопроса. С логикой у него все в порядке. Ох и давно мне не приходилось об этом рассказывать — в Дурмштранге все про нас и так знали.

— Извините еще раз, мисс Хитрых, но, если я правильно понял, ваша бабушка — очень незаурядная ведьма, и при этом оба ваших родителя… не принадлежат к волшебному сообществу?

— Род Хитрых проклят, сэр, — коротко сказала я. — Давно, еще при царе Алексее Михайловиче, кому-то мы крепко наступили на хвост. Магические способности в нашей семье передаются по женской линии через поколение. Моя мать — маггл, моя прабабка была магглом — комсомольским вожаком, если вам это что-то говорит. Если у меня родится дочь, она тоже будет магглом. А колдуньей может быть только дочка моей дочери. Вот так.

Снейп ответил не сразу. Сначала пробормотал что-то замысловатое с упоминанием Мерлина и красного змеиного яйца (будем считать, что я не поняла). Потом сказал:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});