Чарльз Лайель. Его жизнь и научная деятельность - Михаил Энгельгардт

Тем не менее, еще в пятидесятых годах формальное господство принадлежало во Франции старой школе, так что Лайеля забаллотировали в Академии наук при выборе нового члена на место умершего Буклэнда. Случай настолько характерный, что мы приведем письмо Лайеля по этому поводу (1857 г.):

«Когда по смерти Буклэнда в Академии открылась вакансия, Эли де Бомон обратился ко мне с письмом, в котором сообщал, что у них образовалась партия в мою пользу, но он употребит все свое влияние против меня. Я полагаю, что различные причины вызвали это странное послание. Недавно он пользовался гостеприимством в моем доме в Лондоне и был по обыкновению очень любезен; в Париже всегда доставлял мне ненапечатанные карты Франции и т. п. Ввиду этого, я полагаю, он и хотел поступить со мной честно и откровенно, предупредив меня, что за мою враждебность его мнениям (у них в Париже так и говорят „mes ennemis“ – мои враги – вместо мои оппоненты) он всеми силами воспрепятствует мне в достижении того, что в его глазах представляет высшую цель человеческого честолюбия. Я и раньше знал, что меня не выберут, но порадовался его письму, так как оказывается, что и там есть мои сторонники. Получая комплименты со стороны молодых ученых, было бы крайне непоследовательно с моей стороны ждать, что и старые, влиятельные столпы науки окажут почтение главе новой и, по их мнению, еретической школы».

Так была принята система Лайеля в различных странах. Любитель аналогий может провести параллель между научными теориями и политическим бытом Англии и Франции. В Англии современный строй вырабатывался медленно, потихоньку-полегоньку, путем постепенной эволюции. В Англии же развилась эволюционная геология: Гёттон дал ее первый набросок, Плайфэр популяризировал его идеи, Мантель, Флеминг, Скроп пытались прилагать их к тем или другим частным вопросам, наконец, Лайель превратил их в систему. Во Франции политическое развитие совершалось скачками, от пароксизма к пароксизму, периоды покоя сменялись эпохами потрясений, и такой же характер приписывался развитию Земли французскими геологами – Кювье, Броньяром, Бомоном, д’Орбиньи.

Как бы то ни было, система Лайеля положила начало геологии как строгой индуктивной науке. Метод его был воспринят в силу своей внутренней необходимости. Физическая геология, поставленная им на твердую почву, продолжала развиваться с поразительной быстротой. Чем глубже и тщательнее исследовали современные явления, тем ярче освещалась история земной коры, что, конечно, пришпоривало исследователей. Во Франции, в Германии старые теории еще держались более или менее искусственно влиянием академических ученых, но наряду с ними развивалось и новое направление. В 50—60-х годах теория униформизма завоевала господство всюду.

Геология ушла далеко со времени первого издания «Основных начал». Излагать, хотя бы вкратце, ее успехи не входит в нашу задачу. Мы можем сказать одно: они достигнуты, потому что наука устремилась по пути, проложенному Лайелем. Мы знаем прошлое лишь настолько, насколько нам известно настоящее. Мы знаем, что силы, действующие ныне вокруг нас, действовали с древних времен; мы знаем, как они действовали и к каким результатам приводили. В сущности, этим и исчерпываются наши знания. Затем у нас есть гипотезы о космических причинах, вроде изменения эксцентрицитета земной орбиты, уменьшения объема Солнца и т. п. Но это пока догадки. В таком виде представляется современная геология: ядро знания, обвитое туманом гипотез. Ядро создано Лайелем и растет беспрерывно, сохраняя, однако, тот же вид, который придал ему его творец. Туман тоже растет, принимая самые причудливые и разнообразные формы, как и следует туману. Что из него выйдет дальше – мы не знаем; но пока – индуктивная, строгая, истинно научная геология развивается лишь в тех рамках, какие намечены для нее Лайелем.

Скажем здесь же о дальнейших изданиях его книги. Они следовали одно за другим. Последнее, 11-е, вышло в 1872 году, за два года до смерти Лайеля. Сравнив его с первым, можно судить о громадных успехах науки за это время и о великом значении Лайелевого метода. В 1838 году он разделил свой труд на два сочинения: одно – «Элементы геологии» – посвящено истории земной коры; второе – «Основные начала» – физическая геология, трактует о способах действия геологических агентов.

Глава V. Зрелые годы Лайеля

Жизнь Лайеля после издания «Основных начал». – Экскурсия в Пиренеи. – Профессорская деятельность Лайеля. – Поднятие Швеции. – Поездки в Америку. – Мнение о рабстве. – Дальнейшие экскурсии. – Краткий очерк их результатов. – Общественная деятельность Лайеля. – Его отношение к политике. – Борьба за независимость науки. – Литературные вкусы Лайеля. – Общество, в котором он вращался. – Почести и награды.

Издание «Основных начал» было важнейшим событием в жизни Лайеля. До тех пор малоизвестный геолог, не вполне благонравный, хотя и «подающий надежды» ученик Буклэнда, он разом стал во главе науки. Правда, отцы-командиры возмущались таким нарушением субординации, но и они не могли не видеть, что имеют дело с главой школы.

Вообще, его книга произвела ошеломляющее впечатление, как и все подобные труды, поворачивающие науку в новое русло. Знали, что он намерен выступить в защиту униформизма, но никто не ожидал, что из этого выйдет преобразование науки. Сама по себе идея была стара и общеизвестна: мы называли ученых, которые пытались применить ее к истории Земли. Но эти попытки, казалось, только обнаружили ее бессилие; так что огромное большинство геологов решило, что с этим орудием ничего не поделаешь. Что сделал с ним Лайель – мы уже видели.

С адвокатурой он давно распростился; теперь исчезли последние сомнения относительно карьеры. Вся его дальнейшая жизнь была посвящена науке. Вся она прошла в геологических экскурсиях и в обработке данных, собранных во время экскурсий. Неблагодарный материал для биографа! Жизнь без приключений! Жизнь без событий, однообразная и прозаическая, глава из ученого трактата! То есть были в этой жизни свои приключения, свои события: открытие какого-нибудь игуанадона, установление связи между двумя формациями и прочее, и прочее, но кто, кроме специалиста, может оценить глубокий и драматический интерес подобных событий?

Лайель много путешествовал по Европе и Америке: добрая треть его жизни прошла «в поле», как выражаются геологи. Но эти экскурсии совершались в пределах цивилизованных стран и не представляют драматического элемента: столкновений с дикарями, с лютыми зверями и т. п. Приключения и невзгоды, которые приходилось переживать Лайелю – более будничного свойства: случалось промокнуть под дождем; засесть в грязи на дороге по милости сломавшегося колеса; заночевать в какой-нибудь лачужке на пустой желудок, не достав на ужин ни яиц, ни молока, потому что хозяева по бедности никаких домашних животных, кроме блох, не держат; приходилось воевать с таможенными чиновниками или с полицией, пристававшей к путешественнику с недоверчивыми: кто? куда? откуда? зачем? по чьему позволению?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});