Голос во тьме (СИ) - Танго Аргентина

«А то ж, — тоскливо подумал комиссар. — Мы–то не способны».

Он уже почти жалел, что пироман не выполнил свою угрозу днем раньше. Вдруг его «безопасное место» сейчас лучшее укрытие для Пег?

Лонгсдейл вернулся в гостиную вместе с псом, оставив родителей с Пегги. По хмурой физиономии консультанта Натан понял, что дело стало еще хуже, чем было с утра.

— Ну что? — отрывисто спросил он. Лонгсдейл покачал головой, поставил на стол чемоданчик со своим чародейским снаряжением и открыл.

— Это не гипноз.

— Но она в безопасности?

Консультант взглянул на Бреннона поверх крышки:

— Сейчас никто не в безопасности.

Комиссар сжал в кулаке медальон.

— Значит, вы утверждаете, что каждый человек в этом городе может в любую минуту стать убийцей, потому что так ему внушит безумный маньяк?

— Да, — бесстрастно отозвался Лонгсдейл и вытащил из чемодана коробку. — Возьмите.

— Что это?

— Амулеты, аналогичные тому, что был на мисс Шеридан. Здесь десять штук.

— Для кого?

— Один для вас. Не спорьте. Вы не должны терять здравый рассудок.

— А остальные? Остальные сто сорок тысяч жителей?

Пес ткнулся носом в руку Натана.

— Я закажу партию амулетов и привезу в департамент, — Лонгсдейл защелкнул чемодан. — В остальном, единственный способ помочь — это найти маньяка как можно скорее.

Бреннон достал из коробки серебристый кругляшок на цепочке и повесил его на шею. Медальон почти ничего не весил; Натан убрал его под жилет.

— Носите не снимая, — сказал консультант. Он сел на диван и открыл блокнот. Джен тут же подобралась к нему и заглянула через плечо.

— Неправда! — возмущенно вскричала она.

— Где именно? — устало спросил комиссар.

— Вы ошиблись, Рейден, — сказал девушке консультант. — На Виктора ван Аллена воздействовали не гипнозом.

— Откуда вы знаете? — Бреннон взял протянутый ему блокнот и вчитался. Выводы Лонгсдейла пестрили загадочными словами, перемежаясь латынью, элладским и еще какими–то закорючками, но общую картину Натан уловил.

«Дожился, — с мрачной горечью подумал он. — Уже вижу разницу между «отпечатком заклятия» и «запахом колдуна»! Тьфу! А дальше что? Арест барабашек за полтергейст в неположенном месте?»

— Я зашел к молодому ван Аллену сегодня; там меня и нашел ваш дежурный, — сказал Лонгсдейл. — При беглом осмотре действительно кажется, что юношу пытались загипнотизировать.

— Я этого не говорил! — с негодованием опровергла ведьма, и Натан почти с умилением отметил, что она залилась пунцовой краской, как школьник. — Я говорил, что это похоже на гипноз! Вы! — она дернула комиссара за полу сюртука. — Ну скажите ему!

— Не говорил, — подтвердил Бреннон под ехидное фырканье пса. — Речь шла о том, что это было воздействие без чар, похожее на колдовское, но произведенное человеком.

— Да! — обиженно воскликнула Джен. — Я не спутаю наш гипноз, гипноз под заклятием и это… эту штуку!

— Так что же это за штука? — спросил комиссар. Лонгсдейл задумался надолго и наконец медленно произнес:

— Сильнейшее магическое воздействие на разум. Ни заклятий, ни чар, ни колдовства — только воля, усиленная тысячекратно.

— Чем?

— Не знаю, — вздохнул консультант. — Я не знаю, что может настолько усилить волю одного человека, чтобы он мог так подавлять других.

Бреннон обдумал его слова. Кое–что осталось непонятным.

— Почему вы так уверены, что это не колдун и не ведьма?

— О, я же говорил… — нетерпеливо начала Джен, но смолкла по знаку Лонгсдейла.

— Вы не совсем отдаете себе отчет в том, насколько сильно колдун или ведьма отличаются от человека, — мягко сказал он.

— Ну, на вид не особо, — хмыкнул Натан.

— Внешность обманчива.

— Да вы что! — Бреннон скосил глаза на девушку. Когда–то она прямо перед ним превратилась в факел; может, это и есть ее настоящий облик?

— В их жилах неразделимы кровь и магия, — продолжал Лонгсдейл. — Колдуют они так же свободно, как дышат, и оставляют не след заклятия, а свой запах. Люди его не чуют, но ведьмы и колдуны легко различают сородичей по этому запаху.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Так что же, они совсем не пользуются заклятиями?

— Отчего же? Пользуются, но когда нужно что–то совсем уж конкретное. Иногда заклятиями помогает себе молодняк, еще не освоивший тонкости применения своих сил, — Лонгсдейл пристально посмотрел на Джен. Девчонка нахально фыркнула и скрестила руки на груди с гордым, независимым видом.

— Ну так разве это не наш случай? — поразмыслив, спросил Натан. — Кто–то подчиняет себе людей без всяких там заклинаний. Разве из этого не следует, что этот кто–то — колдун?

— Нет.

— Да почему же?!

— Человеку для чародейства нужны костыли, — терпеливо сказал Лонгсдейл, — в виде заклинаний. Именно заклятие и оставляет тот отпечаток, по которому я узнаю другого чародея. Потому что в нем остается след его личности, ведь для того, чтобы заклятие подействовало, в него нужно вложить силу желания, воображение и волю. Сейчас, когда я осматривал и юношу, и девушку, я не нашел отпечатка конкретного заклятия — я вижу лишь след, оставленный человеком, воля которого вдруг стала сильнее в тысячи раз. Словно ему достаточно сформулировать свое желание, а сила его воли внушит его любому человеку.

— Может это быть получеловек–полуколдун?

— Нет, — резко сказала Джен. — Мы не люди, ваши человеческие самки не могут понести от колдуна, а самцы не оплодотворят ведьму.

Комиссар чуть не поперхнулся. Очевидно, девушку оскорбляло само предположение. Но почему?!

— Почему это? Разве наши мужчины и женщины не могут вызывать у вас, — Бреннон ехидно подчеркнул слово, — желания?

— Могут. Желание — да, дети — нет.

— Разве никто не пытался обойти эту глупость? Ну, влюбился какой–нибудь колдун…

— Они не могут влюбиться, — сказал Лонгсдейл. — У них нет души.

— И что? — ошарашено спросил Бреннон. — Как это мешает произведению на свет потомства?

— Это — не мешает, — ответила ведьма. — Мешает то, что мы существа разной природы.

— Но… — комиссар задумался. Так, значит, все эти байки о полукровках — просто байки? Женщина не может родить ребенка от «духа из холма»? Или только от колдуна?

— Видите ли, наследственные цепочки… — начал было Лонгсдейл, но Бреннон перебил его:

— А при чем тут душа? Она существует, что ли? Откуда мне знать, я вот не чувствую, что она у меня есть.

— О нет, — тихо сказал консультант, — если б у вас ее не было, вы бы сразу поняли разницу.

Пес чуть слышно вздохнул. Все это время он лежал мордой к двери, в сторону комнаты Маргарет, и выглядел как воплощение нечеловеческой тоски.

— А у вас? — спросил Натан. — У вас она есть?

Джен настороженно заерзала на месте. Консультант задумался, нахмурился, опустив голову, и промолчал.

— Я полагаю, что уже можно допросить мисс Тэй, — наконец заявил он, встал и взял чемоданчик. Пес неохотно поднялся.

— Э… ладно, — пробормотал комиссар, изрядно удивленный. Хотя черт их знает — может, в их консультантских кругах вопросы о душе так же неприличны, как вопросы о белье. — Я приставил к ней двоих, чтоб скрутили, как только она попытается проломить головой стену.

Лонгсдейл кивнул. В голове Натана крутилась какая–то смутная неоформленная мысль, но он никак не мог ее уловить. Он вышел из гостиной следом за псом и ведьмой, вспомнил, что держал что–то в руках, и быстро вернулся за коробкой с медальонами. Вот тут–то его и настигло озарение.

— Эй!

Лонгсдейл остановился посреди лестницы и обернулся на окрик.

— Вы сказали, что закажете нам партию амулетов. В каком это смысле — закажете?

— В обычном, — немного удивленно отозвался консультант. — Вы же не думаете, что я отливаю амулеты, пули для моего оружия и кую себе клинки прямо в подвале моего дома?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Так вам их доставляют, что ли? — задохнулся Бреннон. — Их кто–то производит на заводе?!

— Ну, насчет деталей не знаю. Мне известен адрес, на который я высылаю заказы.