Рукопись из Тибета - Валерий Ковалёв

— Ба! — так это же Устинов[58], - вспомнил я. В бытность моей службы на флоте он был секретарем ЦК, возглавлял комиссию по приему в строй нашего подводного ракетоносца и даже выходил с командой в море.

— Кстати, ты сынок как? — похлопал меня по плечу Генсек. — Желаешь быть солистом военного ансамбля?

— Никак нет! — по уставному вытянулся я. А про себя подумал «во поперло!» И выдал:

— Хочу быть чекистом и охранять безопасность нашей социалистической Родины. Как Феликс Эдмундович Дзержинский!

— Однако! — поползли вверх густые брови. — Ну что ж, чекистом так чекистом (опустились вниз). Там всегда нуждаются в талантах.

Затем Леонид Ильич пожал нам всем руки, пожелав всяческих успехов, а потом крымский секретарь негромко произнес «все на выход».

Далее молодых дарований угостили мороженым, фруктами и соками в уже накрытом зале (фуршетов тогда еще не было), после чего все отправились домой. Выполнять полученные заветы.

Мотор «Волги» ровно жужжал по асфальту горного серпантина, с одной стороны зеленели сосновые леса, кедры и эвкалипты, с другой голубело море с куда-то плывущим белым лайнером.

— Ну, ты даешь, сынок, — сказал мне до этого ошарашено молчавший родитель. — А мы с Элеонорой Павловной планировали тебя в МГИМО[59]. Стал бы дипломатом, как Громыко.

— Не, — отрицательно покрутил я головой. — Хочу быть как Дзержинский.

— Оттуда такое желание? — покосился на меня родитель. — Книжек про шпионов начитался?

— Ага, — кивнул я. — И еще смотрю фильм «Адъютант его превосходительства».

— Ну-ну, — вздохнул Волобуев.

Глава 6. Я поступаю в секретную школу

Скорый поезд Симферополь — Москва бодро отстукивал колесами по блестящим нитям рельс, за окном плыли весенние пейзажи, проводник в белой куртке разносил по купе горячий чай с лимоном, настроение было мажорным.

Выполняя очередную часть плана, я ехал поступать в тайное учебное заведение Страны. Именуемое ВКШ КГБ. А если полностью — Высшая Краснознаменная школа КГБ при Совете министров СССР имени Феликса Эдмундовича Дзержинского.

Этому предшествовал целый ряд событий.

На следующий год, после встречи с Леонидом Ильичем, сразу после выпускных экзаменов, нас с «папой» вызвал к себе начальник УКГБ по Крыму и сообщил, что им поручено позаботиться о младшем Волобуеве.

Старший побледнел, подумав, что сына хотят посадить, но генерал его успокоил.

— Ваш парень, а особенно песня, Вилен Петрович, — сказал чекист, — весьма понравились товарищу Брежневу. — И органам рекомендовано принять участие в его судьбе. В смысле отправить на учебу по нашей линии. Ты же этого хочешь, а, Никита? — вопросил меня.

— Так точно! — вскочил я. — Мечтаю!

— Присаживайся, — закурил «Герцеговину Флор» хозяин кабинета, протянув пачку родителю. — Угощайтесь.

— Я не курю, — промокнул тот платком лоб. — Спасибо.

— Значит так, — пыхнул ароматным дымом генерал, прищурившись — Мы можем сделать из тебя Никита, контрразведчика. Для охраны безопасности нашей страны. Как ты на это смотришь?

— Положительно.

— Спортом занимаешься?

— Ага.

— Не «ага», а «да».

— Да, товарищ генерал.

— То-то, — пожевал он мундштук. — Будем оформлять на тебя документы для поступления в наше высшее учебное заведение. После чего давнул под столом кнопку.

Через минуту в тамбуре скрипнула дверь, затем вторая, и на пороге возник конопатый блондин лет тридцати. В рубахе апаш[60] и сером неприметном костюме.

— Слушай задание, капитан, — смял начальник в пепельнице папиросу. — Бери этого орла (ткнул в меня пальцем) и оформляй его кандидатом для поступления в ВКШ. По полной программе. Ясно?

— Будет сделано, Иван Степанович, — ответил блондин. И мне: — следуй за мной, парень.

После этого мы вышли в приемную, где на машинке долбила старушка с профилем Долорес Ибаррури[61], а оттуда в коридор, с приглушенным светом, десятком закрытых дверей вдоль стен и ковровой дорожкой до лестничной площадки.

Спустились этажом вниз в кабинет с сейфом у стены, платяным шкафом и двумя столами.

— Значит так, — уселся за один, на котором стояла пишущая машинка, капитан. — Моя фамилия Петров (кивнув на стул). — Приступим. Ты сын товарища Волобуева?

— Ага, то есть да, — ответил я, помня замечание генерала.

— Достойный родитель. Куда поступаешь, знаешь?

— В общих чертах. Ваш генерал сказал. Это мне подходит.

— А ты малый не промах, — хмыкнул Петров, после чего встал, подошел к сейфу и забренчал ключами.

— У меня выслуги больше чем тебе лет, капитан, — ухмыльнулся я внутри. — Пилите, Шура, пилите.

— Вот тебе анкета, а еще напишешь заявление с автобиографией, — сунул мне в руки Петров несколько чистых листов бумаги. — Садись вон за тот стол и твори, потом я почитаю. Вручил шариковую ручку.

Я присел, куда он сказал, подумал и начал писать. Старательно, соблюдая пунктуацию.

— Родственников укажи до дедов с бабками, — сунул кипятильник в банку с водой оперативник. — И если кто привлекался или был заграницей, тоже. У нас так положено.

— Кроме Волобуевых, таких не знаю, товарищ капитан, — поднял я голову от бумаги. — Меня нашли младенцем на паперти. А Волобуевы меня усыновили.

— Вот как? — удивился Петров. — Это хорошо. Для будущей работы.

Спустя минут десять я написал все, что нужно (автобиография была совсем короткой), опер все внимательно прочел, удовлетворенно хмыкнув.

— А теперь вот на тебе направление в поликлинику УВД, — протянул мне серую бумажку. — Пройдешь там медкомиссию. Когда получишь заключение, принесешь мне сюда в управление. А перед этим позвонишь по телефону 5-08. Закажу тебе пропуск.

Пока все. Вопросы есть? — уложил мою писанину в синюю папку с грифом[62].

Таких не было.

Внизу, меня уже ждал старший Волобуев, после чего мы сели в его машину и уехали.

Медкомиссию, по особой программе, я прошел за неделю.

Когда служил в Заполярье, на флоте, такую же проходил в Мурманске месяц, добираясь туда из своей базы на перекладных. А потом обратно. Хорошо все-таки быть сыном влиятельных родителей.

После комиссии была очередная встреча с капитаном, начальником отдела кадров, а потом генералом, который выдал мне напутственное слово.

— На объекте под Москвой, где вы будете сдавать экзамены, у тебя будет месяц на подготовку, — сказал он, расхаживая по кабинету и скрипя начищенными штиблетами. — Насчет того, что сын секретаря обкома — не обольщайся. Туда приедут много таких, у которых отцы и повыше. Если завалишь экзамены, второй попытки не будет. Уразумел?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});