Имменсерит. Легенда о Бьярмалане - Вячеслав Анатольевич Гильштейн

башне Белой медведицы. Одним мечом он и без этого владел очень хорошо. Они с Эфроном с шести лет лупили друг друга сначала простыми палками, потом деревянными мечами, а после и стальными мечами с затупленными лезвиями.

Авенир был на голову выше каждого из разбойников, а Эфрон в свою очередь был на голову выше Авенира. Поэтому, наверное. разбойники и не спешили нападать. Но тот что с замотанным лицом что-то буркнул на непонятном языке и трое с криком кинулись на Эфрона, а другие трое – на Авенира. Сам же главарь банды в окружении ещё одной тройки бойцов остался позади.

Эфрон отбил первый удар нападавшего и моментально вывернув глефу на обратном рывке рубанул его лезвием в бок. Кровь хлынула на землю обагрив тёмно-синее лезвие. Второй головорез получил тыльной стороны рукояти в лицо и повалился на землю, а третий, замахнувшись, даже не успел нанести свой удар – Эфрон ударил наискось, разрубив и плоть и кость. Тот, что получил удар в лицо, в конечно счёте не смог подняться, потому что удар был столь мощный, что сломал нападавшему нос, вогнав его в череп.

У Авенира дела обстояли по другому. Он легко расправился с первым атаковавшим его бойцом, отбив один удар, он встречным движением насадил противника на свой меч. Развернувшись, он отбил ещё два выпада разбойников. Ему удавалось двигаться так быстро, что казалось будто он играет с ними. Проведя серию блоков, Авенир пошёл в атаку и голова второго разбойника слетела с плеч, после размашистого удара. Видя сложившуюся ситуацию, третий нападавший стал пятиться к своим собратьям, но не успел сделать и трёх шагов назад, как Авенир зацепил его кончиком меча по горлу.

Видя с какой лёгкостью двое незнакомцев разобрались с шестью их товарищами, разбойники бросились бежать в рассыпную, и оседлав своих коней скрылись в облаках пыли.

Эфрон вытер лезвие глефы об куртку одного из тех, кто только что пытался с ним расправиться, и заметил знак, который оказался у всех убитых членов этой шайки – рука, сжатая в кулак.

– Это какая-то организованная банда, видимо они тут промышляют не первый раз, – заметил Эфрон, осматривая одежду очередного убитого и убеждаясь в собственных догадках.

– Зря мы дали им сбежать, – замети в ответ Авенир, направляясь к телеге, брошенной головорезами.

Он откинул мешковину с содержимого повозки и сначала онемел, но быстро пришел в себя. На него смотрели те самые три девушки, что ехали в сопровождении ныне погибших путников.

– Эфрон! – позвал брата Авенир, и не дожидаясь начал развязывать одну из девушек.

Эфрон оказался рядом в одно мгновение и помог освободить узниц. Они дрожали и молчали, глядя себе под ноги. Их красивые сарафаны были в грязи, волосы растрепанны, а у одной из носа ещё недавно шла кровь.

– Вам незачем нас боятся, – сказал Авенир, глядя на всех девушек по очереди, – меня зовут Авенир, это мой брат Эфрон. Мы мирные путники и ни на кого не нападали. Мы услышали звук битвы и решили помочь, сами не зная кому.

Одна из девушек, та что с кровоподтёками на лице подняла глаза и спросила:

– Что вы будете с нами делать?

– Ничего. Проводим вас до ближайшей деревни и двинемся дальше своей дорогой, – ответил уже Эфрон, а Авенир кивнул, подтверждая его слова.

– Меня зовут Тоя, это мои сёстры Ома и Лия. Наш отец староста в Семидорожье.

– Семидорожье? Нам не известно такое место. Скажи нам Тоя, это по пути в Сорочий городок?

Глава 10. Семидорожье

Освободив девушек от пут, братья приготовились ехать дальше. Авенир хотел вести за собой пару лошадей, запряжённую в телегу, взяв их под уздцы, но тут старшая из трёх сестёр заявила, что вполне способна самостоятельно управлять повозкой и помогать им в этом нет необходимости.

Авенир уже не удивлялся. Он сразу понял, что эти девушки вполне способны добраться до дома и без их помощи, но предпочёл не рисковать. Эфрон был не против небольшого крюка в их поездке, он замыкал эту процессию.

До дома старосты в Семидорожье пути было чуть больше десяти часов, если ехать без остановок. Получалось, что они доберутся туда как раз к вечеру следующего дня, и смогут переночевать в более приятных условиях, чем просто поляна под открытым небом. Кроме того, их ждал горячий ужин, как обещали им сёстры и благодарность их отца. Деньги им были не нужны, но услышать искреннее «спасибо», сказанное от чистого сердца, было бы совсем неплохо.

К вечеру другого дня повозка и два всадника подъехали к деревне, названной Семидорожьем. В центре, на главной и единственной площади был указатель из семи табличек и семь направлений уходили лучами в разные стороны.

Вдоль дорог стояли деревянные добротные дома. В двухэтажных срубах жили различные мастеровые, которые содержали свои лавки на первых этажах. Ближе к окраинам деревни были только простые одноэтажные домишки с небольшим огородом рядом или позади дома. Тут строения были обветшалые и совсем бедные.

Дом старосты был первым от центральной площади на дороге в сторону Сорочьего городка. Он был двухэтажным, но значительно больше и богаче, чем любой другой в округе. Первый этаж был нежилым, тут находилась столярная мастерская и место для встречи гостей и заказчиков. А сразу же напротив дома старосты был постоялый двор. Там было шумно и светло, из окон лился ярко-жёлтый свет и играла музыка.

Братья подъехали к дому, на который указали им спасённые девицы. И тут случилось неожиданное событие – из дома выскочили пятеро вооружённых вилами, косами и кирками мужиков и с криками попытались окружить всадников. Не успели братья переглянуться, как старшая из сестер вскочила с повозки и замахала руками:

– Нет, стойте! Эти отважные рыцари выручили нас на большой дороге, отбив у разбойников.

Эфрон фыркнул на слове «рыцари», а Авенир неловко заулыбался.

– Мы ожидали всякого, но только не этого. Хотелось бы поужинать, да выспаться, а ещё услышать благодарность от отца этих девушек, вместо тычка вилами в бок, – сказал Авенир с лёгкой усмешкой, оглядывая окруживших их мужиков.

Из постоялого двора на шум вывалилась толпа зевак и наблюдателей, чтобы потом посудачить об увиденном за очередной кружечкой.

Из дома старосты наконец-то вышел сам отец девушек. Это стало сразу понятно по его внешнему виду, он был при оружии, в руке он держал меч, в его лице угадывались черты спасённых сестёр. Все три с плачем кинулись к нему на грудь и заключили его в объятья, и наперебой стали рассказывать о произошедшем в лесу. Выслушав