Я, он, она и другие, или Почти детективная история, полная загадок, всеобщей любви и моей глупости - Ольга Клионская

– Сашенька, милая, скажите, ну что мне делать? Я хотела чаем всех напоить и все испортила. Может, это еще можно склеить?

– Это все нужно выбросить, – решительно заявила я. – Тут есть какой-нибудь веник?

– Да, да, выбросить, – обрадовалась гениальности решения сложнейшего вопроса Груша. – Конечно же, мы сейчас возьмем веник и подметем, – она продолжала стоять, глядя на останки чайного сервиза. – Веник, потом еще нужен совок… Мы все сначала уберем в совок, а потом выбросим в ведро… А как вы думаете, сахар нужно собрать или тоже выбросить?

– Выбросить, конечно, – я уже с профессиональным интересом наблюдала за ней.

– Да, да… В нем же могут быть осколки! Мы не станем его собирать, а тоже сметем в совок, – Груша по имени Света по-прежнему не двигалась с места.

Я потихоньку теряла терпение. Эти размышления о смысле жизни окончатся когда-нибудь или будут длиться до ужина?

– А поднос, смотрите, Саша, поднос не разбился! Хорошо, что он железный, правда? Его можно поставить на место, он же целый совершенно…

Интереснейший экземпляр. По-моему она уже минут двадцать рассуждает о необходимости уборки, ничего при этом не предпринимая. Клиника. Безусловно, это клиника. Палата номер шесть. Бедная Маня!

– Хорошо, что я сливочник на поднос не поставила, – продолжала Груша, рассматривая осколки. – Места не хватило. А то бы и сливочник разбился. Хоть в чем-то повезло.

Редкое, просто редчайшее везенье. О, Боже! Дай мне силы!

– Давайте я уберу, – предложила я и обошла кухню в поисках веника.

– Ой, ну что вы! Вы же с дороги, так устали, наверное. И ночь не спали. Я-то спала, потому что Мариночка дала мне снотворное. А он очень не любил, когда я пила снотворное. Он говорил, что я становлюсь сонной тетерей. Ну, скажите, как можно назвать жену «сонной тетерей»? Но я же не виновата, что плохо сплю по ночам. И если днем не полежу с полчасика, то вообще не могу ни на чем сосредоточиться. А ведь он вначале так меня любил, так любил…

Я уже убрала с пола следы раздолбленного Маниного сервиза, высыпала осколки в урну, ополоснула под краном руки и сейчас искала в шкафчиках запасные чашки.

– Ой, какая вы быстрая, – восхитилась Свето-Груша. – Такая быстрая! У вас, наверно, все всегда получается!

Я включила электроплиту и поставила на нее наполненный чайник.

– Знаете, он сначала говорил: ты сама лучшая, самая хорошая, а потом перестал. Как можно передумать? Сначала самая лучшая, а потом – сонная тетеря? Мариночка говорит, что он ошибается, чтоб я его забыла, и что когда-нибудь он все поймет. Но как я могу его убедить, что я не тетеря, если он уже опять женился, – Груша снова расплакалась.

Конец ознакомительного фрагмента.