Легенда о Фейлель - Евгения Куликовская

– Простите, Эливейн, – сказал тот. – Вы напугали меня своим… обмороком… Я наклонился послушать сердце… и понял, что вы не мальчик… Попытался привести вас в чувство… в частности, растирая ладони… тогда и снял тряпицу… – он помолчал, словно подбирая слова, сглотнул вдруг вставший в горле комок и продолжал. – Я понял главное… – и тут она увидела в его глазах слёзы. – Потом вы расскажете? – сдавленно спросил он. – Когда сможете… А пока отдохните, пожалуйста… Я и подумать не мог, что такая хрупкая девушка может быть настолько сильной… Спите спокойно. Теперь всё будет хорошо.

И Донуэль заботливо поправил плед.

– Спасибо, – ответила Эливейн. – Но… хорошо, как прежде, не будет… – она на мгновение закусила губу. – Дин просил сказать, – проговорила она, – что сила никогда не вернётся к Чёрному Жезлу.

Донуэль в изумлении смотрел в глаза девушке. Наконец он прошептал:

– Динаэль… Господи! Он всё-таки смог! – глаза Дона были полны истинной гордостью. – Ведь никто по-настоящему не верил… В двадцать четыре года – такая сила…

А Эливейн вдруг, сама того не ожидая, как когда-то рассказала Дину свою жизнь, так сейчас поведала Донуэлю историю о встрече со своей любовью, с момента появления лже-Али в покоях хана до сегодняшнего вечера, подробно описывая и совместное путешествие, и гибель Дина, и свой одинокий путь. Она говорила тихо. Её глаза то светились счастьем, то темнели от душевной боли. Дон ни разу не перебил её и не пропустил ни одного слова из повести Эливейн.

– Жизнь моего брата, – проговорил он, когда девушка замолчала, – оказалась короткой, но безумно счастливой. Он успел то, что не удаётся многим и за сто лет… А тебе, отважная крошка, не надо больше волноваться. Клянусь, что даже если погибну сам, тебя и вашего с Дином малыша доставлю невредимыми в безопасную Зелёную Долину. Отдыхай, надежда и отрада рода Фейлель.

Так подтвердилась счастливейшая догадка Эливейн, в которой она уже несколько дней боялась признаться себе, опасаясь ошибиться, обмануться…

– 70 —

Донуэль сидел у костра. Мысли его снова и снова повторяли услышанное от спящей сейчас Эливейн.

Дон болезненно переживал весть о гибели брата. Как ни странно, он знал, уже пару недель как знал, что Дин не вернётся. Какое чувство подсказало Донуэлю догадку о беде?.. Но, увидев вместо брата незнакомого человека, Дон всё понял…

Теперь он мысленно прокручивал в голове события, связанные с трагедией, и снова и снова преклонялся перед мудростью и мужеством Дина. Ведь тот сумел настоять на своём: Дон согласился не идти за лже-Али, а ждать здесь. Зачем? Чем он мог помочь брату, находясь так далеко от него? Казалось, ничем… Но только казалось… Ничем – это если бы был там, рядом: сам бы погиб и никого бы не спас. А здесь – вот она, настоящее чудо, тревожно спит. И кто, кроме него, Дона, сможет помочь ей попасть в Долину? Никто. Это его миссия. И, похоже, предвидел это только Динаэль.

«Дорогой мой братик, – грустно думал Донуэль, глядя в высокое звёздное небо. – Мой смелый, мой отважный мальчик. Ты всю свою недолгую жизнь был мудрее всех нас. И отважнее. И в сотню раз сильнее. И тебе дано было успеть изведать неповторимое настоящее семейное счастье. Ты только не успел узнать, что на земле остаётся после тебя и прекрасное продолжение искренней любви…»

Донуэль несколько раз просчитал, какими дорогами и в какое время суток лучше всего пробираться ему с Эливейн к Переходу. Он не сказал девушке, чтобы не беспокоить её, что отряды Торубера уже ведут осаду ещё не закрытых Врат. Там, у входа в Тоннель, мужественно держат оборону жители Долины… Не сказал он Эливь и об истинной ценности украденного у неё медальона Динаэля. Не сказал, представив в какой ужас придёт та, осознав, что любимый мог бы выжить, не отдай он ей волшебный кристалл… Пока Эливейн вела свой рассказ, у Дона мелькнула безумная надежда на то, что утраченный ею камень вернётся к хозяину и… Но потом девушка сама пыталась вытащить из воды тело Дина. Значит, воля судьбы была иной…

– 71 —

Утром Эливейн лучше не стало. Донуэль знал, что так и будет, ещё с вечера. Но ждать, к сожалению, возможности не было.

Донуэль сложил немногочисленные вещи в мешок и закинул себе за плечи. Наклонился к виновато глядящей на него Эливейн.

– Дон, – проговорила она. – У вас, наверняка, есть хорошие знакомые где-нибудь поблизости. Давайте, я побуду у них…

Донуэль улыбнулся, ласково и чарующе, почти как Дин.

– И не думайте, – полушутя, полусерьёзно проговорил он. – Вы хотите, чтобы я бросил у чужих людей жену моего брата и… племянника?.. Я буду идти, а вы будете дремать, или смотреть по сторонам. Как захотите.

И Дон легко поднял девушку на руки. Она бессильно склонила голову на его плечо.

– Вот и славно, – подбодрил Донуэль.

– Может… – начала Эливейн.

– Увы! – опередил её вопрос Дон. – Ни лошадь, ни телегу здесь добыть негде. Да в телеге и трясёт…

Эливейн вздохнула и послушно обвила шею Донуэля своей бледной рукой.

Так они медленно и продвигались вперёд: крепкий рыжеволосый крестьянин средних лет с худеньким босоногим парнишкой на руках.

– 72 —

Ранним, ещё тёмным утром спустя трое суток после начала их совместного путешествия, Донуэль и Эливейн прибыли к Переходу. Дон, обойдя только ему ведомыми тропинками позиции осаждавших Врата воинов Торубера, незамеченным пробрался к укреплениям, выстроенным защитниками из Долины.

– Стой, кто идёт! – окликнул часовой.

– Свои, – отозвался Донуэль.

Часовой с радостью узнал Дона. Но тут же тревога появилась в глазах солдата.

– Сэр, а где?.. – он не договорил.

Дон мотнул головой. По его жесту, по выражению лица ответ был ясен.

– Кто сегодня командует обороной? – глухо спросил Донуэль.

– Ролив Койль, – выдавил часовой.

Дон со своей бесценной ношей на руках проследовал к командному пункту.

– 73 —

Ролив вышел навстречу Донуэлю. Радостная улыбка сошла с его лица: Дина не было, на руках Дон держал усталого бледненького подростка.

– Может, подождём? – с надеждой спросил Ролив.

– Дин… не… придёт, – хрипло ответил Донуэль.

Мальчик закусил губу, глаза его затуманились слезами. Донуэль осторожно опустил подростка на землю.

– Надо быть сильной, девочка. Он хотел, чтобы ты дошла, – Дон погладил Эливейн по волосам. – Ради него, ради малыша тебе нельзя волноваться.

Донуэль поднялся на ноги. К нему и Роливу подошли Стражники, обученные Динаэлем.

– В чём состоит проблема? – спросил Дон, догадавшись по взглядам молодых людей, что тех что-то тревожит.

– Нам не дадут закрыть Переход, – ответил один из Стражников. – На это нужно время. И Торубер это знает. Поэтому его воины получили приказ в случае нашего отхода к тоннелю не давать нам ни минуты покоя.

– Это всё? – Дон усмехнулся. – Рив, пусть караул уходит. Стражники, будьте готовы закрыть Переход… И ещё: Ролив, ты отвечаешь за неё, – и Донуэль, указав на бессильно лежащего на траве подростка, посмотрел в глаза молодому человеку. – Я знаю, ты был близким другом Дина. Эливейн – его жена. И носит под сердцем его дитя… Ты понял?

– Да, – отозвался Рив. – Да. Но, Дон…

– Мне не страшно, Ролив, – усмехнулся Донуэль. – Я так давно жду встречи с Марикой…

И Дон опустился на колени возле Эливейн. Та тревожно смотрела в его глаза. Донуэль снял с шеи медальон с витиеватым вензельком, точно такой же, как был у Дина, и надел на Эливь.

– Это для… него, – и Дон положил свою руку на её живот. – Он спасает владельца только один раз и передаётся в нашем роду по наследству. Меня он уже спасал, а наследник – один… Прощай, сестрёнка.

– Нет! – по щекам девушки текли слёзы. – Нет… Значит, – вдруг ужас мелькнул в её глазах, – тогда Дин мог спастись?

Донуэль печально покачал головой.

– Если не спасся, – сказал он, – значит, не мог.

– Но, Дон, – Эливейн держала его руку в своих дрожащих ладонях.

– Может, есть иной способ?

– Нет, – улыбнулся он. – И потом, ты же понимаешь, что значит жить, если … больше нет…

Эливейн понимала. И историю Донуэля и Марики знала. Она обняла руками его голову и поцеловала: за себя, за Дина, за Марику.

– Прощай, – прошептала она. – Скажи Дину, что он единственный для меня, навсегда…

Эливейн закрыла глаза. Из-под опущенных век текли слёзы.

– Уходите! – скомандовал Донуэль и один остался в обороне.

Ролив поднял на руки Эливейн, поразившись лёгкости своей ноши и, прикрывая её с одной стороны собой, с другой – щитом, ремни которого надеты на его запястье и локоть, устремился к Переходу. Со спины своими щитами их прикрывали другие защитники Долины. Стрелы противника свистели, но Донуэль создавал своей ответной стрельбой впечатление того, что происходит всего лишь очередная смена караула…

– 74 —

Переход удалось закрыть. Когда воины Торубера распознали обман, было уже поздно. И только Стражники с болью видели последние мгновения жизни отважного Донуэля, чьё изувеченное стрелами и копьями тело осталось лежать на поле боя. Лишь Эливейн дано было ощутить невыразимую радость души Дона, обретшей наконец долгожданную свободу и устремившейся ввысь, туда, где столько лет его ждала Марика.