Истории оборотней - Галина Черная

Видимо, у котов взаимоотношения с куревом, как у лошадей, сложнее. Чувствуется, что взял трубку только ради задания!

— Откуда информация? — начал командор, но я его перебила:

— Пусик, ты лучше расскажи, куда ты ухитрился пропасть? Мы же прыгнули почти сразу следом за тобой. Мы та-а-ак за тебя волновались…

— Не буду тебе напоминать, милочка, как ты со мной обошлась. — Профессор пристально уставился на меня, чтобы я как следует прочувствовала свою вину. — Ну, хорошо. На тебя бесполезно сердиться. Хотя когда ты швырнула меня в эту дыру, я упал с огромной высоты и ушиб хвост!

— Бедненький! Как я виновата…

Взгляд кота слегка оттаял. А я покосилась на его пушистый хвост, он ничем не отличался от своего обычного состояния. Зримых переломов видно не было. Разве что наш напарник не постукивал им по леденцовой травке после каждой фразы. Обычно так он придавал больше веса своим словам, борясь с моей рассеянностью. Неужели все-таки ему досталось?

Заметив мой хитроватый взгляд, агент 013 спохватился и просто сел на свой хвост. Еще бы, ведь таким способом он лишил меня возможности наступить на него «случайно», для проверки серьезности полученной «травмы»…

— Это было нужно ради дела… С меня два пакета «Вискаса», новые японские детективы, и я больше не буду! — притворно извинилась я, борясь с искушением хотя бы потрепать его за уши…

— Более того, я свалился на кафельный пол, жестче которого в жизни своей не чувствовал, — продолжал жаловаться кот, но уже более мирным тоном. — Все было словно в тумане, меня окутывал пар. А за занавеской кто-то мылся, я слышал, как льется вода. Нетрудно было догадаться, что это душевая комната. По контурам на занавеске я понял, что это девушка…

— Подробнее? — хрипло попросил Алекс и тут же словил от меня пинка коленом в бедро.

Профессор удовлетворился нашей разборкой и продолжил нагнетать атмосферу:

— Но только я начал отступать к двери, пока не промочил лапки, как эта девица отодвигает шторку и выходит из душа. Спрятаться я не успел, дверь оказалась плотно прикрытой, а прыгнуть на ручку и открыть ее мне просто не дали возможности. Раздался такой дикий визг, словно она увидела мышь!

— Это и была Юлия? Как она выглядит?! — презрительно фыркнула я, награждая мужа еще и тычком под ребра. — Наверняка не идеал! Раньше у многих женщин были кривые ноги, а то зачем бы они носили такие длиннющие юбки.

— С ногами у нее все в порядке, — процедил сквозь зубы кот, скосив глаза на (как бы это поделикатнее…), на основание хвоста. Значит, он действительно получил пинка, и теперь понятно от кого! Ну что ж, она у меня за это ответит. Я уже давно решила про себя, что пинать Профессора только моя привилегия! И он знает, что любому другому я за это голову оторву… — Только слегка более мускулистые и сильные, чем надо. С такими в футбол хорошо играть. Хотя, возможно, она и играет…

— А… дальше? — опять не сдержался командор.

Еще раз его стукнуть, что ли? А, пусть…

— Больше я ничего сказать не могу по причине воспитанности и такта! — резюмировал кот. — Тем более что ничего я у нее не разглядывал, а поспешил зажмуриться и отвернуться. Как только она прекратила орать, я объяснил ей, что попал сюда во время совершения ею такого интимного действа, как принятие душа, ненамеренно, а исключительно с миссией спасти Гофмана! Она сразу обрадовалась, прикрылась полотенцем и сказала, что ее зовут Юлия. Ее тоже похитили крысы прямо из родительского дома в тот момент, когда она прилежно занималась, разучивая стансы, которые задал ей к следующему уроку ее учитель музыки герр Гофман. Темница у нее довольно роскошная — кроме ванной две комнаты, кухня, где она угостила меня кусочками колбаски, в которой, на мой вкус, было слишком мало сала. Апартаменты со всеми удобствами, но все равно это темница. Я проверил — ни одного окна, а железная дверь накрепко заперта!

— Как же ты оттуда выбрался? — удивился Алекс, я тоже заметила, что кот начал затягивать историю.

— Я и рассказываю. Когда я обнаружил, что выхода нет, то первым делом облазил кухню и — эврика! — в момент отчаяния вдруг обнаружил то, что и надеялся найти, — крысиную нору! Расширив ее когтями, я с трудом пролез в тоннель и выбрался наружу. О, друзья мои…

— Ты герой! — всхлипнула я и попыталась прижать Профессора к сердцу, он вывернулся и, встряхнувшись, продолжил:

— …если вы никогда не были в крысиной норе, вы не представляете себе, что это такое. Мне не хватало воздуха, началась клаустрофобия, меня тошнило, я потерял счет времени и не знал, сколько уже длится эта агония, сколько я уже ползу, задыхаясь, а в нос забивается пыль и сухая штукатурка; нора сужается, и я не знаю, вдруг впереди обвал, а назад, против шерсти, мне не вернуться, лаз и так слишком узок для личности моей комплекции, похудеть же так резко удавалось только Винни Пуху, но это сказки… И все эти ужасные минуты только одна мысль упорно билась в моей голове: «Вперед-вперед-вперед!» Я знал, что нельзя останавливаться, нельзя позволить жалости к себе сделать меня слабым, нельзя думать о том, что конечности мои онемели и кислорода больше нет…

Я рыдала, прижимаясь к Алексу, чтобы не видеть скорбной физиономии агента 013.

— Но я вылез, яркий свет ослепил меня, а от чистого лесного воздуха с высоким содержанием кислорода закружилась голова. Не знаю, сколько я провалялся без сознания, очнувшись же, прислушался к кошачьей интуиции, которая и вывела меня безотказно к вам. На прощание Юлия дала мне трубку и кисет с табаком, попросив поделиться с Гофманом, когда встречусь с ним. «Я знаю, он всегда нуждается в табаке, но забывает запастись им заранее», — сказала она. Я честно волок этот табак по всему тоннелю…

— Ты, как всегда, успел больше нас. Мы только сразились с крысами. Взяли в плен их генерала. Потом вынужденно отпустили. Алекс успел испытать клиническую смер… эм… сражение было таким жарким, что мы могли не вернуться с поля боя. У них не только когти и зубы, но и торты с взрывчаткой вместо крем-брюле. А потом мы по очереди…

Но кот свою историю рассказал, а слушать нас ему было неинтересно.

— Друзья, меньше слов, больше дела. Время не ждет, мы должны спасти Юлию! — провозгласил он, быстро вспрыгнув к командору на руки.

— А зачем нам это? — спросила я и сама себе удивилась, это ведь наша работа — спасать всех кого ни попадя, но больше меня изумило то, что я услышала в своем голосе ревность…

— Ах да, она же его Муза! В «Житейских воззрениях…» он превозносит ее до небес, а она ни разу делом не доказывает, что достойна такого преклонения мастера. Несмотря на все его уверения, что Юлия вся такая исключительная, по тексту ясно как божий день — весьма посредственная девица.

От агента 013 мой язвительный тон не ускользнул.

— Ты что, успела влюбиться и в Гофмана? — мигом поддел он.

— С чего ты взял?! Да ничего подобного! Ну-у… в его произведения, может быть, но к нему… это просто восхищение его творчеством, а не им… — пролепетала я, переводя умоляющий взгляд с Алекса на кота. — Как к родственной душе, сумевшей выразить словами то, что таится у меня в сердце!

— Ага, это в смысле, как с Диккенсом?! Тогда ты примерно то же самое говорила! — торжествующе поднял вверх коготь въедливый Профессор.

— Хватит, агент 013. Ты сам призвал нас к делу, так что давай отложим все выяснения отношений на потом. Ну, так каков твой план? — скосив глаза на кандидата филологических наук, сидевшего на его плече, спросил Алекс. И подарил мне хмурый взгляд… ревнует.

— «Только род кота Мурра мог отвадить Мышильду от колыбельки!», помните? Котам даже присвоили чин тайных советников посольства. Все это снова указывает на то, что наше оружие — это ты! — Я решительно попыталась стянуть Профессора с плеча моего мужа, чтобы взять наперевес, как автомат Калашникова.

Пыхтя и отдуваясь, кот вырвался, сохранив независимость и гордый вид.

— Но советники посольства, хоть им и облегчали «бремя государственной службы учтивым почесыванием за ухом», все же не справились с заданием, — деликатно напомнил он, прилизывая языком растрепавшуюся шерсть на спине. — Предавшись своему любимому времяпрепровождению, то есть сну! А это природная слабость всех котов, с которой я сам все время борюсь! Короче, они не помешали Мышильде сотворить ее черное дело.

— Но ты ведь не они! Ты у нас совершенно уникальный супернеординарный кот, не нуждающийся даже в почесывании!

Вот это его почему-то неожиданно задело.

— Кто тебе такое сказал?! Почесывание за ушами очень способствует расслаблению и снятию напряжения. Я тоже не железный, и очень трудно, между прочим, беспрерывно соответствовать статусу великого и непобедимого Стального Когтя, несгибаемого воина и неутомимого борца с нечистью!

Я хотела было ему напомнить, что его репутация в большей мере поддерживается лишь его собственными словами и что всеми этими эпитетами не кто-либо, а он сам себя щедро наградил, но в очередной раз промолчала, не желая его расстраивать. В другой раз…