Выбор - Анатолий Шиян

Полковник согласно покачал головой:

— Пожалуй, Вы правы. А эти свои «дополнительные исследования» — они смогут их провести и после.

— А Вы заметили, как наши эксперты разбили тот материал из книг, о котором они писали? — снова улыбнулась Мишель. — Каждый писал лишь только о той части, которая непосредственно относилась кругу ЕГО СОБСТВЕННЫХ научных интересов! Фактически, все они узкие специалисты, — лучшие или одни из лучших в своих областях. Однако ни один из них никогда не выходил за узкие пределы «своей специальности», — не говоря уже о том, чтобы выйти за рамки своей науки! Я это специально проверяла. Поэтому никто из них не имеет опыта работы на МЕЖДУДИСЦИПЛИНАРНОМ уровне. И я поневоле вспомнила профессора Сердюка, — какой разительный контраст! А потом у меня родилась такая мысль. Сейчас я ее отрабатываю как рабочую гипотезу: а не отобраны специалисты из нашего списка как раз через их «разносторонность и всеядность»? Я попросила Стива и еще пару человек проверить ее. Предварительные результаты: у 584 людей из нашего списка нашли материалы, прямо не относящиеся к их непосредственной производственной деятельности. И вот что важно: все эти материалы были размещены в Интернет.

— Вот так! — крякнул Риббок. — Значит, их можно было вычислить, находясь практически в любой точке Земного Шара!

* * *

На совещании выделились следующие направления дальнейшей разработки версий, связанных с книгами доктора Л. Кожухаря.

Во-первых, террористическая организация могла самостоятельно выйти на те же самые методики, которые изложены в этих книгах. Хотя это было и крайне маловероятно, — все же такую вероятность не следовало сбрасывать со счетов. Правда, эта гипотеза не давала совершенно никаких конкретных каналов для выхода на такую группу.

Во-вторых, террористическая организация могла получить доступ к указанным книгам. Эта версия представлялась наиболее вероятной, хотя при ее разработке существовала огромная трудность, связанная с практической невозможностью получения информации непосредственно с Украины.

Наконец, в-третьих, существовал и довольно «экзотическая» — так ее охарактеризовала Мишель — версия, гласящая, что террористическую организацию направляет (или возглавляет) сам доктор Л. Кожухарь. Эта версия была приведена, фактически, только «для полноты перечисления», так как она практически не отличалась от второй версии.

Как бы там ни было, все эти три версии подлежали проверке.

* * *

А после совещания было еще совещание в руководстве АНБ. От группы расследования присутствовали полковник Риббок, Мишель и еще несколько старших офицеров.

На этом совещании обсуждались гораздо более существенные стороны в последующей организации проводимого расследования. Так как теперь, вследствие полученных данных, расследование переводилось на МЕЖДУНАРОДНЫЙ уровень.

И если версии о причастности книг доктора Л. Кожухаря к террористической организации обсуждались широко среди всей группы полковника Риббока, ведущей данное расследование, то все вопросы, связанные с организацией международного сотрудничества, обсуждались уже только в Вашингтонском офисе АНБ, в присутствии шефов АНБ, ЦРУ и ФБР, а также Госсекретаря США и нескольких членов Комиссии по Национальной безопасности Конгресса.

Обсуждение было бурным. Действительно, это практически впервые США приходилось просить другие страны об оказании помощи в проведении расследования НА ТЕРРИТОРИИ самих США! Много усилий было потрачено на определение круга стран, к которым следовало обратиться. А подготовка текста обращения вообще затянулась на 3 дня.

Особо много споров вызвало несколько проблем.

Прежде всего, — какую информацию открыть в этом письме? Не открывать же ПОСТОРОНИМ все, что стало известно! В конце-концов согласились, что писать в письме будут лишь только — об «организации серии МАССОВЫХ УБИЙСТВ на территории США террористической организацией, которая базируется за границей США».

Далее — не менее важный вопрос: а кому, собственно, направить такое письмо? Опять долгое — и по большей части бесплодное — обсуждение. Сошлись на том, что письма будут направлены главам соответствующих служб безопасности в каждой из выбранных для рассылки писем стран. Главным аргументом при этом оказался тот, что именно при таком адресовании меры будут приняты наиболее быстро. Особенно рассчитывали на фразу из письма, в которой говорилось, что «не исключено, что следующей мишенью этой террористической организации может оказаться Ваша страна» и что поэтому «объединение наших усилий может предотвратить расползание этой опасности на другие страны — в частности, и на Вашу собственную».

Шеф службы безопасности в любой стране обязан быть также и политиком: а здесь имелось налицо предупреждение о возможности весьма резонансной террористической акции, и игнорировать такое предупреждение ни один политик — если он только не хотел превратиться в политический труп (а, возможно, — и действительно в труп), — не мог ни в коем случае.

* * *

Итак, соответствующие письма были направлены.

В данном направлении работали также соответствующие службы и разведки США.

Приходилось ожидать, — такой этап неизбежно наступал всегда, когда к делу подключались новые структуры.

Глава 5

Василий Степанович Орешкин трудился уже два часа. Писать отчеты для него было всегда самое трудное, — еще со времени его службы в ГРУ — Главном Разведывательном Управлении СССР..

Вот и теперь ему мучительно хотелось выпить, — это чувство усиливалось всегда, когда Орешкину приходилось делать что-либо «через силу», переступая через себя, — точнее через свои желания.

Но и поручить кому-либо другому написание ТАКОГО документа нельзя: это был отчет о текущем состоянии операции. Такие отчеты Василий Степанович посыла в Группу Финансирования Операции — своим Заказчикам — практически еженедельно. И всегда это сопровождалось подобными мучениями. Вот и сейчас он в очередной раз перечитывал уже успевший изрядно надоесть ему текст.

«…Отчет № 58 по операции „Пике“…»

Теперь ему не нравилось даже само это название, — но тут уж ничего не поделаешь! Название утверждено, к нему уже все привыкли. Также как и к девизу, придуманному Орешкиным в самом начале: «Пусть Штаты полетят в пике!». В то время он был страшно зол, и его злость искала выхода даже в словесных выражениях. Потом все прошло, дело закрутилось. Пришла привычка… А вот сегодня уже подступило раздражение…

«…1. Операция протекает успешно.»

Что ж, это верно. Даже очень успешно. Пока что не было никаких срывов.

«…2. Уничтожено примерно треть объектов.»

И это верно. Собственно, уничтожено даже более трети, — но Василий Степанович любил, когда у него был запас на всякий непредвиденный случай.

Технологией подготовки убийств он мог по праву гордиться! Еще никому — насколько ему было известно (а ему было на самом деле известно очень многое, вероятно — даже вообще все!) — не удавалось НЕЗАМЕТНО убить более полутысячи человек! И это — в одной из самых передовых стран мира! И не каких-то случайных прохожих, — а целенаправленно и «точечно»! Уже одного этого было достаточно, чтобы имя Василия Степановича Орешкина навеки осталось в анналах Мирового Терроризма. Впрочем, — как и в анналах организаций, борющихся с терроризмом. За уже проведенную часть операции он распихал по разным банкам мира почти полторы сотни миллионов долларов в разной валюте, акциях, драгоценных металлах и прочих банковских ценностях.

Он первый использовал для нужд международного терроризма весь тот огромный интеллектуальный потенциал, который без всякого запроса со стороны власть имущих бесполезно гнил в странах бывшего СССР — и прежде всего в России и на Украине. Там было огромное количество специалистов, которые всю свою жизнь разрабатывали самые изощренные средства убийства как отдельного человека, так и больших масс людей. Последние, впрочем, Орешкину были не нужны. Пока не нужны? Возможно, что и пока…

И вот теперь операция переходила на новый уровень.

«…3. Завершена подготовка второго этапа операции.»

Что ж. сейчас допишем последний пункт:

«…4. Завершение проведения первого этапа возложено, в соответствие с предварительной договоренностью, на Абу-Салема.»

Вот, пожалуй, и все главное, что нужно было написать. Осталось лишь отработать кое-какие фразы, да распределить финансы, необходимые для второго этапа операции.

«Вроде-бы осталось совсем ничего!» — радостно подумал Орешкин.

И все же отчет ушел лишь спустя три часа…

* * *

День выдался пасмурным. Но это не служило препятствием Василию Степановичу. Он уже давно запланировал для себя отдых именно на сегодня. Точнее — он давно уже решил, что перед началом второго этапа он организует себе отдых, что-то вроде каникул на 4 дня. И то верно: работать пришлось практически без перерыва и с огромным напряжением более полугода, — тут и лошадь не выдержит! И не просто работать, — а постоянно, все это время решать новые задачи, каждый раз стремясь придумать новое, оригинальное, никогда ранее не применявшееся решение…