Лунный удар - Дино Динаев

Алик послушно закрыл глаза. На память пришел медленно ползущий бензовоз, утреннее, но уже начинающее припекать солнце. Сашка подъехал на машине, мелькнула его светлая голова, и он отвернулся…

Стоп. Назад. В мыслях Алик уже отошел от окна, но словно при обратной прокрутке его потащило обратно к окну, жизнь за которым застыла как на мгновенной фотографии.

Алик оглядел стоянку внизу. Вот и Сашка застыл, закрывая машину. Развевающиеся от ветерка волосы тоже застыли, и не догадывается человек, что жить ему осталось секунды.

А ведь убийцы должны быть где-то здесь, где-то на стоянке. Алик оглядел ее и остановил взгляд на сундуко-образном джипе, потому что над ней застыла какая-то паутина.

— РАДИОВОЛНЫ, — пояснил Келло. — ГОВОРЯТ НА МИЛИЦЕЙСКОЙ ЧАСТОТЕ. СЕЙЧАС МНОГИЕ ЕЕ ПОЛЬЗУЮТ. ТЫ НЕ ОТВЛЕКАЙСЯ, СМОТРИ ДАЛЬШЕ.

— А что говорят?

— ОБРАТНАЯ РАСКОДИРОВКА ПО ПЕРЕВОДУ ЭЛЕКТРОМАГНИТНЫХ ВОЛН НА РЕЧЕВОЙ КОД

ЗАТРУДНЕНА.

— Ну, хоть что-то можешь перевести.

— МОГУ, НО ДЛЯ ЭТОГО ПОНАДОБИТСЯ ВРЕМЯ. ПОРЯДКА ДВУХ ЛЕТ.

"Да слабая нынче техника все-таки", — решил Алик и приказал:

— Дай медленный просмотр.

Картинка стала короткими точечными рывками меняться. Сашка так же рывками перемещался по площадке. Поначалу ничего интересного не происходило, но потом дверца джипа распахнулась, выпустив на асфальт чью-то ногу.

Алик ждал этого момента и скомандовал "стоп".

— Максимальное увеличение. Направление на джип.

— В ДЕСЯТЬ РАЗ. В СТО РАЗ.

— Стоп.

Увеличение оказалось бесполезным. Убийца действовал в маске. Тогда Алик попытался рассмотреть второго. Задача тоже не из легких. Просматривался лишь высунутый в окно и не прикрытый коротким рукавом футболки локоть водителя. На сгибе просматривалась татуировка из двух букв: ПС.

— МАЙКА ПРОИЗВОДСТВА АНГЛИИ, — уточнил Келло. — РАЗМЕР — ТРИ ИКСА.

ХЛОПЧАТОБУМАЖНАЯ ТКАНЬ СТО ПРОЦЕНТОВ. ЦЕНА…

— Специалист нашелся. Верни картинку на черного.

— УВЕЛИЧЕНИЕ В ТЫСЯЧУ РАЗ. ПИСТОЛЕТ КОЛЬТ ПРОИЗВОДСТВА США. СОРОК ВТОРОЙ КАЛИБР.

ВОСЬМИЗАРЯДНЫЙ. ГЛУШИТЕЛЬ ТОЙ ЖЕ ФИРМЫ.

Обзор заслонила ладонь с зажатым в ней пистолетом. Алик замолчал, будто заполучив неожиданный удар в поддых. Все его внимание гипнотически приковала к себе вылетевшая из ствола и висящая в воздухе, раскаленная на конце, пуля. Она медленно, толчками, двигалась в цель.

— Убери, — глухо проговорил Алик. — Я не могу это видеть.

Г Л А В А 7

Д Е С Я Т К А

В двенадцать ночи зазвенел будильник, но Алик уже не спал. Он прокрался к окну и осторожно выглянул в щель между занавесками.

За домом следили. Слежку он заметил еще с вечера, потому что тот, кто следил, не считал нужным скрываться.

По дороге от порта за автобусом увязался какой-то хмырь на мотоцикле, в массивном затонированном шлеме похожий на марсианина. Притиснутый к заднему стеклу, Алик наблюдал, как тот останавливается вместе с автобусом на каждой остановке и трогается следом. После того, как Алик приехал и вышел из автобуса, тот последовал за ним во двор. Остановился напротив окон его кухни, и когда Алик, готовя нехитрый стол, выглянул, то столкнулся взглядом с мотоциклистом. Он почувствовал его взгляд даже сквозь забрало, которое приподнялось лишь однажды и то на узкую щель, выпуская алый окурок, сразу подхваченный ветром и долго летящий по асфальту и роняющий искры.

Алик сначала испугался. Все эти Келло казались невинной игрушкой по сравнению с реальной угрозой. Сначала он хотел позвонить Анфимову. Но что он им скажет? И самое главное, что они смогут предпринять?

Проверить документы у типа? Они никого не ограбил, не убил. А уже после отъезда милиции может разозлиться, подняться на площадку, позвонить в дверь и проорать:

— Ты чего, гад делаешь? Мы тебя трогали? Скажи, трогали? Так я теперь тебя трону!

Будь спок, брателло!

То, что они ищут, у него нет. Они это выяснят и отстанут.

Успокоив себя подобным образом, Алик расстроился.

Даже бандиты относились к нему наплевательски. Его не успокаивало, что точно также они относились бы к любому человеку, угодившему в его положение. Так же открыто бы следили, обыскивали кабинет, гнобили и морально давили словно клопа.

Они человека убили, и это их не остановило.

Что он мог им противопоставить? Он имел права, но не имел практики вождения автомобиля. Что касается оружия, то на сборах он стрелял три раза и все три раза промазал, а чтобы получить хорошую оценку, прокрутил в мишени дырки расческой.

Да и не из чего ему стрелять, разве что из пальца. Никакого оружия нет, кроме чугунной сковородки и тупого кухонного ножа, который он никак не соберется заточить.

Лезть на рожон с таким багажом против кого бы то ни было — настоящее безумие.

Но и сидеть, сложа руки, он не мог. Потому что просто так сидеть, ничего не предпринимая, было еще страшнее. Он и спать по нормальному уже не мог.

И чтобы не ворочаться в холодной постели, напряженно вслушиваясь в каждый шорох, и решился он на эту вылазку.

Алик одел темно-зеленый студотрядовский еще костюм, а в карман брюк сунул кухонный нож, предварительно обернув лезвие газетой. Хоть и тупой, но хоть какое-то оружие.

Стараясь не шуметь, вышел в подъезд, но не стал спускаться, а наоборот поднялся наверх. Здесь был чердачный люк, он поднял его и некоторое время прислушивался, но в подъезде было тихо.

Поднялся на крышу, опустил люк на место и, не вставая с корточек, стал двигаться по крыше в сторону соседнего подъезда, стараясь не оказаться слишком близко к краю крыши, чтобы его не могли заметить снизу.

Добравшись до соседнего люка, он опять тихо открыл его и скользнул вниз. Ему повезло, что в подъезде никого не оказалось. Любой случайный возглас сейчас мог его выдать.

Он спустился к выходной двери и осторожно выглянул. Мотоциклист пересел на лавку, оказавшись спиной к нему.

Алик тихо приоткрыл дверь и, стараясь ступать бесшумно, скользнул вдоль стены к арке.

Оказавшись в арке, он опять прислушался, но не услышал ни треска заводимого мотоциклетного мотора, ни быстрых шагов по асфальту. Его трюк удался.

Уже не таясь, он быстро направился к остановке и вовремя. Шли последние портовые маршруты, везшие людей на ночную смену. На припадочно трясущемся и лязгающем всеми своими железными фибрами троллейбусе он миновал северную оконечность города и оказался перед нужной стоянкой.

Как и все стоянки, она больше напоминала концлагерь: была огорожена металлическим забором, опутана колючей проволокой и освещена прожекторами с вышек. В будке охранников горел свет, и звучало Морское радио. На заборе была табличка: "Вход до 23.00." Время было далеко за полночь, поэтому Алику понадобилось собрать всю свою наглость в кулак, чтобы зайти. Это было нелегко. Алик потому и оказался на задворках жизни, потому что никогда не умел быть наглым. "Придется учиться", — одернул он себя.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});