Юнга - Оченков Иван Валерьевич

– Я еще не выжил из ума, – хладнокровно ответил ему Гофман, легко, словно всю жизнь этим занимался, перескочив через прилавок.

– Кажется, тут еще есть чем поживиться, – обратил внимание на витрину сообщник.

– Мало времени, – отмахнулся немец, обшаривая тело хозяина заведения в поисках шкатулки.

– Черта с два я уйду отсюда с пустыми руками, – не согласился Цыбинский и, разбив ударом рукояти «бульдога» стекло, принялся собирать лежавшие там ювелирные изделия.

За этим занятием его и застала смерть.

Убедившись, что стрельба внутри ломбарда стихла, Март уже привычно вошел в измененное состояние и мысленно осмотрел место трагедии. Четыре трупа, один раненый и двое бандитов, занятых сбором добычи. Неслышно проскользнув внутрь, он не стал никого давить силой, сосредоточившись на том, чтобы скрыть собственное передвижение. Добравшись до увлекшегося грабежом Цыбинского, он, недолго думая, вогнал ему под лопатку одолженный в кафешке нож и тут же мысленно перекрыл дыхание.

Не ожидавший подобной подлости поляк несколько раз дернулся, но ни стон, ни хрип не смогли вырваться из его парализованного горла, и он медленно опустился на засыпанный стеклянным крошевом пол.

– Вот она! – обрадованно воскликнул, найдя шкатулку с энколпионом, Гофман, после чего рявкнул сообщнику: – Поторапливайся, пока здесь не собралась вся местная полиция! Да где ты, черт тебя подери?

– Здесь я, – ломающимся от волнения голосом ответил ему Март, завладевший револьвером бандита, и спустил курок.

Короткоствольный «бульдог» оказался тяжеловат для мальчишеской руки, но на таком ничтожном расстоянии промахнуться Вахрамеев не смог и вогнал в грудь главаря одну за другой три оставшиеся в барабане пули.

В другое время убийство себе подобного, вероятно, могло вызвать шок у юноши. Да и Мартов в своей прошлой жизни вовсе не был душегубом. Но теперь, чувствуя зов артефакта, он почти не обратил на трупы ни малейшего внимания. Пусть они и образовались при его участии. Отбросив разряженный револьвер, он перебрался через прилавок и, буквально выдрав из холодеющих рук Гофмана шкатулку, схватил энколпион.

Стоило кресту прикоснуться к коже молодого человека, как по его телу прошла дрожь, глаза широко распахнулись, дыхание стало прерывистым, словно не хватало воздуха, а сердце забилось так сильно, будто хотело выпрыгнуть из груди. Впрочем, продлилось это состояние недолго, и быстро пришедший в норму Март еще раз оглядел место побоища.

– Теперь я вижу, что это ваш крест, – слабым голосом прошептал оказавшийся еще живым Хван.

– Что с вами? – подскочил к нему парень.

– Не беспокойтесь, – неожиданно хихикнул старик. – Пуля этого мичиннома[20] ударила в мой талисман. Так что можете без опаски забрать свою вещь. Теперь я не смогу противостоять вашей мощи.

– Поберегите силы, – помог приподняться хозяину ломбарда Вахрамеев. – Может быть, стоит вызвать врача?

– Когда будете уходить, нажмите вон ту кнопку под витриной. В полицейском участке получат сигнал и кого-нибудь пришлют.

– Простите, господин Хван, но мне не хотелось бы фигурировать в их отчете о произошедших здесь событиях.

– Вы можете на меня рассчитывать, молодой господин. Клянусь, я не стану ничего говорить о вашем участии в этом деле.

– Благодарю, – кивнул Март, после чего, деловито обшарив обоих грабителей, забрал их деньги, не тронув только оружие и документы.

Затем, отсчитав сто рублей, вернул хозяину залог.

– Кажется, мы в расчете?

– А вы далеко пойдете, – слабо улыбнулся ему на прощание ростовщик.

Первым, что увидел, выходя из ломбарда Март, было перекошенное от ужаса лицо Витьки, крепко сжимавшего в руке обломок кирпича. Судя по всему, верный друг собирался броситься ему на помощь, но, к счастью, не успел.

– Слава богу, ты жив! – облегченно выдохнул он. – Что там такое случилось?

– Ничего особенного, – пожал плечами Вахрамеев, – просто нам нужно как можно скорее у браться отсюда.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Бежим! – с готовностью согласился Ким.

– Ну, зачем же ноги бить, – непонятно отозвался Марик, обратив внимание на автомобиль преступников. – Лучше плохо ехать, чем хорошо идти!

Замучившись с капризным пуском, грабители просто не стали его глушить и он все еще урчал, время от времени стреляя и выбрасывая в воздух клубы вонючего сизого дыма.

Если бы не это обстоятельство, Март и не подумал бы связываться с незнакомой конструкцией самобеглой повозки, но будучи в прошлой жизни инженером, он решил, что разберется.

Устроившись на сиденье, парень выжал педаль сцепления и вопросительно посмотрел на совершенно обалдевшего приятеля.

– Ты едешь?

– А ты умеешь этим управлять?

– Не боги горшки обжигают, – хмыкнул Вахрамеев и дернул за один из рычагов.

На самом деле это оказалась вторая передача, но предвидевший нечто подобное Марик успел газануть, и взревевшее, как раненый слон, чудо техники рвануло с места в карьер.

В прошлой жизни Вениамину Мартову приходилось бывать в разных ситуациях, от которых потом пробирал мороз по коже и дрожали колени, но ни одна из них не могла сравниться с этой бешеной поездкой на незнакомом автомобиле. Что было тому виной: архаичная конструкция или крайняя изношенность, – Март так и не понял, но впечатлений набрался, как будто поучаствовал в гонках «Формулы-1».

Во-первых, у рулевого механизма был такой люфт, что приходилось постоянно ворочать баранкой, чтобы клятый драндулет не закончил путь в канаве или, упаси господи, никого не сбил. Во-вторых, подрулевые переключатели, принятые им по простоте душевной за поворотники, как оказалось, отвечали за угол опережения зажигания и ручной газ. Хорошо, что упрямый агрегат ухитрился не заглохнуть до той поры, пока они не покинули город, оказавшись неподалеку от развилки дорог, ведущих в столицу королевства и их богоспасаемый приют. После этого двигатель зачихал и скоро окончательно замолк.

– Фух, – вытер грязный от пота и дорожной пыли лоб Март. – Кажется, приехали!

Ответом ему был совершенно обалдевший от счастья взгляд Витьки. Дело в том, что Ким путешествовал на автомобиле ровно второй раз в жизни, и ему эта бешеная гонка невообразимо понравилась.

– Мы ехали тридцать верст в час! – счастливо выдохнул он.

– Да уж, летели! – хмыкнул в ответ приятель. – Вот только дальше придется пешком или на попутках.

Говоря это, Вахрамеев одновременно озаботился главным. Вынул из кармана крест и, продев сквозь ушко крепкий шнурок, надел себе на шею. Сразу стало хорошо, словно он сделал нечто правильное и нужное.

– А что случилось? – поинтересовался вернувшийся в реальность друг.

– Фиг его знает, – пожал плечами Вахрамеев, заглядывая в широкую горловину бака. – Похоже, бензин кончился.

– Жаль…

– Черт с ним. Главное, что от ломбарда вовремя убрались. Давай посмотрим, может, тут есть что-нибудь стоящее, и рвем когти.

– Чего рвем? – раззявил рот от удивления прежде не слышавший подобного жаргона Ким.

– Не бери в голову, – отмахнулся внезапно повзрослевший товарищ и принялся за осмотр салона автомобиля.

Судя по всему, до создания перчаточного ящика, именуемого в просторечии «бардачком», производители самобеглых экипажей еще не додумались. Однако на заднем сиденье нашлись два саквояжа, которые Март тут же и обыскал.

Первый из них явно принадлежал выпивохе и ценителю женской красоты, чтобы не сказать – бабнику. На увлечение алкоголем указывали небольшая серебряная фляжка с неприкосновенным запасом коньяка на опохмел, складной металлический стакан, штопор и открывашка. А на повышенный интерес к слабому полу – роскошный набор порнографических открыток разной степени потрепанности, две колоды карт и несколько пачек предохранительных средств, обязательных к применению кобелирующими личностями, минимально озабоченными собственным здоровьем.