Мистическое путешествие мирного воина - Дэн Миллмэн

Я был убежден, что знаю уже достаточно, что если я буду делать все правильно, то жизнь станет проще и легче, я смогу ею управлять, но она становится все хуже и хуже — как будто что-то ускользает от меня и я не знаю, что это и как это удержать! Я словно сошел с пути и заблудился в джунглях.

Я знаю, есть люди, которым приходится гораздо тяжелее, чем мне. Меня никто не мучает. Я не нищий, не голодающий и не угнетенный. Все, что я говорю, похоже на жалобы и детские слезы, но мне не стыдно в этом признаваться. Мама Чиа! Я всего лишь хочу, чтобы это прекратилось!

Я заглянул ей в глаза и добавил:

— Однажды я сломал ногу. Мое бедро раскололось на сорок осколков. Я знаю, что такое боль. То, что я чувствую сейчас, — не меньшее страдание, понимаете?

— Очень хорошо понимаю, — сказала она. — Боль и страдания — часть повседневной жизни. Просто они принимают разные формы.

— Вы поможете мне найти то, что я ищу?

— Возможно, — ответила она, повернулась и продолжила идти вверх по тропе.

Когда мы поднялись над джунглями, деревья стали встречаться реже. Мох, трава и листья исчезли, обнажив красновато-бурую землю, превратившуюся в грязь после стремительного и неистового тропического дождя. Я постоянно поскальзывался. Мама Чиа, несмотря на свою хромоту, шагала очень уверенно. Я решил, что она уже позабыла о том, как я взорвался, но тут она заговорила:

— Дэн, ты когда-нибудь задумывался о том, что один человек никогда не может построить дом? Пусть даже он очень умный и очень сильный, но в одиночку, без совместных усилий архитекторов, подрядчиков, рабочих, производителей строительных материалов, грузчиков, водителей, химиков и сотен других людей, ни один человек не в состоянии выстроить здание. Никто сам по себе не умнее, чем все мы вместе.

— Но какая связь…

— Возьмем, к примеру, Сократуса, — продолжала она. — У него множество талантов — к тому же у него достаточно мудрости, чтобы не пытаться применять все эти таланты одновременно. Он понимал, что не может сделать для тебя все — по крайней мере, не все сразу. Он понимал, что не сможет накормить твою душу впрок. Он мог учить тебя только тому, что тогда могли услышать твои уши и могли увидеть твои глаза.

Когда Сократус написал мне, он предупредил, что ты склонен к повышенной требовательности к себе, что ты очень легко возбуждаешься. И он предположил, что я смогу помочь тебе обрести спокойствие. — Она обернулась ко мне на ходу и улыбнулась. — Еще он сказал, что те зерна, которые он посеял в твоем уме и сердце, дадут свои всходы чуть позже. Сейчас я рядом, чтобы поливать эти ростки водой и помочь им вырасти крепкими и сильными.

Твоя подготовка еще не сделала тебя совершенным, Дэн, но она уже принесла тебе огромную пользу. Ничто из того, что ты усвоил, не будет потеряно или утрачено. Сократус сделал очень многое, и ты сам многого добился. Он помог тебе избавиться от самых вредных иллюзий и увидеть большую картину мира. Он дал тебе основы — пусть ты еще не можешь услышать, но, по крайней мере, ты хочешь слышать больше. Если бы он не подготовил тебя, вряд ли бы ты смог меня найти.

— Но не я вас нашел — вы нашли меня!

— Неважно, насколько странными тебе показались обстоятельства нашей встречи. Я не верю, что это могло бы случиться, если бы ты не был готов к ней. Так работают все подобные вещи. Я могла не захотеть работать с тобой, ты мог не захотеть прийти на ту вечеринку. Кто знает, что могло бы произойти?

Мы поднялись уже довольно высоко и ненадолго остановились, чтобы насладиться видом, открывшимся с гор. До основания горного пика, к которому мы направлялись, осталось идти совсем недолго. Повсюду внизу, куда ни направлялся мой взор, простирались бескрайние зеленые кроны деревьев. Мне было жарко — влажная атмосфера оседала на руках и на лбу тяжелым потом. Заботливо смахивая его с моих бровей, Мама Чиа заметила:

— Однажды я встретилась с человеком, который поднялся на самую вершину и добрался до самого Бога. Он протянул руки к небесам и воскликнул: «Наполни меня своим светом! Я готов! Я так долго ждал этого!» И Бог ответил ему, и сказал: «Я всегда наполнял тебя светом — но ты никогда не мог удержать его!»

Она положила руку мне на плечо и добавила:

— Все мы не можем полностью удержать этот свет, Дэн, и в каждом из нас есть «дыры». В тебе, во мне, в Сократусе. Но это еще не причина для беспокойства. Помни, что пока ты человек, ты — ученик. Тебе свойственно спотыкаться, и это случается с каждым из нас. Все, что я могу, — это превратить твой опыт в уроки, а твои уроки — в мудрость. Все, что я могу, — приободрить тебя, чтобы ты доверился течению собственной жизни.

Она замолчала и присела к желтому цветку, пробивающемуся сквозь узкую щель в огромном валуне.

— Наша жизнь — как этот цветок. Мы такие хрупкие, и все-таки, когда мы встречаем на своем пути препятствие, мы способны пробиться сквозь него. И мы постоянно тянемся вверх, к Свету.

Я дотронулся до желтого лепестка.

— Но ведь цветы растут так медленно! Я боюсь, что мне просто не хватит времени. Мне хочется делать что-то прямо сейчас.

Ее мягкая улыбка помогла мне справиться с вновь возникавшим раздражением.

— Цветы растут в своем собственном темпе. Это действительно нелегко — видеть, что наш путь состоит из одних поворотов, обнаруживать, что иногда он исчезает, знать, что впереди еще долгий и трудный подъем. Ты хочешь перейти к действиям еще до того, как готов действовать. Но сначала тебе нужно обрести понимание.

— Понимание без действия бесполезно!

— А действие без понимания — опасно. Ведь если ты действуешь, прежде чем понимаешь, что происходит, ты даже не знаешь, что именно делаешь! Так что расслабься, — посоветовала она, делая выразительный глубокий вдох. — Нет смысла торопиться. Торопиться просто некуда. У тебя достаточно времени, чтобы совершить все, что ты захочешь.

— В этой жизни?

— Или в следующей.

— И все-таки мне хочется начать немного раньше! — с жаром заявил я. — У меня внутри болит — это сообщения моего Базового Я. И оно совсем не говорит мне: «Брось и расслабься, пойди поваляйся на пляже». Нет, оно твердит: «Есть нечто, что нужно сделать». И это нечто связано с моим Высшим Я.

— Ну почему ты так беспокоишься о своем Высшем Я? Разве сейчас у тебя недостаточно дел и развлечений?

Не поддаваясь ее попыткам подбодрить меня, я все глубже погружался в самокритику. Как я могу мечтать о связи со своим Высшим Я, если я еще не способен сохранять самообладание, сдерживать свое нетерпение, двигаться с допустимой скоростью или расслабиться в транспортной пробке? Или, например, сохранить свой брак.

Мама Чиа вновь попыталась извлечь меня из мрака сомнений:

— Ты действительно слишком требователен к себе, Дэн Миллмэн! Я вижу все твои мысли на твоем лице. Ты считаешь, что у тебя серьезные проблемы, но так ли уж они серьезны?

Я на своем опыте убедилась, что именно тогда, когда жизнь кажется невыносимо сложной и скверной, человек на самом деле готовится к очередному прыжку. Именно тогда, когда он не видит, куда ему двигаться дальше, когда он застывает на месте. Даже если он отходит назад, это часто означает, что он освобождает место для разбега перед большим прыжком.

— Вы действительно так думаете?

— Важно не то, что думаю я. Посмотри на свою жизнь сейчас. Оцени ее с позиции своего Базового Я. Вот оно знает — и оно мне уже обо всем рассказало. Ты готовишься сделать Скачок. Может быть, не сегодня и не завтра, но довольно скоро. И точно так же, как Сократус подготовил тебя для меня, я подготовлю тебя к следующему шагу.

— Все это звучит так просто…

— Это не просто и не легко, но это неизбежно произойдет, рано или поздно. Ты все еще сосредоточен на своей трагедии и не можешь увидеть ничего, кроме нее. Как комар, сидящий на экране телевизора, — добавила она, — ты видишь только множество отдельных светящихся точек, но не способен видеть всю картину в целом. У каждого из нас своя роль. Когда придет время, ты узнаешь о своем предназначении. Возможно, тебе предстоит узнать это в пустыне.

Прежде чем я успел спросить, что она имеет в виду, Мама Чиа продолжила:

— Путь мирного воина начинается с единения трех Я. Твоя голова поднимется к облакам только тогда, когда ноги будут крепко упираться в землю.

Нам предстоит большая работа, тебе и мне, — сказала она в заключение. — И готовиться мы будем так, как поднимались сюда, в горы, — шаг за шагом.

Она повернулась и продолжила путь наверх. Я почувствовал себя лучше, настроение поднялось, хотя мое напряженное тело уже начало уставать. Но хромая Мама Чиа неутомимо поднималась все выше и выше.

— Куда мы все-таки идем? — задыхаясь, спросил я.

— На вершину.

— А что будет, когда мы туда доберемся?

— Узнаешь, когда придем, — ответила она, не замедляя шага.