Песчинка на ветру - Светлана Щурова

– Немного, – ответила она и смахнула непослушную прядь с лица, взяла в руки чашку с кофе, посмотрела в неё и поставила обратно.

– Кончился, – она вздохнула.

– Что ты хочешь – кофе, чай? Я угощаю, – уверенно сказал блондин.

– Спасибо, кофе. Кофе с молоком, – девушка посмотрела на него. – Я ведь даже не знаю твоего имени. Меня зовут Лера. Валерия, – поправилась она.

– Ой, прости, – юноша закусил нижнюю губу. – Приятно познакомиться! Моё имя – Денис.

Он махнул официантке, скучающей у стойки.

Когда принесли две чашки ароматного чёрного кофе с молочной вспененной шапкой, девушка улыбнулась. Немного натянуто, и это было заметно. Захлопнула блокнот.

– Я учусь напротив, в институте искусств, оканчиваю первый курс. Рисование – моя страсть. А ты? Чем ты занимаешься? – Лера с любопытством посмотрела на юношу.

– У меня диплом через год. Стану инженером-конструктором. Живу неподалёку. Иногда захожу в это кафе. А ты живёшь тоже где-то рядом? С родителями?

– Да, совсем рядом. Живём мы с мамой вдвоём.

– Я тоже живу вдвоём, но не с мамой, а с бабушкой.

Его охватило желание рассказать этой грустной, невероятно красивой девушке о том, как увидел её впервые, мгновенно влюбился, думал о ней не переставая, но он сдержался.

– Почему ты рисуешь такую печальную картину? Домашнее задание?

– Нет. Это, видимо, моё внутреннее состояние. Я не хочу сейчас об этом говорить, – девушка опустила глаза и быстро отхлебнула из чашки. – Мне уже пора идти домой. Спасибо за кофе.

Она сложила блокнот и карандаш в сумку.

– Ну хотя бы кофе допей! – юноша смотрел на девушку такими просящими глазами, что отказать она была не в силах.

Допив, она посмотрела на него.

– Прощай, Дэн, – встала из-за стола и направилась к выходу.

– Постой, Валерия! – он выговорил её имя медленно, словно пробуя на вкус, и подумал: «Какое необыкновенное красивое имя», – и снова проговорил:

– Ва-ле-ри-я… Я тебя провожу, – быстрым шагом догнал девушку, взял её под локоть. – Сейчас расплачусь и пойдём, хорошо?

– Ладно, – голос девушки немного повеселел.

Всю дорогу Дэн старался отвлечь Леру от грустных мыслей. Несколько раз у него это получилось. Улыбка у девушки была открытая, мягкая. Весеннее солнце засветило ярче, и все краски окружающего мира стали сочнее.

– Вот мы и пришли, – Лера остановилась у подъезда многоэтажки. Слева от подъезда, распространяя пьянящий аромат, роняли розовые лепестки дикие яблони.

– Мы увидимся завтра? – смущённо спросил Дэн, рассматривая свои туфли.

Несколько секунд девушка смотрела на него, задумавшись.

– Почему бы и нет? – сказала она, будто бы сама себе.

– Во сколько завтра у тебя заканчиваются пары? – улыбка озарила всё его лицо, он смотрел Лере прямо в глаза.

– Я выйду в четырнадцать тридцать из главного входа института.

– Я буду ждать! – с энтузиазмом сказал он, тут же покраснел, замешкался и, быстро сказав «до завтра», пошёл в сторону остановки.

«Симпатичный этот Дэн, – подумала Лера, глядя вслед юноше. – Серые глаза – как грозовое небо, что я нарисовала. И низкий голос с хрипотцой… Пора перестать грустить. Может быть, мы даже станем друзьями».

17

Следующей ночью Валерии приснился странный сон.

Туманный город. Лера идёт по улицам совершенно одна. Туман настолько плотный, что кажется, можно его потрогать, и нет возможности понять, в какое время суток она здесь очутилась. Улица сменяется улицей, перекрёстки, дома… Она останавливается около одного из них. Лишь подойдя почти вплотную к серому, ничем не примечательному дому, девушка видит массивную старинную дверь, прикасается к ней – шершавая поверхность обдаёт холодом. Взявшись за ручку, похожую на причудливый цветок, поворачивает её сначала влево – ничего не происходит, затем вправо – что-то щёлкает внутри и дверь медленно начинает открываться. Лера оглядывается назад, в непроглядный туман, затем смотрит через едва открытую дверь в темноту дома и делает шаг вперёд.

Дверь бесшумно закрывается за ней, и девушка оказывается в просторном холле. Мягкий слабый свет струится из канделябров, висящих на стенах. Её охватывают запахи, проникают внутрь – запах дождя и первого снега, раннего утра и нагретого солнцем лета, свежескошенной травы и земляники – запахи самых приятных воспоминаний.

В центре холла – огромная винтовая лестница. Массивные балясины и перила цвета морёного дуба создают ощущение стабильности и роскоши. Широкие ступени обиты ковровым покрытием, каждый шаг по которому становится мягким и бесшумным. Лера поднимается на первую ступеньку, затем выше и выше. Её окутывает, словно туман, что остался за дверью, чувство узнаваемости, чувство повторения, дежавю.

Пройдя очередной пролёт лестницы, она остаётся на одном из этажей и идёт по длинному, словно бесконечному, коридору. Справа и слева – двери, огромные двери белого цвета. Туман снова следует за ней. Лера останавливается у одной из дверей, пробует открыть. Дверь заперта. В поисках ключа она осматривает себя – на ней строгое тёмно-серое платье и коротенький красный фартук. Фартук выбивается из общей атмосферы этого дома, как цветное пятно на чёрно-белой фотокарточке. Она замечает кружевной кармашек на фартуке и достаёт ключ, маленький, будто бы игрушечный, вставляет его в скважину, и дверь бесшумно открывается.

Она входит в комнату. Повсюду горят свечи – на полу, на стенах, на потолке. Причудливые блики гуляют по всему пространству этой странной комнаты. Воздух в ней движется, словно вибрирует.

Лера замечает зеркало – огромное, овальной формы, в раме из тёмного дерева. Вся комната отражается в нём под странным углом. Она с интересом оглядывает комнату, зеркало. Глаза девушки улавливают движение. В глубине этого причудливого зеркала она замечает тень, увеличивающуюся тень. Её охватывает чувство неизбежности, фатума. Валерия медленно оборачивается и видит силуэт, идущий ей навстречу. Туман следует за ним, приближая мрак и темноту. Она слышит его голос, нежный и властный, чувствует его запах, пьянящий запах страсти. Она испытывает одновременно непреодолимое желание быть с ним и смертельный страх. Страх парализует её. Она замирает.

Туман становится осязаемым, он окутывает всё вокруг. В этой вязкой серой субстанции даже её мысли начинают медленно, словно бусины в густом желе, тонуть одна за другой. Последняя мысль, готовая раствориться в сознании, – если он прикоснётся к ней, она умрёт. Желание бежать, не оглядываясь, из этой страшной комнаты и желание остаться одинаково больно отзываются в её теле. Её конечности сначала сковывает холод, моментально распространяясь повсюду, затем жар, словно от огня, опаляет её кожу.