В рамках дозволенного - Валерия Савельева

с ним ничего не случится, а то Алексей Андреевич точно убьёт нерадивую «няньку-педобраза». Да, почти как ругательство.

И что делать, если Тим опять смоется от меня? Его отец твёрдо дал понять, что доложу или нет, штраф будет. Чёртова работа! Какая же я дура, что не обсудила всех деталей, прежде чем за неё взялась. Опыт на всю оставшуюся жизнь.

-12-

– Да-а… – прохрипел в трубку Тим. Изначально, конечно, он пытался просто отключить противно пищащий телефон, но раз на пятый сдался.

– Русский турист приветствует раннюю пташку, – послышался в ответ бодрый голос. – Приём!

Тим поморщился, пытаясь отодвинуть руку с мобильником от уха. До жути радостный Дима в данный момент казался чем-то отрицательным и противным. Ранняя пташка… увы, не сегодня.

– Приём, – выдавил парень, кое-как садясь на кровати.

– Семь часов, полёт нормальный? – фыркнул Дмитрий, всё ещё не отходя от темы птичек.

– Ми-ить…

– Окей, окей, перестал! Как прошли вечеринки? На сегодняшнюю остались ещё силы?

– Вроде бы нормально, я не помню окончания, – флегматично отозвался парень, – ни одной ночи. На-бу-хал-ся.

Собеседник аж закашлялся от такого заявления и долго не мог восстановить дыхание. Тим терпеливо ждал, пока друг сможет-таки дать членораздельный ответ, сам в то же время пытался хоть чуточку оклематься.

– Егоров, ты рехнулся? – наконец ворвался Дима. – Это сколько тебе для такого состояния надо в себя влить?!

– Много, – хмыкнул парень.

– Пси-их…

У Тима был один плюс… или минус, это с какой стороны смотреть. Он очень медленно пьянел, даже слишком. В то время, когда его друг уже преспокойно лежал под столом, Егоров-младший мог преспокойно пить дальше. Чтобы основательно набраться, парню необходимо было залить в себя огромную дозу спиртного.

– Чёрт, Мить, меня просто всё бесит, – как бы извиняясь, простонал Тим. – Я отключился.

– Ты потерял контроль, чувак, – Дима вздохнул. – А это не есть гуд. Надеюсь, хоть старушка в шоке.

– Старушка пока терпит… – парень усмехнулся, вспоминая, какой недовольной была вчера Лада.

– Значит, руки в ноги и иди бухать дальше. Только это… чувство меры. Помни, что это такое, ОК? Если окончательно забыл с нервов, лучше отсидись дома.

– Ну уж нет, – недовольное. – Сегодня я её окончательно выведу!

Мерзкий пацан, которого мне вновь пришлось поутру тащить до комнаты, очнулся только после ужина. Выполз из своего логова, словно страдающий от жажды вампир, и сразу же направился… нет, не в ванную, а ко мне. Наверное, упиваться кровью извечной жертвы.

– Доброе утро, Тимофей, – фыркнула, не отрываясь от книги. – Как ты себя чувствуешь после двух дней запоя?

Лично я себя ощущала ужасно: болело всё тело, даже те мышцы, которые, казалось бы, не должны. Увы, никогда не думала, что придётся таскать на собственной горбушке высоченных "подопечных". Честно говоря, я в принципе не полагала, что когда-либо стану нянькой семнадцатилетнего лба, который, как выяснилось, обожает на вечеринках упиваться вусмерть.

– Неплохо, – хрипло отозвался парень, грохаясь на мою кровать. – Но во рту пустыня.

– Оно и понятно. Опохмелиться можно на кухне.

– Но вы же должны заботиться обо мне…

Со вздохом оторвала всё же взгляд от экрана читалки и посмотрела на Тима. Тот развалился на всей свободной части постели, пытаясь покрывалом закрыть глаза от режуще-яркого света. Щетина на щеках делала лицо парня ещё взрослей, более хищным, резким, похожим на отцовское… Меня передёрнуло от воспоминаний о вчерашней выволочке.

– Я обязана ухаживать за ребёнком, а не за малолетним пьяницей, – прервала парня, вновь утыкаясь в экран.

– Вы жестоки.

Так и хотелось в ответ недовольно заявить: «А ты что, нет?» – но я достойно сдержалась. Вместо этого просто попыталась вникнуть в суть текста. Кажется, там героиня как раз страдала из-за грубости своего мужа, который взял её в жёны только чтобы позлить свою бывшую – истинную его любовь. Всё как и положено у этого автора: гора страданий, мужчина-охотник и безграничная любовь под конец. Страдания… Жестокость… Да ну нафиг этот роман!

– Няня, а сегодня вы меня не раздели, – вдруг вновь подал голос Тим, были отчётливо слышны нотки недовольства. – Мне спать было неудобно.

Ох, ваше благородие. Радуйся, что я тебя вчера затащила, наглеца чёртового, а то на коврике в прихожей спать было бы ещё более неудобно!

– Не ты ли сам вчера выражал недовольство тем, что я тебя «лапала»? – переспросила, выбирая из списка загруженных книг другую история для прочтения.

– Ну что же вы, няня, могли бы повторить, если в прошлый раз понравилось – хоть и не вижу лица Тима, но уверена, он сейчас расплылся в гаденькой ухмылке. – Я был пьян, не возмущался бы.

– Прости, Тимофей, я решила поступить скромней, чтобы не позволять тебе строить ложные иллюзии.

Парень довольно хмыкнул, даже не возмутившись в ответ. Судя по тону замечанием более чем удовлетворён. Странно… Надеюсь, хоть разок я его тоже уела, а то такое ощущение, что это неприкосновенное право Тимофея – вечно подкалывать свою гувернантку.

Вышеозначенный, кстати, будто бы и не собирался никуда уходить, валялся на кровати, обнимая одну из декоративных подушечек, и о чём-то думал. По большей части он прятал лицо в покрывале, иногда всё же отрываясь – вероятно, чтобы глотнуть воздуха, – в такие моменты он окидывал комнату оценивающим взглядом.

– А может, вы просто сами вчера были не в лучше форме, а, Лада? – вопрос застал меня врасплох. – Вон глаза-то какие красные и опухшие, словно нема-ало выпили.

Я непроизвольно сглотнула вставший в горле ком. Да ты, поганец, хоть подозреваешь, что это именно из-за тебя я вчера проревела половину ночи, а?! Вредный самоуверенный мальчишка, думающий только о себе!