Драконовы земли - Kuras

Чернокнижник аккуратно приземлился на четыре лапы и опустил перепончатые крылья, позволяя драконышам без препятствий спуститься на землю. Они уже стояли на лапках и озирались, когда морская драконица уверенно и быстро опустилась на сероватую в сумерках траву рядом с ними. Долгий перелёт утомил её — она больше привыкла путешествовать в реках. Чадам такое многочасовое занятие тоже далось не просто, и сейчас они радостно разминали лапки, ощущая наконец под ними твёрдую почву, а не шкуру и тело отца. Он же был единственным на ком день лёта никак не отразился. Трефалкир оглядывал тёмные вечерние заросли, высматривая малейший признак угрозы. Принюхивался, выискивая подозрительные запахи, и бдительно прислушивался к шорохам леса, готовившегося встретить ночь. Дракон мог бы отправиться на охоту, но решил, что безопасней будет не оставлять своих детей одних. К тому же, это была другая часть земель, и лучше было на ней не задерживаться. А сегодня и завтра можно потерпеть и без еды, учитывая, что сильного голода никто не испытывал. Роулсанэ легла на брюхо, свесив по бокам свои голубые крылья. Драконята хотели было направиться изучать новые для себя окрестности, но Трефалкир их остановил и сказал, что они останутся здесь только на короткий сон, и что драконышам не стоит разгуливать по незнакомому лесу. Они понурились, так как за день не особо устали, хоть впечатления и переполняли их, и не хотели спать. Насуплено наблюдали, как отец накладывает на поляну чары, призванные скрыть их присутствие и защитить от внезапной атаки. Впрочем, смирившись с ограничениями, они принялись играть друг с другом, пытаясь выиграть в шутливой борьбе. Через какое-то время им это наскучило, и отец позволил им играть со своим чешуйчатым, ровным хвостом, небрежным движением заваливая детей на землю, обвивая их и смеясь с того, как они пытаются выбраться из захвата потенциального врага. Скоро они подрастут ещё больше, и такие игры превратятся в более серьёзные и болезненные для их родителя. Роулсанэ, с лёгкой улыбкой наблюдавшая за этой вознёй, подумала о своей семье, в которой такого не было. Её отец никогда не играл с ней. Мать обучала её всему, но такой тёплой заботы не ощущалось. Она не собиралась никому говорить, что попросту сбежала из дома, стоило только нахлынуть первому зов путешественника. Без спроса и предупреждения. Юная самка почувствовала на себе тяжёлый взгляд Трефалкира, ощутившего некую перемену в мыслях вынужденной спутницы. Она стушевалась и, стараясь избежать неприятного, возможного вопроса, задала на упреждение свои:

— Ты бывал в Долине? Какая она?

— Несколько раз, — он, не прекращая водить хвостом, стаскивая драконят в сторону от себя, то ли хмыкнул, то ли фыркнул, — удивительное место, хотелось бы там бывать чаще.

Заметив мечтательность, с которой самец, вероятно, повидавший достаточно в своей жизни, произнёс последние слова, она и сама задумалась над тем, что могло её там ждать. Что можно там увидеть? Роулсанэ слышала много хорошего об этом месте. Много благоговейного. Там рано или поздно хотя бы раз в жизни бывал каждый родич.

— Эх, надо было направиться туда в первую очередь, — она потянулась лапами вперед, вытягивая усталую спину.

— Не вышло бы, — Трефалкир возразил со взрослой наставительностью, — после войны в Долину сложно попасть. Тебя должен провести тот, кто бывал там, или тот, кто знает слово.

— М-м-м, — протянула Роулсанэ, слегка возмущённая таким отношением к себе, как к глупому несмышлёнышу.

— Завтра мы будем на месте, сможешь сама всё увидеть, — чуть безразличней добавил дракон, — а пока стоит поспать.

И за неимением лучшего самка свернулась клубком, стараясь уснуть и не думать ни о чём, что тревожило её. Вскоре уснули и драконыши, устроившиеся прямо на хвосте своего отца, а чернокнижник провёл ночь в полудрёме, охраняя своих детей и следя за скользящими меж стволов тенями, не желая быть застигнутым врасплох, если что-то случится.

Ещё не встало солнце, когда все проснулись. Трефалкир потягивался и разминал крылья, пока его дети сонно принюхивались к холодному предутреннему ветерку и запаху рос. Детёнышам отдых прямо под открытым небом был пока мало знаком, поэтому выспаться им не удалось. Роулсанэ тоже не ощущала особого прилива сил. Так долго летать она не привыкла — крылья совсем не отдохнули, а впереди ещё такой же день полёта. Трефалкир осмотрел своих спутников, прекрасно зная, что они с непривычки вымотаны, однако менять свой первоначальный план он не собирался. Дети выглядели слегка потерянными, но зелёный самец полагал, что правильней научить их сейчас преодолевать такие, пока ещё маленькие, трудности в жизни. Чем раньше они доберутся до Долины, тем будет лучше. Оттуда он может поскорее попробовать отследить свою Азайлас, и Нивервир сможет быстрее принять самое лучшее решение по поводу того, что видела Роулсанэ. Поэтому дракон проигнорировал сонный вид своих детей и измотанность неопытной драконицы. Она вяло садилась и с явным усилием раскрывала крылья, давая им почувствовать ветер. Драконята, в отличие от вчерашнего, с большей охотой и чуть притуплённым энтузиазмом забирались на спину отца. Всё же они были рождены для небес и рано или поздно привыкли бы к высоте, на которую когда-нибудь смогут взлететь. Отец с гордостью смотрел на то, как они занимают привычные места на его спине, готовясь к взлёту. Летели они ещё часов пятнадцать, к тому времени пейзаж сменился на более равнинный и менее лесистый. За всю дорогу им никто не встретился. Роулсанэ уже была на грани того, чтобы попросить Трефалкира остановить путь, отринув всю свою гордость. Ей оставалось гадать, как он может так долго лететь, да ещё и с немалым грузом на спине. Но внезапно дракон сам начал снижаться, круто забирая в бок, наклоняясь всем телом, отчего его сыновья какое-то время могли наблюдать мир, повёрнутый боком. Он приземлился, прямо на ходу сворачивая кожаные тёмно-зелёные крылья и шагая вперед. Роулсанэ последовала за ним и скорее рухнула на землю, чем села. Самка огляделась, прислушиваясь к своим ощущениям, пока драконыши весело спрыгивали со спины отца. Ничем не примечательное место, ни аурой, ни рельефом оно не выделялось. Обычная равнина с высокой травой, ни деревьев, ни какого-то особого нагромождения камней, лишь редкий кустарник. Тем не менее Трефалкир уверенно направился к вполне определённой, незримой точке. Набрал воздуха в грудь и склонился так низко, что широким носом коснулся земли, что-то прошептал ей. Пару мгновений ничего не происходило, но потом из ниоткуда им навстречу подул авра{?}[Авра с греческого «Ветерок», «Струйка»]. Драконыши ощутили неясную перемену в обстановке и стали неуверенно озираться, то и дело встревоженно поглядывая на