Только одно завтра (СИ) - Юлия Леру

вообще вышло, что опеку над Митей взяла ты? Почему не Даниил, почему не его мать?

Она вздохнула, мысленно возвращаясь в то далекое время, когда Ирина в безумной и почти отчаянной попытке примирить их едва не разбила Таше сердце. В том домике на горном склоне она узнала настоящую силу безразличия, настоящее равнодушие Дана. Таша убеждала себя много лет, что надо простить, что это она надумала себе то, чего на самом деле не было, а он просто откликнулся на ее страстный призыв тогда, метельной ночью в канун дня Святого Валентина. Но сейчас понимала, что убеждения эти были фальшью. Она на самом деле хотела вернуть его. Потому и уцепилась за эту опеку, когда узнала, что Ирина и ее муж умерли по пути в больницу после аварии, которая унесла в общей сложности жизни четыре человек.

Она вспомнила воющую в голос няню ребенка, темного, как камень, Дана, холодно-безразличную и какую-то мертвую на чувства бывшую свекровь. Они никогда не говорили при Таше об этом, и тут вдруг Дана прорвало. Он отвел ее в сторону от поминального стола и рассказал о том, что она не должна была бы узнать, если бы не эта авария и эта нелепая смерть.

Ирина была дочерью его отца от первого брака, а он — сыном матери от ее первого брака. Она не уехала — почти сбежала из дома, окончив школу, потому что не смогла больше выносить придирки мачехи, которая видела в ней отцовскую бывшую. Они не общались уже больше десяти лет, и вот теперь мать зла оттого, что «Иркин мальчишка» свалился на ее седую голову.

— Мать не будет оформлять опеку, — сказал он. — Она не удочеряла Ирину, она ей не родственница. Заставить ее не могут.

— А ты? — спросила Таша.

Он сжал зубы.

— Я не знаю, что делать. У меня разъездная работа, Наташ, я постоянно мотаюсь. Скинуть ребенка на бесчисленных нянек — это не опека. Я пытаюсь дозвониться до той родни, но отец порвал отношения с ними почти сразу после смерти Иркиной мамы. Они и знать не знают даже о ее свадьбе, а уж о ребенке тем более. Они за десять лет ни разу не поздравили ее с днем рождения.

— Я возьму его, — сказала Таша, не в силах больше выносить выражения его лица.

Даниил посмотрел на нее так, что ее обдало жаром с ног до головы. Он подступил ближе, и Таша едва не обняла его, удержавшись только каким-то страшным усилием, заставившим сердце почти разодрать грудь в попытке сделать следующий удар.

— Ты… это серьезно?

Она кивнула.

— Я серьезно. — Мальчик стал хныкать на руках у няни, словно услышав ее слова, и Таша кивнула уже тверже, отрезая себе пути к отступлению. — Я заберу Митю, я серьезно.

Он обнял ее, так крепко, как не обнимал уже давно, поцеловал в макушку и прошептал «спасибо».

— У меня есть юрист, он все подскажет. — И тут же стал деловитым, как обычно. — Вот. — Дан достал из кармана визитку. — Я позвоню сам, но этот контакт сохрани. Если что-то понадобится — я оплачу все расходы…

…Она моргнула, понимая, что Александр ждет ответа. Постаралась изложить историю коротко и сухо, не зная, в курсе ли ее муж рассказанного Даниилом. Она прожила с Даном три года, но он ни разу не упоминал при ней о том, что Ира — не родная его сестра.

Так же как и о том, что у их семьи есть такой друг, как Александр Кристиани.

Александр выслушал ее, не перебивая.

— Ты поступила благородно, Натали, — сказал он. — И в то же время принять на себя такую ответственность. Сколько тебе было? Двадцать пять лет?

— Не нужно уточнять мой возраст, — фальшиво засмеялась она, думая о другом.

— Хорошо. Не будем. Давай поужинаем и вернемся в дом?

Они провели беззаботный вечер наедине. Александр шутил, Таша смеялась. Его глаза не отрывались от ее лица — с самого первого дня знакомства, с самого момента встречи. Ей казалось иногда, что он как будто пытается разгадать ее, заглянуть глубже в ее душу, проникнуть под ту защитную оболочку взрослой состоявшейся женщины, к которой она сама привыкла за эти двенадцать лет.

Таша старалась не отводить глаз, когда их взгляды встречались, но иногда просто не могла с собой справиться.

— У тебя красивые глаза, — сказал Александр, и она покраснела, когда он обхватил ее лицо руками, чтобы заглянуть в них. — Натали, я действительно влюблен в тебя и действительно хочу, чтобы ты была моей женой.

Разговор из беззаботного вдруг превратился в серьезный, и Таша сглотнула, понимая, что в горле пересохло.

— Я…

— Я нравлюсь тебе, я это вижу, — сказал он, не отпуская ее, лаская подушечками больших пальцев ее кожу. — И ты читала брачный контракт, и видела, что я — взрослый человек, который думает о будущем.

Конечно, читала. Таша не получала ничего, а Митя — небольшую сумму на счет, если они разведутся до истечения трех лет после заключения брака. Через три года она могла претендовать на компенсацию в размере, достаточном, чтобы купить в Москве хорошую квартиру. И только если они проживут вместе более десяти лет, при разводе Таша сможет на законных основаниях забрать себе половину имущества.

Александр мог казаться безрассудным, раз решил жениться на женщине, которую знает всего месяц, но это было обманчивое впечатление.

Таша успела пожалеть, что согласилась — ведь Митя уже привыкал к ее мужу и расставаться, если ничего не получится, будет тяжело, — но одновременно радовалась тому, что они так понравились друг другу,