Пробурить Стену (СИ) - Станислав Конопляник

class="p1">— Поднимись, я тебя прощаю.

Марго встала, хлюпнула носом и вытерла слёзы.

Аттэ окинула это место взглядом, наблюдая разбросанные доски, разбитые столы, воняющую, но не сгнившую еду по углам и покрытый слоем грязи пол, нахмурилась.

— Приберись тут, — бросила она и приблизилась к лицу Марго.

Трактирщица замерла. Потом окончательно побледнела, когда Аттэ достала с пояса кинжал. Трактирщица замерла и зажмурилась. Аттэ двумя когтистыми пальцами с идеально ровными когтями приподняла прядь, что падала низушке на глаза и аккуратно обрезала у основания, сдувая её с руки.

Марго сглотнула, похлопала глазами, так и оставшись стоять, а Аттэ полегчало.

Она развернулась и зашагала прочь.

Аттэ

23-ий день Деток

12 дней до штурма

Ещё до рассвета она принялась перешнуровывать кожаные ботинки для ног. Закусив губу и свесив тонкие ножки, заканчивающиеся аккуратными копытцами с края кровати, она тихо пыхтела и примеряла шнуровку. Сегодня шнуровка ложилась ровно максимум со второго раза — день обещал быть замечательным.

В окне небо только разгоралось красками. Холод сковывал кожу, изо рта вырывался пар. Аттэ была уже на ногах и не могла позволить себе опоздать в первый раз.

Только не в первый раз, не зная, с кем она имеет дело. Сам факт того, что у неё есть неопределённость её нервировал. Она глянула на свои когти, сравнила их с фалангой большого пальца, нахмурилась, не в силах понять, больше они или же меньше, и неудовлетворённо кивнула. Её многое нервировало.

Больше всего нервировало незнание того, кто оставшиеся трое, с кем ей придётся работать ближайшее время. А ещё незнание возможностей той, кто будет ими командовать.

Она вышла в предбанник. Там Дах наносил новый слой мела на отполированные рога Гара, и дело уже близилось к концу. Демоны занимались привычными вещами с привычным безразличием. Эмоции убиты в зародыше — такими она их растила.

Сегодня демоны казались измотанными больше обычного, но это Аттэ мало волновало. Она застегнула пуговицы на жилетке и с опаской посмотрела по сторонам, но ничего подозрительного не обнаружила.

— За мной! — приказала демонесса и двое демонов направились следом.

Солнце едва показалось над горизонтом. Город пыхтел трубами, наполнялся криками живых существ, весьма безрадостными. Свет блестел на покрывшихся инеем деревьях, отливал блеском среди крыш маленьких домиков, слепил, отражаясь от мостовой. Холод постепенно отступал, солнечные лучи всё больше дарили тепло.

Она следовала изогнутой дорожкой к таверне Марго, той забавной трактирщице. На то был приказ, и выполняя его, она чувствовала себя в относительной безопасности, хотя всё равно изредка озиралась по сторонам, но кроме жителей Брумы, занимающихся какой-то неведомой ей ерундой, которая её никак не интересовала, она не видела ничего.

У входа в трактир стояла Диэ: тоненькая, болезненной внешности тифлинг с таким непривычным бледным цветом кожи. Как обычно одетая в балахонистую куртку поверх двух свитеров, в несколько юбок и берет набекрень, из-под которого торчали алые жёсткие волосы. Как обычно не может зайти, обнимая себя за плечи и раскачиваясь из стороны в сторону.

— С дороги, ублюдочная тварь! — шикнула на неё Аттэ и Диэ отскочила в сторону, взирая на свою давнюю знакомую большими глазами.

Аттэ остановилась, поправила волосы, синими прядями спадавшие с плеч, и шагнула внутрь. Значит Диэ — трясущийся на ветру листик. Ещё один не представляющий угрозы индивид.

В ноздри демонессе ударила всё та же кислая вонь, однако стоит отдать должное: все побитые столы и стулья были складированы в одном углу, а с дальнего края наметена куча мусора. Чище не стало, но сам процесс Аттэ устраивал — пальцы забавной трактирщицы останутся при ней.

Внутри была вчерашняя тройка: Альфухт стоял гордо расставив плечи и завернувшись в крылья, словно в плащ, Эштихаль рядом с ним, в не менее пафосной позе облокотившись о стену и скрестив стройные ноги, Трэ немного поодаль, сверкает бельмом в глазу и корчится под тяжестью собственных бараньих рогов.

К ним добавился сидящий облачённый в рубище бес с посохом, увенченным изумрудом: кривое и пухлое лицо, маленькие глазки, маленькие ушки, острые торчащие клыки нижней челюсти, раздутые губы, пухлые ручёнки, выглядывающие из-под лохмотьев — Арр.

У стены расположились ещё двое: фигурная, с точки зрения Аттэ даже толстая, суккуб с горящими глазами, алыми кучерявыми волосами, рубиновым ожерельем, алыми сосками оголённой груди. Взгляд скользнул по её голому телу и Аттэ тут же обнаружила нож на ремне, пристёгнутом к ноге. Иштада, так её звали. Довольно конфликтная сучка, которой палец в рот не клади. Обычно в рот ей клали другую часть тела. Однако в довольно хороших отношениях с Аттэ.

Аттэ улыбнулась ей — Иштада показала средний палец в ответ. Впрочем ожидать чего-то другого не стоило.

Зато рядом стоящий Буштадар помахал ей. Плечистый демон без крыльев был в тёмной мантии, под которой прятался доспех из грубой кожи. На поясе висел меч. Да и взгляд сам был суров. По крайней мере Буштадар всегда хотел казаться таким, однако пресмыкался и перед Альфухтом, любившем взирать на склонённых перед его волей, и иногда перед самой Аттэ, когда той того хотелось. Он не вызывал особых эмоций, в отличие от того же Альфухта, который мнил себя пупом земли.

Троица доминаторов, неразлучная парочка любителей конфликтов, бес-трусишка, дрожащая от страха девочка и она. А кто она? Она — серый кардинал, что хочет быть лучшей ученицей Шатурнэ, а в будущем стать его правой рукой, а то и правой рукой Ишиана. Среди этой шайки она уже лучшая, если бы не постоянные соперничества с Альфухтом.

Она напомнила себе, что нужно не только наступать на пятки вышестоящим, но и всячески увеличивать разрыв с нижестоящими. И для этого у неё было почти всё необходимое. Почти.

Аттэ стояла в сторонке, наблюдая, как завёрнутый в крылья Альфухт обернулся и кинул взгляд на обнажённую красавицу Иштаду, которая поглаживала палец с перстнем. Суровый Буштадар словил этот взгляд и шагнул вперёд.

Он успел сделать лишь один шаг, как лестница скрипнула и со второго этажа, зевая, спустилась тонкая фигурка: тёмно-фиолетовая кожа, чёрные глаза, чёрные волосы и чёрные губы, чёрные ногти на руках и тёмная кожаная куртка на пуговицах, тёмные кожаные штаны. Она сама выглядела как тень. Не зря её прозвали Темноликой. От неё исходила угроза, какую она чувствовала лишь в Шатурнэ и в Като, и внутри Аттэ зарождалось негодование — остроухая эльфийская тварь не станет ей командовать!

Темноликая втянула носом воздух и поморщилась:

— Все на выход.

В груди ёкнуло, а ноги сами сорвались к двери. Это был приказ высшего демона.