Сын неба - Евгений Баулин

– Как вели себя «мессершмитты»? – допытывался Покрышев.

– Сначала бой приняли. Потом стали уходить.

– Вы видели, когда немцы открыли огонь?

– Не заметили.

– Не заметили… – уже раздраженным тоном повторил слова летчиков Покрышев. – Больше рты раскрывайте… Тоже мне, истребители…

…На следующий день он вылетел четверкой на «свободную охоту». Уже через несколько минут после взлета Покрышев увидел «мессершмитты». Разделившись на пары, они летели в сторону Ленинграда.

Покрышев решил атаковать врага. Немцы приняли бой. Группы сблизились, встретив друг друга сильным пушечно-пулеметным огнем. Но уже во вторую атаку «мессеры» не пошли: развернулись и стали уходить.

Броситься вдогонку, настичь их и выпустить заключительную очередь, которая свалит машины на землю,– такое желание появилось у Покрышева. Но он тут же подумал: «Почему немецкие летчики так поспешно выходят из боя, ведь особой опасности им не грозит?»

Взглянув вверх, он понял всё. Из-за облаков вывалилась новая пара «мессершмиттов». Так вот оно что! Нехитрая тактическая ловушка. Расчет простой. Основная группа принимает бой, а потом демонстрирует бегство. А в это время скрывающиеся где-то в облаках «мессершмитты» ждут момента, когда неосмотрительный противник клюнет на приманку и бросится догонять «спасающиеся бегством» истребители. Неожиданная стремительная атака сверху – и «мессеры» в упор расстреливают самолеты…

Покрышев бросился наперерез немцам, дал длинную очередь. Огненная струя преградила дорогу вражеским истребителям. Они поспешили скрыться в облаках…

– Гитлеровские летчики всё чаще предпочитают нападать из-за угла, строят всякого рода воздушные ловушки,– говорил Покрышев, разбирая проведенный бой. – Необходимо повысить бдительность во время полетов и особенно в бою. Постоянно следите за воздухом. Побеждает тот, кто первым заметит противника, первым разгадает его маневр, первым нанесет удар.

С каждой неделей фронт все приближался к городу Ленина. С тяжелыми боями наши войска отступали. 21 августа было опубликовано обращение ко всем трудящимся города. Его напечатали все ленинградские газеты, отдельными листовками оно было расклеено по Ленинграду.

«Над нашим родным и любимым городом, – говорилось в обращении, – нависла непосредственная угроза нападения немецко-фашистских войск…»

В тот же день, когда в газетах появилось обращение, в полку прошли митинги. В покрышевской эскадрилье текст обращения зачитал парторг полка Н. И. Орлов. Потом выступал комиссар эскадрильи штурман В. Т. Смирнов, летчики, техники. Выступал и П. А. Покрышев. Все они говорили о своем непреклонном стремлении защищать Ленинград до последней капли крови. Как клятва звучали заключительные слова выступлений: «Смерть немецким захватчикам!»

Эскадрилья приняла резолюцию. Она состояла всего из нескольких слов: «Бить врага еще крепче!»

Но воевать у стен Ленинграда долго не пришлось. Через три дня полк, понесший в непрерывных боях тяжелые потери, был отправлен на переформирование. Небольшая группа во главе с Покрышевым летела на своих самолетах. Остальным предстоял длинный и трудный путь на автомашинах.

…На поле сиротливо стояло несколько «И-16» и «Яков». Это было всё, что осталось от полка. Готовых к полету летчиков пришли проводить друзья однополчане.

Наступили минуты прощания.Покрышев подошел к Чиркову. Легонько похлопал его по плечу:

– Ну, Андрюша, до встречи за Ладогой.

Они крепко обнялись.Потом Покрышев попрощался со всеми, кто пришел их проводить, направился к машине.Через несколько минут группа взлетела и взяла курс на восток.НАД «ДОРОГОЙ ЖИЗНИ»

В конце августа полк прибыл на новое место. Немецкие войска к тому времени уже перерезали все дороги, ведущие к Ленинграду. Из образовавшегося кольца удалось выбраться с большим трудом. Переправлялись через .Ладожское озеро на баржах. Несколько раз подвергались ожесточенным налетам вражеской авиации. Во время бомбардировок погибло почти всё полковое имущество, документы. К счастью, потерь среди личного состава не было.На отдых дали около недели. А потом началось переформирование. Здесь и разошлись пути-дороги однополчан.Покрышев получил назначение командиром эскадрильи в 154-й истребительный авиационный полк, вместе с ним оказались его боевой заместитель Андрей Чирков и еще несколько человек. Больше половины состава направили в другое подразделение. И только незначительная часть летчиков, воевавших на «И-16», осталась в родном полку.Каждый день радио сообщало нерадостные вести с фронтов Отечественной войны. От этих сообщений тревожно и беспокойно становилось на сердце. Враг вступил в Подмосковье, рвался к столице нашей Родины. На севере его отборные части стремились овладеть Тихвином и создать вокруг Ленинграда второе кольцо блокады. На юге фронт придвинулся к Кубани. 16 октября радио передало сообщение: после тяжелых боев советские войска оставили Одессу…Он помнил Одессу 1934 года, когда приехал туда двадцатилетним пареньком. В руках – простенький фанерный чемоданчик с немудреными пожитками: кружка, ложка, зубная щетка, пара белья… всё, как рекомендовала повестка. В кармане старой потертой спецовки – свидетельство об окончании летных курсов Харьковского аэроклуба и направление в школу военных пилотов.Много приятных воспоминаний связано с этим городом. В свободные от учебы часы он бродил по одесским бульварам и набережным, у знаменитой лестницы назначал свидания…Здесь, в Одессе, началась его летная биография. Здесь же выдержал он первый экзамен на мужество.Случилось это перед самыми экзаменационными полетами. Накануне, стоя в наряде, он сильно перегрелся на солнце и утром, соскочив с постели, неожиданно вскрикнул от боли: будто тысячи иголок вонзились в пятки.Ребята в комнате прыскали от смеха, наблюдая, как он, делая комичные гримасы, стоял на цыпочках.Его друг Сергей Болотин ехидно заметил: «Уж не задумал ли ты сменить авиацию на балет?»Покрышев пробовал объяснить, что не может встать на полную ступню.«Комедию разыгрываешь! – не унимался Болотин. – От нарядов увиливаешь».Но Покрышеву было не до шуток. Так, на цыпочках, он и ушел в санчасть.Врач, внимательно осмотрев его, со вздохом сказал: «Расстройство пяточного нерва. Придется госпитализировать» – «Как госпитализировать?» – не понял он. «Положим в госпиталь. Будем лечить, – уточнил врач. – Поставим вас на ноги в буквальном смысле слова».Он пробыл в госпитале неделю. Наступал день выпускных экзаменов. Приехала комиссия, и Покрышеву, как больному, разрешили сдавать только теорию, а до полетов не допустили.Петр не находил себе покоя и после долгих размышлений написал рапорт с просьбой допустить до экзаменационных полетов. Помог инструктор. Как уж ему удалось утрясти это дело – неизвестно, но Покрышева до полетов допустили.Технику пилотирования у него проверял сам председатель комиссии. Полет он оценил на «отлично». И никто не подозревал, каких усилий стоило этому упрямому черноволосому юноше неторопливой походкой пройти по аэродрому, сесть в кабину самолета и управлять истребителем. Даже у друзей Покрышева создалось впечатление, что он выздоровел.Долечивался Покрышев уже в Вологде, куда получил назначение после окончания школы военных пилотов.* * *В октябре 1941 года полк получил приказ: освоить поступившую американскую авиационную технику. Всех интересовало, что представляют собою эти истребители. Никто ничего толком о них не знал. На вопросы летчиков командир полка пожимал плечами:

– Опробуем – тогда узнаем…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});