Где отец твой, Адам? - Генри Олди

Глупо.

Плюнуть и уйти?!

Прессу теперь читают практически однисейфы. Стабильная аудитория. Упрямство победило: остался. Для своего брата стараюсь! Выложимся, в лепешку разобьемся, – будет вам газеточка, будет журнальчик! Правда, мир да любовь – из них сенсации не выжать. Изредка случаются теракты: у кого-нибудь из «невосприимчивых» падает планка. Но на одних терактах далеко не уедешь. В позапрошлом году границы открыли. Обсосал эту новость, как мог, лично слетал на торжества: пнул шлагбаум, снимков наделал… Дальше что? Восхвалять постоянное улучшение экологии? Миграцию остатков населения из мегаполисов в пригороды и деревни?! Можно, конечно, вспомнить, что перестали летать в космос, что не было зафиксировано ни одного реального открытия, ни одного принципиального прорыва в области новейших технологий… Дивный новый мир равнодушно пожмет плечами. Весь наш замечательный НТП закончился не катастрофой, не тупиком – просто пшиком. Люди даже ездить перестали. Зачем? – если в течение жизни, вдруг ставшей невероятно долгой, ты успел посетить множество мест, а увидеть остальные или пообщаться со знакомыми способен ментально-моментально, оставаясь в любимом кресле!

«Мудрец путешествует, не переступая порога родного дома…»

– Степочка, я мог бы на ходу состряпать дюжину теорий хоть в защиту Божьего промысла, хоть в обвинение… И что? Если это промысел Его, то моя защита будет нелепой. А корчить из себя прокурора… Вы читали Книгу Иова? Верю, верю, конечно, читали. Как минимум, слушали в кратком, но энергичном пересказе. Если же это случайность или выверт эволюции, я покажусь дураком. Дорогой мой Степанаил, вы не поверите, но на свете еще остались люди, кому крайне неприятно выглядеть дураками…

– Ну, например! Казимир, я жду!

Господи, они все стали благожелательны и инертны! Они лишаются большинства потребностей – легко, как собака отряхивается после дождя. Ванда сократила гардероб до минимума. Отказалась от машины и ходит пешком. Вернее, бегает. Перестала есть мясо, процветая на фруктах и салатах. Впрочем, Кириллу по первому требованию подает отбивную. На улицах иногда мечтаешь встретить курильщика. Пьяного под забором. Матерящегося сявку. Их больше нет, и ты, кто с брезгливостью отворачивался от грязного бомжа, шаришь взглядом по малолюдному городу – где?! отзовись?! Не потому ли, что чистый, умытый, накормленный, ты отныне и навсегда несешь клеймо бомжа, грязного по определению и навеки лишенного возможности умыться?!

Волна – это мириады «проснувшихся» капель, осознавших себя морем.

Вода, соленая вода… Она топит тебя без злого умысла.

С любовью.

Деньги жгли карман. Кирилл не знал, как к этому относятся другиесейфы, живущие на подачки от фондов, – и знать не хотел. Хотя бы потому, что не находил в себе силы отказаться. Терпи, казак! Делай вид, что зарплата – честная, правильная. Точно оценивающая уровень твоего великого дарования. Правда, атаманом тебе, казак, не бывать…

– Например? Милый мой, в Каббале есть теория, что душа Адама в миг грехопадения разделилась на 600 000 душ. Как зеркало тролля – на осколки. Ах, да! «Снежной королевы» вы тоже не читали… Извините, Степочка. И когда работа всех этих душ-осколков по искупленью греха будет завершена, они опять сольются в единого Адама – блаженного, безгрешного, счастливого. И наступит вечное состояние Шаббат, что значит Суббота Отдыха…

– Точно! Шабаш! Ведьмовской шабаш! Мочить!

– Степочка, вы противоречите сами себе. Вы ведь у нас сейчас правоверный сатанист, вам следует приветствовать любой шабаш…

– Я так и знал! Все зло от жидов! Мочить!

– Милейший радикал! Почтеннейший экстремист! Когда вы наконец поймете, что больше нет жидов, чурок, хохлов, кацапов… Даже с неграми напряженка. Они есть, но если посмотреть глобально – их тоже нет. Есть мы,сейфы, в ничтожно малом количестве. И есть они,остальные, – в подавляющем большинстве. В настолько подавляющем, что все ваши вопли, Степан, напоминают, уж извините, писк комара на загривке трицератопса…

– А кроме! Кроме шабаша? Что вы еще можете предложить?!

«Было бы много легче, – думал Кирилл, – если бы естественный отбор или Божий промысел подразумевал какие-то ясные критерии. Ты праведник, подаешь нищим, кормишь бездомных кошек, – пожалте в „проснувшиеся“ телепаты. Не чистишь зубы по утрам, подкладывал кнопки на стул учительницы, смотрел порнуху, – тысейф. Или наоборот:сейфы– элита человечества, прекраснодушное меньшинство, а прочие – бездумное быдло. Боже, что творишь?! Дай хоть слабый намек на критерий водораздела «агнцы-козлищи»! Подай знак, сбрось реестрик! Ведь не бывает так: наугад, от фонаря?! Мы же не в силах принять Твою неисповедимость! Впрочем, неизбежность мы принимаем ничуть не легче…»

– Я ничего не предлагаю. Я просто высказываю предположения – заметьте, подчиняясь вашим требованиям, а не по собственной воле. Если вас не устраивает Шаббат, могу предложить вам, мой вспыльчивый Степа, идею Страшного Суда.

– Вы меня за идиота считаете?! Страшный Суд – это гром, молния, мертвые встают из-под земли…

– Не будем уточнять, кем я вас считаю. Это неинтересно мне и излишне для вас. То, что вы описали, это Судный День Вульгарис. Гром, молния…

Кирилл все-таки решился на третью кружку. Уж больно не хотелось вставать и тащиться в детский сад. Лишние полчаса ничего не изменят. Адамчик поиграет с воспитательницей, подышит свежим воздухом… Беседа, как ни странно, увлекала. Ах, Степа, пророк-Степа, с позапрошлой осени зачисливший себя в рекруты генералиссимуса Сатаны! Значитца, ежели добрый боженька смотрит с облачка, как мир катится в тартарары (со Степиной просвещенной точки зрения!) и умывает крылышки, – следует присоединиться к Князю Мира Сего. И кого-нибудь мочить, мочить непременно, увеличивая «критическую массу первородного греха», дабы колесо повернуло вспять, в накатанную тысячелетиями колею. Степе хорошо. У него всегда есть цель и метод. Простые, как правда. Понятные, как правда. Степе есть для чего жить. А для чего жить Кириллу Сычу? Для чего Сычу доживать?! Вот, например, блондина Володеньку, вечного Казимирова оппонента, в апреле похоронили. Якобы инсульт. Знаем мы эти инсульты – у Володеньки тоже жена из «проснувшихся». Все мы знаем, все уясняем помаленечку…

– …Вавилонская Блудница! Всадник бледный со взором горящим! Кто вам сказал, Степа, что Судный День – этонашдень? Это день в понимании Творца. А для нас это может оказаться неделей, годом… Веком, наконец.

– А мертвые! Почему не встают?!

– Встают они, Степа. Оглянитесь кругом! – встают. Внутри людей. В людях. Не телами – жизнями, памятью. А вы ожидали, что мифическая косточка «луз» начнет обрастать мышцами и кожей? Что гробы и впрямь разверзнутся? Блаженны материалисты, ибо погибнут правды ради…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});