Самые интересные истории 19 века - Джулиан Готорн

пожертвовал 3000 или 4000 франков на свою шутку. Он также сказал, что может увеличить размер жемчуга, что он мог бы доказать очень легко тем же самым способом. Он не стал бы угождать мадам де Помпадур, давая королю эликсир жизни: "я сойду с ума, если дам королю лекарство”. Кажется, есть упоминание об этом желании мадам де Помпадур в совершенно неожиданном месте, в письме шпиона Пикля мистеру Воэну (1754)! Этот разговор мадам дю Оссе записала в день его появления.

И Людовик XV, и госпожа де Помпадур относились к Сен-Жермену как к важной персоне.

– Он шарлатан, потому что говорит, что у него есть эликсир, – сказал доктор Кенэ с медицинским скептицизмом. – К тому же наш господин, король, упрям, он иногда говорит о Сен-Жермене как о человеке знатного происхождения.

Эпоха была скептической, ненаучной и, судя по реакции, легковерной. Философы Юм, Вольтер и другие разоблачали, подобно гениальному американскому джентльмену, "ошибки Моисея”. Граф Маришаль сказал Хьюму, что жизнь была создана химическим путем в лаборатории, так что же происходит с творением? Принц Чарльз, спрятанный в монастыре, обучался у мадемуазель Люси сенсационной философии Локка: "ничто в интеллекте не приходит через чувства" – странная тема для изучения человеком меча. Но тридцать лет назад Регент Орлеанский ввел в моду разглядывание кристаллов, и истории о привидениях и втором зрении в высших кругах были популярны. Месмер еще не появился, чтобы дать новое начало старой дикой практике гипноза; Калиостро еще не был на сцене со своим свободным масонством древнеегипетской школы. Но люди уже пребывали в крайних сомнениях и вере, возможно, что-то есть в эликсире жизни и в Философском камне, возможно, можно было бы делать драгоценные камни химическим путем, и Сен-Жермен, которому, казалось, было не меньше ста лет, мог бы обладать всеми этими секретами.

Откуда взялось его богатство в драгоценных камнях, спрашивали люди, если не от какого-то таинственного знания или не от какого-то столь же таинственного и прославленного рождения?

Он показал мадам де Помпадур маленькую шкатулку, полную рубинов, топазов и бриллиантов. Г-жа де Помпадур позвала г-жу дю Оссе посмотреть на них; она была ослеплена, но скептически настроена и сделала знак, чтобы показать, что считает их пастообразными. Затем Граф продемонстрировал великолепный рубин, презрительно отбросив в сторону крест, усыпанный драгоценными камнями.

– Ни такой уж он ничтожный, – сказала г-жа дю Оссе, вешая его себе на шею. Граф умолял ее оставить драгоценность себе; она отказалась, и г-жа де Помпадур поддержала ее отказ. Но Сен-Жермен настаивал, и г-жа де Помпадур, решив, что крест может стоить сорок луидоров, сделала знак г-же дю Оссе, чтобы та согласилась. Она так и сделала, и драгоценность была оценена в 1500 франков, что едва ли доказывает, что другие крупные драгоценности были подлинными, хотя фон Гляйхен верил в это и считал кабинет старых мастеров графа очень ценным.

Пальцы, часы, Табакерка, пряжки для туфель, заклепки для подвязок, пасьянсы графа в праздничные дни все это горело бриллиантами и рубинами, которые однажды оценивались в 200 000 франков. Его богатство не было связано с картами или мошенничеством—на такие обвинения никогда не намекают; он не продавал ни эликсиров, ни пророчеств, ни посвящений. Его привычки, похоже, не были экстравагантными. Можно было бы считать его умным эксцентричным человеком, непризнанным ребенком какого-нибудь аристократа, вложившего свой капитал главным образом в драгоценные камни. Но Людовик XV, он относился к нему как к серьезному человеку и, вероятно, знал или думал, что знает тайну его рождения. Люди считали, что он незаконнорожденный сын короля Португалии, говорит Мадам дю Оссе. Возможно, самая остроумная и правдоподобная теория рождения Сен-Жермена делает его естественным сыном не короля Португалии, а королевы Испании. Улики – это не улики, а ряд предположений. Сен-Жермен, согласно этой теории, "спрятал свою задницу в тумане" (как у Чарльза Джеймса Фицджеймса Де Ла Плю), из уважения к характеру своей королевской мамы. Я верю в это примерно так же, как верю в то, что некий преподобный мистер Дуглас, упрямый священник-шабашник, был потомком плененной Марии Стюарт. Однако говорят, что Сен-Жермен, как и Каспар Хаузер, бормотал о смутных воспоминаниях своего детства, о развлечениях на великолепных террасах и о дворцах, сияющих под лазурным небом. Об этом сообщает фон Гляйхен, который знал его очень хорошо, но считал шарлатаном. Возможно, он хотел сказать, что он – Моисей и что он жил во дворцах Рамессидов. Могила пророка никогда не была известна, и Сен-Жермен, возможно, намекнул, что он начал новую жизнь в расселине горы Фасги; он был способен на это.

Однако менее дикое предположение утверждает, что в 1763 году секреты его рождения и источник его богатства были известны в Голландии. Авторитетом являются мемуары Гросли (1813). Гросли был археологом из Труа; он путешествовал по Италии и написал отчет о своих путешествиях; он также посетил Голландию и Англию, а позже, от голландца, он получил информацию о Сен- Жермене. Гросли был членом нашего Королевского общества, и я очень уважаю авторитет Ф. Р. С. Его последние годы были заняты составлением мемуаров, в том числе рассказом о том, что он делал и слышал в Голландии, и умер он в 1785 году. Согласно рассказу Гросли о том, что знал голландец, Сен-Жермен был сыном принцессы, бежавшей (очевидно, из Испании) в Байонну, и португальского еврея, жившего в Бордо.

Что это за сказочная и беглая принцесса, за которой не зря ухаживал пылкий еврей? Она была, она должна была быть, как видел Гросли, героиней романа Виктора Гюго. Несчастный Карл II Испанский, своего рода" Маммет " (так англичане называли Ричарда II, который появился в Айле, сбежав из замка Помфрет), имел в качестве своей первой жены дочь Генриетты, любимую сестру нашего Карла II. Эта бездетная невеста, после нескольких призрачных лет супружества, после изгнания бесов при отвратительных обстоятельствах, умерла в феврале 1689 года. В мае 1690 года новая невеста, Мария де Нойборг, была привезена в страшную страну коронованного Маммета Испании. Она также не смогла предотвратить войны за Испанское наследство, дав наследника испанской короне. Скандальные хроники утверждают, что Марию избрали королевой Испании из-за легкомыслия ее характера и что корона, как и в Пиктской монархии, должна была перейти по женской линии; отцом принца мог быть кто угодно. Нужен был просто сын королевы Испании. Пока она была Королевой, у нее не было сына, но у нее был фаворит, граф Анданеро, которого она назначила министром финансов. "Он не был прирожденным графом", он был финансистом, этот фаворит королевы Испании.