Предвестник (СИ) - Горъ Василий

— А что тут с насекомыми? — спросила Ростовцева. — А то мы налегке и не взяли с собой даже панамок.

— Их нет и не будет, во-первых, архипелаг располагается достаточно далеко от берега, а во-вторых, при изменении направления ветра на потенциально опасное автоматически включаются хорошо замаскированные распылители специальных репеллентов, абсолютно безопасных для людей.

— Тогда чем питаются птицы, щебет которых мы слышим?

— В ветвях некоторых деревьев спрятаны кормушки.

Ответив на этот вопрос, Фрешетт развернулся на месте и ломанулся по тропе, исчезающей в зарослях буквально метрах в пяти от нас. Добравшись до развилки, сообщил, что, свернув направо, мы сможем подняться на вершины горы и полюбоваться океаном со смотровой площадки или беседки. Потом вспомнил, что в ту же точку поднимается лифт, и пошел налево.

Следующий раз остановился возле здоровенного бассейна неправильной формы, стилизованного под озеро. Воды в нем еще не было, но мы представили, как будет выглядеть это место после того, как остров подготовят к встрече хозяев, и позволили себе помечтать. Совсем немного, так как Фредди задвинул приличный монолог, в котором описал логику функционирования систем циркуляции и очистки воды. А когда закончил, сообщил, что при желании бассейн можно прикрыть сверхпрочной плитой и превратить в площадку для подвижных игр или стоянку для четырех-шести летательных аппаратов гостей.

Я отложил это в памяти, огляделся по сторонам и первым пошел к дому, который, к сожалению, еще не начинали облицовывать. Впрочем, размеры этой громадины внушали уважение сами по себе, а макет того, что должно получиться, я уже видел.

В доме мы потерялись на долгие шесть часов. Правда, не все — пока я, Голикова, Ростовцева и Доулан знакомились с тем, что имеется в наличии и озвучивали свои пожелания, Лера с Ольгой шарахались по острову, фотографируя его самые красивые уголки для будущего отчета нам-любимым. Впрочем, о них я почти не вспоминал — последовательно вываливал на несчастного Фрешетта все свои домашние заготовки и краем глаза следил за Танькой, которая «жила» в 3D-модели, созданной дизайнерами «Dream Reality», и забивавшей в планшет названия предметов, которые следовало докупить в то или иное помещение.

На минус третьем этаже, который я хотел существенно расширить и превратить в профессиональный спортзал, мы с ней поменялись ролями — она грузила Фредди нашими требованиями, а я прикидывал, как это будет выглядеть в реальности. Кстати, стоило нам спуститься в будущий тир, как наш экскурсовод первый раз за все время общения признался в том, что чего-то не знает. И попросил найти возможность переслать ему необходимые ТТХ пола, потолка и стен. Соответствующие данные обещал подготовить Форд-старший, так что я смело обозначил сроки. Потом утащил его к закрытому бассейну, рядом с которым хотел видеть сауну, помучил Фрешетта еще минут двадцать и поинтересовался вердиктом.

Он деловито потыкал в пиктограммы программы, в которой работал все это время, дождался завершения процесса составления сметы работ, прокрутил изображение в самый низ и со вздохом заявил, что, по самым грубым прикидкам, переделки обойдутся нам в четыре с лишним миллиона.

Я успел смириться с потерей куда большей суммы, поэтому без какого-либо внутреннего сопротивления пожал плечами и попросил добавить полученный итог к счету за остров. А когда Фредди захлопал ресницами, недоуменно выгнул бровь:

— Ну да, мы его берем. Само собой, с нашими доработками.

Фрешетт расплылся в счастливой улыбке, а через мгновение получил еще одну причину для радости — свое решение озвучила и Линда:

— Я тоже беру. Изумление. Без каких-либо доработок. Оно, помнится, уже готово к сдаче в эксплуатацию, верно?

— Да.

— Тогда я оплачу счет уже сегодня. Чтобы в понедельник-вторник переехать из отеля в собственный дом.

— Счет будет в течение получаса! — радостно протараторил Фредди и застучал пальцами по клавиатуре рабочего планшета.

— Отлично! — удовлетворенно сказала она и повернулась ко мне: — Дэнни, я надеюсь, вы составите мне компанию?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

…Сразу после высадки в марине Голикова заявила, что нам пришло время расстаться. Я чувствовал ее эмоции, знал, что это шутка, но сердце все равно екнуло. Как ни странно, она умудрилась это ощутить и заторопилась объяснить, что имела в виду:

- Я выяснила, какую сумму Оля потратила на себя-любимую, обиделась и сочла необходимым ее перевоспитать в процессе небольшого шопинга. Я бы с огромным удовольствием погуляла по магазинам всей компанией, но вас с Анькой узнают на входе в первый же бутик, и на этом отдых закончится. В общем, вы можете развлекаться по своему плану и ждать. Или как следует выспаться. Все равно мы вернемся в отель только часа через четыре.

- Аккуратнее, ладно? — попросил я. А когда она кивнула, чуть пригнулся и подставил щеку под поцелуй.

За первым прилетело еще два с половиной: Танька, Лерка и Линда попрощались от всей души, а Оля решила прикоснуться губами к скуле только после мотивирующего рыка «альфа-самки». Через минуту кроссовер плавно тронулся с места, выехал на улицу, повернул направо, набрал скорость и исчез, а мы с Ростовцевой остались одни.

- Чем займемся? — спросила экс-напарница после того, как мы попадали на сидения «Шелби».

Я вздохнул:

- По-хорошему, мне не мешало бы потренироваться. Хотя бы часик. А то плющит от переизбытка энергии.

- А что, Леркиной помощи не хватило? — съязвила она.

- Смеешься⁈

- Есть немного.

Я перефразировал последнюю фразу из древнего анекдота:

- Злая ты, уйду я от тебя…

- Ага, так я тебя и отпустила!

Пока мы обменивались любезностями, я успел завезти движок и выкатиться на улицу, а Ростовцева влезла в Интернет, нашла статью о десяти лучших залах для единоборств Лос-Анджелеса и начала проглядывать описания. С выбором определилась достаточно быстро, без труда дозвонилась до ресепшна, договорилась об аренде отдельного помещения на два часа и гордо задрала носик. Увы, вбивать в навигатор нужный адрес так оказалось неудобно, и она перестала выпендриваться. Зато после того, как закончила «колдовать», уставилась в боковое стекло и как бы невзначай сдвинула вверх подол летнего сарафанчика.

Неспешно ехать по городу, поглаживая шелковистую кожу, и уютно молчать было настолько приятно, что я даже расстроился, когда мы добрались до места назначения. Но зависать в тачке, на капоте и дверях которой красовались слишком узнаваемые рисунки, было идиотизмом, поэтому я вздохнул и выбрался из салона.

Первые несколько минут моя бейсболка, темные очки на половину лица и бюст Аньки, волнительно колышущийся в приличном вырезе, превращали меня в человека-невидимку. Но продавец магазина спортивного снаряжения, в который мы вломились, чтобы приобрести плотный топ, две пары шорт и два полотенца, оказался на редкость глазастым и уничтожил мое инкогнито одним восторженным воплем.

Шмотьем мы все-таки обзавелись. В обмен на несколько селфи и автограф, изображенный на листе формата а-четыре, который счастливый парень обещал повесить на самое видное место. Все бы ничего, на параллельно пришлось подписать еще полтора десятка футболок покупателям и ребятам, примчавшимся в магазин по звонку друга, ответить на сотню вопросов и улыбаться, улыбаться, улыбаться. В итоге до менеджера спортклуба мы добрались морально уставшими, пережили еще один шквал восторгов и буквально через десять минут заперлись в вожделенном зале.

Переоделись там же. После того, как Ростовцева «случайно» сожгла все камеры, которые менеджер нагло забыл отключить. Потом добросовестно размялись, забрались на ринг и сцепились в битве не на жизнь, а на смерть. И я почти не преувеличиваю: экс-напарница, успевшая привыкнуть к новым возможностям, изображала идеального спарринг-партнера! Да, на скоростях, которые мы не боялись показать посторонним, но даже на них не приходилось несладко. В основном за счет нереальной вязкости боя и необходимости ежесекундно менять его рисунок. Почему? Да потому, что она думала значительно быстрее, соответственно, успевала выбрать самый неожиданный вариант адекватного ответа и не прощала ошибок. В общем, мне приходилось воевать не столько с ней, сколько с инертностью собственного тела, и выкладываться, как последний раз в жизни.